Николай попытался сесть. Гебридзе поддержал его.
— Надо обыскать, — тихо сказал Обручев, пытаясь встать на ноги.
— Сейчас, — поспешно ответил Гебридзе, — сейчас все сделаю. Ну, а как вы?.. Так не больно?.. Теперь этой рукой обопритесь...
Демину казалось, что конь бежит слишком медленно. Он беспрерывно пришпоривал его, склонившись низко к самой гриве. Зубарев и другой солдат не отставали. Ральф бежал рядом.
За известковым камнем пришлось перейти на шаг. Тут они услышали грохот обвала.
В ущелье металась вьюга. И вот — долина Хурсанди.
Капитан различил на снегу выдавленный палками крест. Перекладина слева была чуть длиннее. Значит, наряд шел в эту сторону.
Капитан приказал дать опознавательный сигнал и напряженно прислушался.
С линии границы высоко в небо поднялась осветительная ракета.
— Так! — обрадовался капитан. — За мной!
Демин выслушал рапорт Обручева. Наклонился над трупом в маскировочном халате.
Гебридзе передал начальнику заставы скорострельный бесшумный пистолет и коробки с запасными патронами, вещевой мешок, в котором лежали буханка хлеба, сыр, шоколад без обвертки, советские деньги, аккредитивы, компас, несколько пачек «Казбека», нож.
При свете фонарика Демин просматривал документы на имя Всеволода Петровича Горева: паспорт, военный билет, незаполненное командировочное удостоверение с круглой печатью.
Обручев, прислонясь к коню, молча наблюдал за капитаном.
— Молодцы! — сказал Демин, выпрямляясь.
— А где остальные? — с трудом выдавил Обручев. — Ведь их даже преследовать нельзя. Теперь на перевал не взобраться.
— Их Резников встретит. С ним — Барс. Далеко не уйдут... — Демин в этом не сомневался. — Да вы что таким загробным голосом разговариваете?
— Я, товарищ капитан, кажется, руку сломал, — ответил Обручев.
Демин посветил и заметил, что Обручев еле стоит. Он порывисто шагнул к сержанту, на ходу снимая поясной ремень.
— Что же вы сразу не сказали? — Демин ловко завернул ремень, сделал петлю и помог Обручеву взять руку наперевес.
Николай застонал.
— Ничего, — ободряюще заметил Демин. — Сейчас легче станет.
— Товарищ капитан, — вспомнил Обручев, стараясь пересилить боль, — по архарьему крику надо полагать, что след совсем свежий, а он оказался часовой давности.
Демин насторожился:
— Следы животных около лыжни обнаружили?
— Никак нет.
— Совсем нет или не искали?
— Не искали, — сознался Обручев. — Некогда было.
— Странно, — задумчиво произнес Демин. — Уж не шел ли там еще кто-нибудь?.. Тихонов, — приказал он солдату, который приехал с ним, — будете сопровождать Обручева на заставу. Гебридзе поедет с вами. А мы с Зубаревым постараемся разобраться, в чем дело.
Гебридзе и Зубарев помогли Обручеву сесть на коня. Свою лошадь Зубарев отдал Гебридзе.
Зубарев и Демин воспользовались лыжами товарищей и вскоре подъехали к тому месту, где Обручев впервые увидел чужой след. Тщательный осмотр местности подтвердил, что архары сюда не подходили.
Демин решил двигаться наперерез следа, и, пройдя полтора — два километра, Ральф обнаружил второй след.
Чей?
Может быть, это петляли всё те же нарушители?
Зубарев взял немного в сторону и сразу подозвал капитана. Вот где были архары! Они бежали, по всей вероятности, вглубь долины, но неизвестные спугнули их. Животные не пересекли лыжню, а свернули в сторону.
Демин сам изучил след. Он остался на плотно слежавшемся снегу. Затвердели стенки отпечатка, лучше защищенные от ветра. Демин определил, что след проложен около трех часов назад. Если с того момента, как Обручев обнаружил первый след, прошло два часа, да если учесть, что сам след, примерно, часовой давности, получается, что нарушители умудрились одновременно проложить два следа на значительном расстоянии друг от друга.
Как и предполагал Демин, параллельно первой группе нарушителей шла другая.
Куда?
Несомненно, к районному центру. Может быть, для того, чтобы затеряться там, а может быть, чтобы выйти на шоссе. Но так или иначе, им нужно обогнуть скалы, пройти открытой долиной. Смело, ничего не скажешь!..
Чтобы сократить время, капитан решил пойти напрямик, взять скалы, почти непроходимые в это время года, и отыскать след нарушителей уже наверху.
— Ральф должен запомнить след! — сказал Демин.
— Не сомневайтесь, товарищ капитан, — уверил Зубарев. — Он запомнит.
Ральф, тяжело дыша, рвался по следу. Зубарев погладил его.
— Нет, нет, Ральф, — шептал он, осторожно оттаскивая его от следа.
Так пришлось проделать несколько раз. Овчарка, наконец, поняла, что от нее хотят, и послушалась Зубарева.
Капитан Демин двинулся первым. Вскоре он уже освещал фонариком сурово нависшие скалы. Свет скользнул по обледенелым кряжистым выступам и потерялся, не достигнув вершины.
Демин подставил Зубареву спину. Тот залез на капитана, подхватил Ральфа и подсадил на один из выступов. Потом, одной рукой ухватившись за гребень, подтянулся и, напрягая мускулы, полез наверх. Нащупал другой выступ. Быстро привязал к нему веревку и конец сбросил капитану.
Через минуту Демин стоял рядом с Зубаревым.
Снова посветили.
Зубарев подсадил Ральфа еще выше. Пес, отлично понимая хозяина, уцепился за что-то и сам стал карабкаться. Зубарев последовал за ним.
Намокшие рукавицы пришлось снять. Зубарев лез осторожно, не видя Ральфа, значительно опередившего его, но ориентируясь на его повизгивание. Наконец достиг относительно ровной площадки и трижды хлопнул в ладоши.
Демин проделал тот же путь. В самом конце Зубарев протянул ему руку, помог подняться.
Они отдышались.
Ральф нетерпеливо тявкнул — звал их к себе.
Зубарев не находил, за что ухватиться. Демин показал на острый выступ метрах в пяти над ними. Зубарев размотал веревку и закинул туда петлю. Попробовал: держит крепко.
Затвердевшие ледяные валуны, набегавшие друг на друга, были скользкими. Зубарев тщетно пытался задержаться. Руки устали, вот-вот разожмутся.
Сделав усилие, он лег грудью на лед. Дал рукам отдохнуть. Пополз, боясь оглянуться.
С трудом преодолев скат, он долго не мог подняться, во всем теле ощущалась страшная усталость.
Капитан Демин, тяжело дыша, поднялся вслед за Зубаревым. Подбодрил.
Ральф лаял совсем близко, возмущенный, что к нему так долго не подходят.
Зубарев встал, упершись в плечо Демина, ухватился за очередной выступ. Демин до боли напряг мышцы, чтобы не соскользнуть.
Солдат подтянулся так, что голова его уже торчала над выступом, как вдруг почувствовал, что онемевшие пальцы не слушаются, разжимаются.
