— Да она у нас немного того, девушка странная, — прокукарекала подружка. Сидевшая до этого безмолвно, девушка вдруг очнулась и перевела взгляд сначала на Вику, затем на Константина, обдав обоих странным, пугающим чувством, который, казалось, исходил из глубины бесцветных, мутно-серых зрачков.
— Мы все умрем, — как проклятье, прозвучали ее первые и единственные слова.
— Ну че за херня, мы платим за отдых! — сорвался на крик толстяк, с тела которого сбегали вниз прозрачные соленые ручейки пота. — А эта обкуренная сука какую-то ахинею несет. Сейчас ты у меня умрешь, потаскуха! — закончил продуктовый владелец и, вскочив, схватил длинные темно-багровые волосы. Маленькая потная рука накрепко сжала клок мертвых волос и кинула их на стенку. Хозяйка волос проследовала за ними. Раздался тупой удар, и обмякшее тело медленно свалилось на пол, оставив на светлой вагонке линию кровавого цвета. Вика моментально подскочила к лежащей навзничь подруге.
— Пожалуйста, помогите вынести ее наружу, — взмолилась она жалобно, посмотрев на голых мужчин.
— Да нужна мне эта тварь, — огрызнулся Константин, перебирая в уме самые грубые фразы, что достанутся сегодня контролирующей их мамочке. Дмитрий молча встал и подошел к Вике. Вдвоем они вытащили находящуюся без сознания девушку наружу и бережно положили на деревянную кушетку. Владелец автомобильной империи приложил кончики пальцев к шейной артерии проститутки. Та слабо пульсировала под пальцами, окончательно убедив его в том, что девушка жива. Когда он вернулся обратно, Константин парился, громко охая при каждом ударе березового веника. Присев чуть пониже на одну ступеньку, Дмитрий дождался окончания кряхтения.
— А если бы она умерла? — задал он вопрос, когда веник перекочевал из рук на деревянную полку.
— Ежели да кабы, то росли б во рту грибы, — зло отрезал Константин и быстро вышел из парилки, с силой захлопнув дверь. Вслед за этим раздался звук разлетающейся в разные воды, говорящий о падении массивного тела в прохладный бассейн. Дмитрий взял сладко пахнущий березовый веник и начал ожесточенно ударять себя по голому телу. Если бы кто-нибудь это увидел, то определенно бы решил, что этот человек — отъявленный мазохист, достигающий болезненными ударами пика сексуального блаженства. В эти минуты он чувствовал прилив силы и энергии. Тонкие ветки березы, казалось, вбивают в него космическую энергетику всей Вселенной, производя зарядку жизненных батарей. Взбудораженные мысли, крутящиеся в голове, постепенно померкли, оставив только одну яркую мысль — о лете и о невысокой русской баньке в деревне у его бабушки. Каждый раз всплывала одна и та же картина: он после бани сидит на потертых ступеньках, потихоньку отпивая из кружки холодное пиво и жадно выкуривая сигарету. Изумительно чистый воздух деревни заполняется криком домашних птиц и еле слышным лаем собак, а впереди за очертаниями светло-серых шиферных крыш горит огромный, яркий круг садившегося солнца. Жар сауны стал обжигать стройное тело, заставив Дмитрия бросить веник и выскочить вместе с облаком пара в прохладную комнату, где располагался бассейн и пара душевых кабинок. Он пробежал по холодному кафельному полу и, схватившись в качестве опоры за хромированные ручки бассейна, полетел в воду, создав при падении огромный фонтан прозрачных капель.
— Как хорошо, — пробормотал он и, несмотря на желание остаться, заставил себя выйти из прохладной воды. Войдя в хорошо освещенную комнату отдыха, он натолкнулся на групповую идиллию. Константин, закатив глазки, блаженственно разлегся в кресле. Длинноволосая блондинка с чавкающими звуками делала ему минет. На соседнем диване, подмяв под себя Вику, трудился Александр. Он считал своим священным долгом поиметь каждую особь женского пола. Каждый раз, оказавшись на таких мальчишеских вечеринках, Дмитрий поражался неугомонному пылу Александра, похожего на одичавшего от нехватки секса кобеля, прожившего всю жизнь на короткой цепи. И когда наконец, освободившись от гнетущего ошейника, он оказался на свободе, то превратился в дикого сексуального маньяка. «Как он еще не устал?» — размышлял водитель джина. Владелец ночного клуба чуть ли не каждую неделю менял подружек, флиртуя в стенах своего заведения. Об этом Казанова с чувством удовлетворения рассказывал на каждой встрече. Он хвастался очередной женской дыркой. «Хотя, впрочем, у всех они одинаковые», — с иронией в голосе заявлял он дальше. Глупые девушки наивно полагали, что вытянули бесценный лотерейный билет: ночная дискотека с неуемными танцами, богатый друг и море хорошей выпивки. Такая жизнь манила и привлекала своим ярким блеском девиц, проживающих самые интересные молодые годы в серости и нищете.
Так и было, но только пару недель или того меньше, а дальше на скрипучем диване в кабинете директора ночного заведения оказывалась новая, не успевшая наскучить, молодая, глупая девушка.
Дмитрий вышел в холодную прихожую и, вызволив из барсетки новую пачку сигарет, отрыл входную дверь. Холодный осенний воздух ударил в разгоряченное мужское тело, заставив его поежиться. Впереди в жилом корпусе горели редкие огни в окнах отдыхающих. Докурив до половины сигарету, он хотел было вернуться обратно в теплую сауну, как вдруг порыв осеннего ветра принес не только очередную зябь, но и душераздирающий крик. Крик определенно исходил из корпуса и с каждой секундой становился все громче и громче. Все попытки различить источник сотрясающего ночь крика ни к чему не привели. Мало того, крик, как показалось, дополнился еще несколькими истошными воплями. По спине забегали мурашки. Он вернулся в раздевалку и, накинув на плечи холодную кожаную куртку, вышел на улицу. Мужчина зашагал к начинающему его пугать темному корпусу, откуда исходил отчаянный вой. Он не проделал и пары десятков шагов по вымощенному серой плиткой, темному внутреннему двору загородной базы, как дверь корпуса резко открылась, и из него выбежала визжащая женщина. Именно женщина, сомнений не было, он отчетливо слышал высокий, чистый женский визг, исходивший от бегущего силуэта, похожий на вой миллиона милицейских сирен. Женщина, широко размахивая руками, приближалась к нему все ближе и ближе. Вслед за ней выскочило несколько темных очертаний. Они очень странно, будто заранее отрепетировав движения, неуклюже переваливались с ноги на ногу. Дмитрий замер, ровно секунду назад он был решительно готов прийти на помощь, но эта картина не укладывалась по нужным полочкам в взбудораженном мозгу. На лице его застыло глупое выражение человека, которого умело разыграли. Если это спектакль, то кто все так умело подстроил? А если это не розыгрыш, то кто в людном месте отважился совершать преступление, где жертва наверняка разбудила добрую половину дома отдыха? Он застыл в вопросительной позе, ожидая какой-нибудь разумной развязки. К такой развязке, которая произошла по истечении пары секунд, он не был готов. Бегущая женщина, не добежав до него около двадцати метров, запнулась, и в ту же секунду источающее душераздирающий крик тело рухнуло вниз и, пару раз перевернувшись, замерло на земле. Подоспевшие преследователи жадно налетели на лежащую ничком жертву. В окутавшей двор темноте мужчина еле различал какие-то движения рядом с женщиной. Темные тела слились в один большой, шевелившийся черный клубок, который издавал приглушенный звук, похожий на переламывание сухих и тонких ветвей дерева.
— Что происходит, что за ерунда? — чуть слышно произнесли его сухие губы. — Эй вы, козлы, вы что делаете? — громко крикнул автомобильный бизнесмен и, сжав пальцы в кулак, неторопливо двинулся к живому клубку. Клубок рассыпался на три фигуры, одна неподвижно осталась лежать на земле, остальные две двинулись на него Единственное, о чем думал Дмитрий, наступая на темные очертания теней противника, о надетых на ноги летних сланцах, которые, возможно, смогут помешать при предстоящей драке. Расстояние между ними уменьшалось. Дмитрий раскручивал план нападения. В предстоящей схватке силы не равны, их двое — он один, тем более незащищенные ступни можно было смело списывать со счетов ударной силы. Итак, заключил он, остается только пара крепких кулаков, зажатых с неимоверной силой. Когда расстояние между ними сократилось и появилась возможность различить черты лица противника, сердце мужчины дернулось и чуть не остановилось. На него двигались два мертвых человека, лица которых были наполовину изъедены. Рваные края плоти колыхались при каждом шаге. Родившийся где-то в желудке крик вылетел вверх, но, ударившись в тесно закрытые ряды зубов, превратился в чуть слышный, гортанный рык. Оглушенный увиденным, человек на долю секунды сник. Душа на мгновение вылетела из телесной плоти и тут же, словно опомнившись, возвратилась обратно. Покойники выкинули вперед тленные кисти рук. Резкий запах гниения ударил в ноздри, пробудив при этом одурманенный разум, который никак не хотел принять восставших мертвецов. Ведь они являются плодом больного воображения писателей, режиссеров и многих других, кто думает, что похороненный человек сможет по чьему-либо приказу встать из могилы и попытаться завоевать господство в живом мире. Именно в живом, безустанно твердил мозг, где сама мертвая сущность логически отрицается. Но здесь, именно здесь, этот больной плод воображения смог стать реальностью, смертельной реальностью. «Бежать, надо бежать!» — истошно закричало в нем чувство самосохранения, когда жаждущие очередной плоти, острые костяшки пальцев мертвецов чуть не впились в тело. Дмитрий резко рванул назад, с правой ноги слетел сланец. Он бежал прочь, прочь от этого ужаса, не обращая внимания на мелкие камни, острыми краями впивающиеся в неприкрытую ступню. Добежав до раскрытых дверей сауны, он заскочил внутрь и захлопнул деревянную дверь. Железный крючок упал вниз, заперев дверь изнутри, которая превратилась в призрачную стенку, отделяющую живых от мертвых. Очутившись внутри, полуголый мужчина скользнул глазами по деревянным стенам в поисках выключателя. Одинокая кнопка белого выключателя с тянущимся от нее кабельным хвостом находилась рядом с дверью. Трясущиеся пальцы моментально погрузили помещение во мглу. Тело трясло, подобно тому, как трясет замерзающего рыбака, по счастливой случайности вылезшего из полыньи на одетый в снежный покров, спасительный берег. Одно ухо он прислонил к деревянной стенке, а другое прикрыл пальцем. Со лба вниз полетело несколько капель липкого пота. Через тонкие деревянные стены он услышал приближающиеся шаги. Шаги с нарастающим страхом неумолимо приближались. Еще несколько выступивших капель со лба упали вниз.
