„Я знаю, — сказал я, — что они делают это по собственной воле, потому что если они не станут этого делать, то лишатся стипендии. Вы заставляете их не напрямую, а косвенно. А если вы хотите оспорить мое мнение, дайте мне только один день, я вывешу на видном месте объявление, что те, кто хочет вставать в четыре утра, обливаться холодной водой и молиться, могут это делать, а те, кто не хочет это делать, могут не беспокоиться о стипендии, поскольку она останется при них“.
Вот тут проректор и попался. Ему пришлось согласиться. Я пришел к проректору в четыре утра и нашел его спящим! Я вытащил его из кровати и сказал: „Давайте! Что вы за проректор! Ваши студенты молятся, обливаются холодной водой, а вы тут спите!“ Он ужасно на меня разозлился. „Вот то же самое происходит и с ними! — сказал я. — Пошли!“
А там не оказалось ни одного студента, в бадье не было воды, и в зале для молитв никого не было. „Сейчас мы вместе совершим омовение холодной водой и будем молиться вдвоем!“
„Я не могу обливаться холодной водой, — сказал он. — Я старый человек!“
„Хорошо, — сказал я. — В таком случае я сам приму холодный душ. А вы будете сидеть здесь и наблюдать за этим, а потом мы вместе пойдем молиться“.
„Но я устал, — ответил он, — и я хочу пойти спать!“
„В таком случае, — сказал я, — я буду единственным молящимся — а я абсолютно не знаю санскрита! А Бог понимает только санскрит! Министерство образования назначило меня в этот университет по ошибке. Взглянув на меня, они решили, что я, должно быть, знаю санскрит. Я абсолютно не знаю санскрита. Меня не интересует какая-то мертвечина“.
Таким образом он пошел в свою комнату, и я пошел к себе, и мы оба легли спать. В то утро студенты пришли ко мне, они были очень счастливы и благодарны. Я сказал проректору: „Что может быть лучше, что может быть благочестивее того, что они пришли и поблагодарили меня? Прекратите всю эту бессмыслицу!“
Но вместо того, чтобы отменить эту бессмыслицу, он официально перевел меня в другой университет со словами: „Этот человек опасен! Он разрушит мораль моих студентов, их нрав и религию!“»
Через год Ошо был назначен на работу преподавателя в университет г. Джабалпура. В течение этого периода он сосредоточился на своем теле и проводил время в упражнениях и развитии собственного тела. Поддерживая себя в прекрасной физической форме, параллельно он строил грандиозные планы на следующие десять лет — еще более увеличить свою энергию раджас, что требовалось для его неуклонного движения вперед. Он путешествовал по всей стране с рвением и целеустремленностью. Возможно, Ошо осознавал, что в последующие годы это повлияет на его здоровье.
Напряженный график путешествий, которому Ошо следовал с 1960 г., соответствовал периоду раджас его жизни. Эта активность, согласно Ошо, возможна, только если человек жил праведной жизнью или прошел через фазу пассивности. Тогда она наступает сама собой и протекает естественным образом. Ошо поясняет, что этот вид активности несколько отличается от той активности, что возникает из беспокойства или страха, или из-за напряжения, например, как это бывает при политической деятельности.
В отличие от последних, эта активность не мотивирована амбициями, но сочувствием. Этот активный период жизни Ошо продолжался вплоть до того, как он поселился в Мумбае в 1970 г. В книге Dimensions Beyond the Unknown(«Измерения за гранью непознанного») Ошо так описывает этот период своей жизни: «Когда началась эта часть моей жизни (та, что относилась к раджас), я много ездил по стране. Так много, как я, за этот промежуток в десять-пятнадцать лет путешествовать никто больше не смог бы, даже за две или три жизни (перерождения). Чтобы так же много сказать, как я сказал за эти десять-пятнадцать лет, кому-то еще потребовалось бы десять-пятнадцать жизней. С утра до вечера я находился в движении, путешествуя повсюду». Определяя цель и природу этой фазы, Ошо в этой же книге добавляет:
«По причине или без причины, я инициировал дискуссии, потому что чем больше существует спорных вопросов, тем быстрее происходит переход ко второй фазе активности. Поэтому я начал критиковать Гандхиджи (Ганди). Я стал критиковать социализм. Я никогда не обращался к этим темам, у меня также никогда не было каких-то политических привязанностей. У меня не было к ним ни малейшего интереса. Но когда все население страны поглощено этими вещами, было просто необходимо внести какое-то противоречие, даже просто ради развлечения. Таким образом, в течение перехода к второй фазе моей активности я инициировал массу дискуссий и наслаждался ими.
Если б эти противоречия происходили из напряженных ситуаций, в которых главную роль играли амбиции, они принесли бы мне, только разочарования. Но, поскольку все они были созданы для развития раджас гуна, для его выражения, они были забавны и интересны. Эти споры были похожи на драматическое представление».
Путешествия Ошо были лихорадочны. Он находился в дороге по три недели в месяц. Ошо в течение своей фазы пассивности разговаривал очень мало. Но он говорит:
«В активный период я сам приходил к людям, чтобы просто поговорить, и моя речь была пламенной… это пламя мне не принадлежало. Оно исходило из раджас гуна. Это был единственный способ выплеснуть наружу жар раджас гуна. Это пламя должно пылать со всей силой для того, чтобы быстро сгореть дотла. Чем тише огонь, тем дольше он горит».
В 1964 г. Ошо, чтобы обучить медитации своих последователей, организовал первые десятидневные сборы. Это был лагерь, расположенный на холмах Раджастана, в местечке Мучала Махавир. Ошо обучал нескольким видам медитационных техник, которые можно было выполнять ранним утром, в течение дня, а также по вечерам и перед отходом ко сну. Некоторые из медитационных техник, таких как Випассана и Надабрахма[34], а также медитационное вращение (Суфи)[35], хорошо известны в других традициях.
Ошо объяснял, что такое медитация, бесчисленным количеством способов и невероятно глубоко. Он называет медитацию «состоянием не-разума», что является состоянием отсутствия мыслей, состоянием молчания.
«Обычно ваше сознание наполнено кучей ненужных вещей, оно словно зеркало, покрытое пылью. Разум похож на дорогу с постоянным потоком машин: мысли бегают туда-сюда, мелькают желания, наплывают воспоминания, возникают амбиции — непрерывное движение, день за днем. Даже когда вы погружены в сон, разум функционирует, он порождает сны, он все так же думает; он все так же беспокоится и тревожится. Он готовится к следующему дню, идет подспудная подготовка. Это не состояние медитации, это состояние как раз противоположно медитации. Когда прекращается движение и процесс мышления останавливается, мысли не бегают, желания не мешают, вы погружены в тишину, тишину медитации. И в этой тишине познается истина, и никак иначе. Медитация — это состояние не-разума.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
