— А пока я хочу, чтобы ты нашла связующее звено между тремя продуктами, ставшими причиной смерти. — Джонатан говорил, приматывая к поясу мотки красного и синего провода. — Это может быть что угодно: химический состав, дата изготовления, то, что их отправляли на одном грузовике… В твоем компьютере есть подобные данные?
— Все, что происходит в «Гармонии биотех», сохраняется в компьютере.
— Ты уже знаешь, от чего именно умерли эти люди?
— Агент Найт обещал мне сообщить, как только будут получены результаты анализов. Но я не думаю, что нам следует рассчитывать на этого господина. Едва ли он поторопится все рассказать нам.
— У тебя нет проб данных продуктов?
— ФДА забрало все до последнего пакетика и бутылочки. Я даже попыталась купить их в магазине здоровой пищи, но не смогла найти. Мы ведь распространяем нашу продукцию по всей стране, по всему миру…
— Я знаю, — ответил Джонатан.
Он вдруг вспомнил, как два года назад оказался в Париже — давал консультации по вопросам безопасности — и на углу улицы Одеон и бульвара Сен-Жермен увидел вывеску «Аптека и магазин лекарственных трав». А в витрине была выставка продукции «Гармонии». Он, конечно, знал и раньше, что продукты «Гармонии» можно встретить по всему миру, что у компании есть каталог и сеть маленьких дорогих магазинчиков. Но все-таки не был готов к потрясению.
— Ладно. — Джонатан направился к двери. — У нас осталось меньше одиннадцати часов.
Неожиданно он остановился, повернулся и, подойдя ближе к Шарлотте, на мгновение утонул в ее зеленых глазах. Он увидел, как расширились ее зрачки, как прервалось дыхание, и понял, что прежний голод не исчез — потому что и сам ощущал то же самое.
— Шарлотта, — произнес он с неожиданной страстью, — мне очень жаль, что я вернулся при таких обстоятельствах. Мне жаль, что только благодаря трагедии мы снова увиделись. Но, клянусь богом, я счастлив, что приехал! И клянусь всем, что для меня свято, — я останусь с тобой до тех пор, пока вся эта история не закончится.
Джонатан увидел, как дрогнули ее губы — розовые и влажные, словно пышные пионы, в корнях которых он зарыл свой пистолет, — и внезапно вспомнил, как много лет назад, когда они были совсем юными, мечтал поцеловать Шарлотту. Были моменты, когда ему казалось, что ее рот приглашает его к поцелую. Однажды они бегали в парке Золотые Ворота, он пытался поймать, ее, а она вдруг остановилась и повернулась к нему, приподняв лицо и зажмурившись. В пятнадцать лет Джонатану не хватило смелости сделать следующий шаг. Но годом позже он смог это сделать — когда Шарлотта обняла его, потому что он плакал, и он почувствовал ее теплое дыхание на своей щеке…
Джонатана вдруг пронзило неожиданное желание, и он отступил от Шарлотты, проведя рукой по лицу, словно прогоняя наваждение.
— Я быстро вернусь, — пообещал он и ушел.
Дверь захлопнулась за его спиной, а Шарлотта осталась стоять, словно заколдованная.
Меньше двух часов назад она чувствовала себя самым одиноким человеком на свете, и ее мир разваливался на куски. И вот Джонни здесь! Он не спрашивал ни о чем. Он просто приехал.
Тишина музея напоминала ту давнюю тишину, которая окутывала ее, когда она возвращалась из школы в большой дом, пропахший полиролем и чистящими средствами. Горничная приветствовала ее: «Добрый вечер, мисс», — а кухарка с гордостью показывала Шарлотте специально приготовленные для нее блюда. Шарлотта садилась за кухонным столом и читала записку от бабушки. Та извинялась за свое отсутствие: пришло судно с редкими травами, а это требует ее личного наблюдения. Шарлотта слушала гудки кораблей в тумане, смотрела на «огненный горшочек» — изысканное сложное блюдо, приготовленное специально для нее, — и от одиночества так сдавливало горло, что она не могла есть.
Редко кто из ее школьных подруг приходил к ним второй раз. Им этот дом казался слишком чужим, особенно когда ее бабушка появлялась в одном из своих чунсонов с прической на китайский манер с гребнями и шпильками. Все девочки видели «Мир Сюзи Вонг», все смотрели фильмы по ТВ с Чарли Чаном, которые показывали поздно вечером, но эта жизнь была для них слишком экзотичной.
— Твоя бабушка курит опиум? — спросила как-то одна девочка.
Шарлотта не могла найти тот мостик, который соединил бы мир ее американских друзей с бабушкиным китайским миром. Девочки всегда чувствовали себя неловко в большом доме, словно боялись, что демон Фуманчжу выскочит из-за занавески. Только Джонни легко совершил этот переход, потому что у него уже была практика жизни между двух миров.
И он заставил ее одиночество отступить! Джонни, с его импульсивностью и вечными шутками, неожиданно звонил ей и говорил:
— Эй, у меня фантастическая идея! — И она была готова идти за ним хоть на край света.
Они могли провести день, раскатывая на трамваях, считая, на скольких им удастся проехать без билета, спрыгивали, прежде чем кондуктор мог их поймать, и вскакивали в другой. Или звонили бесплатно в Каир или Афины при помощи свистка из коробки с хлопьями марки «Капитан Кранч»: у него была частота 2600 мгц, и этот же тон приводил в действие соединения для междугородных переговоров компании «Эй-ти-энд-ти».
Джонни не только прогнал одиночество Шарлотты, он сделал ее жизнь веселой, полной неожиданностей. Воистину, так стоило жить!
И вот теперь он вернулся, наполнив все ее существо желанием и всепоглощающим любопытством — а как он прожил эти годы? Но Шарлотта решила, что не станет ни о чем спрашивать. Она знала: рано или поздно ему все равно придется уехать. Джонатан возвратится к своей жене и своей жизни в другом мире…
Подавляя боль и страх, стараясь не думать о двери гаража и о словах Найта, что это было подстроено, Шарлотта оглядела музей, где в стеклянных витринах хранились семейные реликвии. А что, если ключ к тому, кто сейчас атакует ее и компанию, спрятан среди этих памятных вещей? Шарлотта подошла к одной из освещенных витрин. Там на маленькой карточке была надпись: «Богиня Гуань-инь. Около 1924 года. Сингапур». Она помнила, что бабушка рассказывала ей историю маленькой фарфоровой статуэтки, стоявшей в одиночестве за стеклом.
И теперь, когда ее пальцы прикоснулись к изящной фигурке, она ощутила, как эта история снова возвращается. Странная судьба богини, которую не возьмет даже вор…
Глава 13
1924 год, Сингапур
Мы смотрели, как корабль приплывает в бухту, как пассажиры спускаются по трапу, проходят таможню и расходятся. Когда палуба опустела, моя мать повернулась ко мне и сказала:
