на Аристова.
Будущий пенсионер сокрушенно вздохнул.
– Что делать собираешься, Андрей Николаевич? – насмешливо спросил Пещерник. – Выгуливать свидетельницу?
Елисеева прыснула. Андрей строго посмотрел на своих «невольных» подчиненных:
– Это, кстати, идея не моя, а подполковника Мелентьева.
– Понятно, – хмыкнул капитан. – И с каких пор ты прислушиваешься к его идеям? Ладно, не мое дело. Да, свидетельница Ключевская видела в лицо одного из убийц, и в этом что-то есть. Но и преступники знают, что свидетельница Ключевская видела одного из них и наверняка запомнила. Выйдет он после этого в город – при условии, что живет в Паланге? Или будет отсиживаться в квартире, уедет в какую-нибудь дыру, пока не уляжется шум, или… Есть еще один вариант развития событий, но нам он не понравится. Что обычно делают с опасными свидетелями?
– Устраняют, – простодушно сказал Хижняк.
– Ладно, не каркай, Алексей Григорьевич, – нахмурился Светлов. – Пока это единственное, за что мы можем зацепиться. А чтобы зацепок было больше, кому-то из присутствующих придется поработать. Цель налетов – грабеж, убийцы отнимают у жертв деньги и ценные вещи. Куда они сдают эти вещи? А это ювелирные украшения, импортная одежда – зачастую новая, ни разу не надеванная. Коллекционируют? Сами носят? Чушь. Шмотки и ювелирку тащат барыгам. Вы же знаете всех местных барыг? Ну, хорошо, не всех. Поняли мысль? Поработайте в этом направлении, подключите информаторов, которые наверняка есть. Может, и всплывет что-то из похищенного.
– Хижняк, Голицын, этим и займетесь, – мрачно бросил Пещерник. – И не думай, Андрей Николаевич, будто эта идея пришла в голову только тебе.
– Согласен, – допустил Светлов, – идея навязчиво витает в воздухе.
– Шурик, ты никак заплакать собрался? – рассмеялся Аристов. – Надо, Шурик, надо, моряк не плачет.
– И не теряет бодрость духа никогда… – пропела Нина Витальевна, причем вполне сносно.
– На том и порешили, – кивнул Андрей. – В легкой развлекательной форме. Второе. Нужно выяснить, кто орудует – местная публика или гастролеры. Выясняйте, случались ли похожие инциденты – в другое время, в других, не очень отдаленных районах. Нападения на автомобилистов были всегда, грабили и будут грабить. Но вы же понимаете, чем наши эпизоды отличаются от обычного гоп-стопа? Есть ли суровая нужда убивать тех, кого грабишь? Откуда такая жестокость? Темнота, наденьте маски, и никто не увидит ваших лиц. В случае поимки расстрел не дадут. Зачем убивать? Для наших преступников человеческая жизнь ничего не стоит. А такое, согласитесь, редкость. Убийства немотивированные. Создается ощущение, что этим людям просто нравится убивать – и не важно кого. А то, что при этом можно и заработать, – просто праздник. Улавливаете мысль?
Кажется, улавливали – хмурились, отворачивались…
Глава 7
Людмила надолго остановилась у стенда «Их разыскивает милиция», щурилась, всматриваясь в откровенно бандитские лица. Качество фотографий было неважное, на подобных снимках и себя не узнаешь. Внимание девушки привлек некто Евдокимов – знатный алиментщик, четвертый год скрывающийся от правосудия. 34 года, тяжелый взгляд, массивные надбровные дуги, в последний раз был замечен в окрестностях Магадана, где пытался устроиться в золотодобывающую артель.
– Вы серьезно, Людмила Геннадьевна? – теряя терпение, спросил Андрей. – Вы точно ничего не путаете?
По коридору ходили люди – в форме и без, прятали улыбки. Слухи и сплетни по отделению милицию разлетались, как по женской гимназии.
– Нет, не он, – отказалась от первоначальной идеи Людмила. – У этого глаза большие, выразительные – сразу видно, что добрый человек, а у того маленькие, такие злые…
Он схватил свидетельницу под руку и потащил в подвал, где находился архив местной милиции. Потеряли больше часа! Людмила перебирала пыльные папки, которые приносила сотрудница с пышной «химией» на голове, Андрей скучал, пряча глаза от ищущего взора сотрудницы архива, которой после развода явно требовался спутник жизни. На жертвенный алтарь он пока не рвался. Знакомых лиц в местном каталоге Людмила не выявила, что было печально – но предсказуемо. Получалось, что в поле зрения правоохранительных органов жестокий убийца не возникал. Это было странно. Впрочем, он мог возникнуть в этом поле в другом регионе, но здесь органы были бессильны. Пришлось бы год возить Людмилу по просторам огромной страны.
– Что-нибудь еще показать? – похожая на барашка сотрудница милиции в форме испытующе воззрилась на майора. Прозвучало недвусмысленно, даже Людмила забеспокоилась. Они ушли из архива, оставив сотрудницу скучать среди пыльных стеллажей.
В принципе, неплохо проводили день, если бы не постоянное чувство тревоги. Андрей вертелся как на иголках, озирался. Не меньше часа они ходили по центральным улицам городка, рисуя причудливую фигуру из прямых углов. Людмила взяла его под руку. Андрей напрягся. Девушка зашептала:
– Но так естественнее… Вы неправильно себя ведете. Любой на нас посмотрит и подумает, что нами что-то движет. Вернее, вами. Вы озабоченны и замороженны. Ведите себя естественно, мы отдыхающие, гуляем. А вы идете с таким выражением, будто хотите выхватить пистолет…
И эта студентка будет учить опера! Но в целом Людмила была права. Они шли по парку, где пенсионеры играли в шахматы, вышли на бульвар посреди Советской улицы. Светлов курил, а Людмила прилежно всматривалась в лица прохожих. «В сберкассе денег накопила – путевку на курорт купила!» – кричала труженица с плаката на стене Госбанка СССР. Труженица была счастливее всех, за ее спиной голубело море. Это было сущее издевательство! Кого они рассчитывали найти? Разве так проводятся следственно-розыскные мероприятия? Усиливались досада и раздражение. На уши подняты партийные, милицейские начальники, от местного ОВД требуют немедленных результатов, а он гуляет с девчонкой по городу!
В приморском парке было многолюдно. Работали детские аттракционы – качельки, паровозики. Визжала малышня – самая невыносимая категория населения: дети носились по дорожкам, бросались под ноги.
– У вас такое лицо, Андрей, будто под вами сейчас взорвется мина, – подметила Людмила. Она держала его руку – крепко, чтобы не вырвался. – Не любите детей?
– Люблю, – возразил майор. – Особенно тех детей, которые крепко спят. Мимо них можно смело с палкой пройти…
Людмила рассмеялась, у нее поднималось настроение.
Отстояли длинную очередь к мороженщице, купили по пломбиру. Людмила не забывала про основную задачу – ее взгляд скользил по лицам. Пломбир был вкусный, только безжалостно утекал сквозь пальцы. Андрей ругался, вытирал руки
