В своей первый бой бывший музыкант, радист 86 ап Оголевец принял в Архангельской области Колевальского района. Ему шёл двадцать восьмой год, своим поведением и спокойствием он вдохновлял молодых бойцов, очень хорошо ориентировался в тяжёлых и сложных условиях, без паники и суеты выполнял всё необходимое. Находясь в бою со своей рацией, он время от времени менял место своего нахождения, чтобы его не могли засечь. Случилось так, что недалеко от него упал артиллерийский снаряд и, к счастью, его только контузило, но контузия оказалась настолько тяжёлой, что он не мог придти в себя в течение трёх недель. Всё это время он находился в медсанбате артполка.
В полку и дивизии вместе с Николаем были и другие ребята из Дагестана, кто-то погиб, кто-то вернулся, не всех имена он помнил, только запомнил Абакарова Ибрагима 1915 г.р. из Буйнакска. Ибрагим тоже воевал в Карелии, но после его перевели на Дальний Восток.
После финской войны, в Отечественную – Николай Николаевич воевал во многих направлениях, на многих фронтах. С горечью и тяжёлым сердцем сдавали они города, а с 1943 года с воодушевлением и радостью освобождали их, беспощадно уничтожая врага. За мужество, проявленное в боях, за отличную связь, которой он обеспечивал полки, бригады дивизии, Николаю Николаевичу не раз вручали благодарности от Верховного Главнокомандующего И. Сталина и от командующих фронтами. Он был награжден орденом Красной Звезды, медалями «За боевые заслуги», «За отвагу», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За победу над Германией».
У каждого ветерана были на войне эпизоды, которые больше других запомнились. Был такой случай и у Николая Николаевича:
«Это было в начале войны, во время сражения в Карелии в конце августа 1941 г. Наша часть, точнее батальон, находился на берегу одного из множества карельских озёр. С противоположной стороны нас обстреливали из пулемётов, по стрельбе было понятно, что пулеметов там 2 или 3, но они вносили достаточно беспокойства, сковывали наши действия, мы уже имели от их огня потери. Со своего берега мы их не видели, поэтому и уничтожить их не было возможности. Тогда командир дивизии, взяв разрешение у командира полка, решил послать на тот берег озера бойцов и уничтожить эти пулемётные точки. Выполнение этого задания было поручено мне.
Я взял с собой ещё несколько смелых, опытных разведчиков и отправился на задание. Задача была не из лёгких: надо было незаметно пройти по берегу, обходя пологие берега так, чтоб враг не мог засечь нас. Дождавшись сумерек, мы ушли на выполнение задания. Шли, соблюдая все меры предосторожности, где-то даже ползком, потому что с того берега периодически пускали осветительные ракеты.
Мы уже приближались к месту, где предположительно должны были находиться немецкие пулемётчики, как вдруг взвыла осветительная ракета, которая так осветила все вокруг, что стало светло как днём. Мы еле успели залечь за валуны, за бурьян, а вот ракета высветила нам самих пулемётчиков. Когда она погасла, мы ещё продолжали находиться в пластунском положении, а когда встали и прошли пару метров и за валунами увидели неширокий, но длинный заливчик; несколько секунд стояли и решали, что делать: идти в обход залива – дорога не менее километра, или переплыть залив, сэкономив время. От обхода отказались и осторожно спустились к заливу. Залив оказался неглубокий, большую часть прошли пешком.
Немцы, конечно, и подумать не могли, что в тылу у них могут быть русские разведчики, и поэтому, не соблюдая никаких мер секретности, они тихо переговаривались, курили в рукав. Всё это было нам на руку. Мы осторожно поднялись на колени и с колена разом четырьмя-пятью фонарями осветили их и тут же забросали гранатами. На всё это ушло несколько секунд, в результате три пулемёта и их расчёты были уничтожены, но всё же двое немцев и один финн остались живы. Мы их взяли в плен. Финн оказался семнадцатилетним юношей. Немцы держали его при себе в качестве проводника и пугали, что если русские поймают, то они повесят его на дереве.
Когда всех пленных сдали в штаб полка, юношу не только не повесили, но и накормили, напоили чаем и отпустили домой. За выполнение этого задания всех разведчиков наградили медалями «За отвагу».
Войну Николай Николаевич закончил в Вене, в освобождении которой принимал активное участие и был даже ранен.
После демобилизации до 1966 г. работал в духовом оркестре Ленинградской госфилармонии им. Шостаковича. В 1966 г. вернулся в Буйнакск, откуда и уходил в армию. Здесь он поступил на работу в 1 БПУ, где преподавал музыку. Когда весной 1975 года училище перевели в г. Избербаш, Николай Николаевич перешел на работу в музыкальную школу города.
Умер Николай Николаевич Оголевец в городе Буйнакске, где и был похоронен.
Богдан Османцев
Богдан Османцев
Сын Артема Османцева, кавалера Георгиевского креста IV степени, Богдан рос в семье, где любовь к Родине, патриотизм, мужество были не простыми словами.
Богдан родился в 29 июля 1919 года в г. Буйнакске, учился в школе № 1, а после школы пошел работать на обувную фабрику, где работал и его отец. Но он не собирался оставаться сапожником, Богдан мечтал быть военным.
В июне 1939 г. он поступает учиться в 1 Орджоникидзевское военно-пехотное училище. Османцев Богдан был примерным курсантом; красивый, подтянутый отличник учебы выделялся среди своих сокурсников, и его скоро назначили командиром отделения курсантов. Через два года, в июне 1941 г. по окончании
ОВПУ Богдан Османцев направлен в г. Житомир в 79 танковый полк 40 сд командиром стрелкового взвода. На этой должности (всего 6 мирных дней!) молодого лейтенанта в летних военных лагерях и застала война.
Численное превосходство в живой силе и боевой технике, а главное, фактор внезапности, обеспечили успешное продвижение врага в глубь западных территорий СССР. Свой первый бой Богдан встретил 24 июня 1941 г. в Волынской области. Израсходовав все патроны и теряя в неравном бою своих бойцов, которых даже не успел толком узнать, лейтенант с оставшимися бойцами стал отступать. При отступлении теряли одних, находили других, к нашим отступающим частям примыкали разрозненные мелкие группы бойцов из других частей. Нередко бывало, примыкали по одному, по двое-трое бойцов. Боеприпасов было немного, гранаты выдавали чуть ли не поштучно, а еды было и того меньше. У некоторых бойцов не было ни обмоток на ногах, ни портянок, воевали на босу ногу и голодный желудок.
Но уже за неделю наши бойцы научились воевать не числом, а уменьем, научились экономно расходовать боеприпасы. Небольшая группа бойцов лейтенанта Османцева уже успела истребить немало фашистов, но перед танками и они были бессильны. Избегая крупных боестолкновений, наши части подошли к городу Коростень Житомирской области. Здесь сосредоточились разные полки, батальоны отступающих частей. Нашему командованию удалось сформировать немалую боеспособную силу.
По армии прошел приказ: любой ценой задержать врага на подступах к городу. Взвод Османцева занял оборону на левом берегу реки Уж. За последнее время впервые были в достаточном количестве обеспечены боеприпасами и едой. Все бойцы хорошо знали о важности хорошей подготовки к встрече с врагом, для этого усиленно стали рыть окопы, ходы сообщения.
Уже 1 августа 1941 г. показались вражеские танки. Наша артиллерия и танки вступили в бой. За немецкими танками пошла пехота, но их достойно “встретила” наша пехота. Бой был настолько тяжелый и продолжительный, что было не до еды и не до отдыха; в бою этом пало немало наших защитников города, много полегло и фашистов, но врагу не дали достичь берега реки. Бойцы Османцева показали себя отважными и боеспособными, а командир подтвердил звание лучшего курсанта училища, умело командуя взводом, грамотно подавая команды бойцам, указывая, как и в каком направлении ставить ручные пулеметы и вести фланговый отсекающий огонь. В один из критических моментов боя пулемет на левом фланге замолк, и на этом участке немцы начали подниматься в атаку, но командир вовремя заметил это, взяв с собой другой расчет с пулеметом, восстановил огонь с левого фланга.
Когда лейтенант возвращался на свое место, фашистская пуля крупнокалиберного пулемета ранила его в правое предплечье. Это был конец длинного, августовского дня, сила удара была настолько сильной, что богатырского телосложения лейтенант упал как подкошенный и потерял сознание. Бойцы взвода быстро перенесли на безопасное место тяжелораненого командира, спешно вызвали санитаров и переправили через Уж.
Его направили в ЭК «Солянка» в Курск, где он пролежал до 1 сентября 1941 г. После выписки ему дали отпуск, который он с 3 сентября по 26 октября провел в отцовском доме на улице Леваневского города Буйнакска. После отпуска была гарнизонная медкомиссия, которая признала его ранение сложным и не пригодным к военной службе, т. е. ограниченно годным второй степени. Богдан Османцев был направлен в Кумторкалинский райвоенкомат на должность инструктора. В октябре 1944 г. прошел вторую медкомиссию и был направлен в отдел кадров Закавказского фронта, а оттуда – с маршевой ротой на 2 Украинский фронт, в резерв 53 Армии. С января 1945 г. работал в военной комендатуре г. Будапешта. С декабря 1945 г. его назначили начальником Пересыльной части военной комендатуры 11-го района столицы Венгрии.
