— Возможно, я и не нарубил достаточно дров, но я тоже работаю.
— В самом деле?
— Я единолично отвечаю за движение вкладов Сент-Джонов. В большей степени, чем любой из моих братьев кроме Маркуса, я охранял семейное благосостояние и помог его увеличить.
— Это не работа.
Ему вспомнились бесчисленные встречи, на которых он должен был находиться до конца, последние дни, с трудом выигранные переговоры, бесконечные часы, которые он потратил, вникая в их финансовое состояние.
— Скажите мне, мисс Уверенность, вы занимались этим?
Она скривила губы.
— Нет. Полагаю, что поэтому должна помалкивать.
— Да, — согласился он. — Не больше чем я, высказывая предположения о вашем стекольном производстве. — Он немного поколебался, затем добавил, — возможно, однажды вы покажете мне магазин. Я бы хотел посмотреть, как всё это работает.
Она бросила на него неуверенный взгляд.
— Никто никогда не просил меня об этом.
— Ну, мне любопытно. Особенно после того, как ваш брат показал мне некоторые ваши достижения.
— Я могла бы плюнуть на стекло и сказать Малкольму, что это заслонка для фонаря, а он будет думать, что это лучшая вещь, которую он когда-либо видел.
Девон улыбнулся.
— Это то, для чего и существуют братья.
Она кивнула, губы снова изогнулись в улыбке. На мгновение показалось, что между ними возник какой-то вид взаимопонимания. Возможно, это был прохладный бриз, который продолжал дергать её платье и обдувать её чёлку. Или, возможно, это было постепенное осознание того, что они были не такими уж непохожими, как думали. Независимо оттого, что это было, Девон медлил, желая ненадолго остаться. Ещё ненадолго.
Кэт начала ковырять землю носком туфли.
— Сколько у вас братьев, Сент-Джон?
— Четверо. И сестра.
Её глаза расширились.
— Так много?
— Мой отец говорил, что мы являемся его армией, и действительно наш дом часто походил на армейский лагерь.
Она задумчиво посмотрела на него, ничего не говоря.
— Вы и Малкольм весьма близки.
— Он хороший брат.
— И я уверен, что вы хорошая сестра.
— Я стараюсь, — сказала она мягко, — хотя он так много делает… — Она закусила губу.
— Осмелюсь сказать, что вы делаете больше, чем думаете.
С дороги послышался характерный звук приближающегося всадника. Девон узнал Малкольма, в тот же самый миг, что и Кэт.
— Чёрт возьми, — сказал Девон с вздохом. — У вашего брата ужасная привычка появляться тогда, когда его меньше всего ждут.
— Это привычка у него была всю жизнь, — ответила она мрачным голосом.
Девон притянул Грома поближе.
— Я увижу вас завтра?
— В десять, — согласилась она.
— Превосходно. — Он взял её за руку и запечатлел один последний поцелуй на внутренней стороне ладони.
Кэт еле справилась с дрожью, когда его губы слегка коснулись её кожи. Всякий раз, когда он был поблизости, её тело вытягивалось в струнку, а когда он касался её, приходилось сжимать зубы, чтобы не выдать дрожь, пробегающую по спине.
— До завтра, мисс Макдональд. — С этими словами он оставил её и вновь сел на Грома.
Кэт наблюдала, как он ускакал на чёрной лошади, излучая силу. Лошади, на которой завтра ей будет позволено покататься. Но, ох, какой лошади. Она жадно следила за ней, едва не подпрыгивая от возбуждения. Только осознание того, что Саймон, вероятнее всего, стоит, наблюдая, у окна, заставляло её сдерживаться. Её не взволновал вид Девона Сент-Джона, говорила она сама себе; всё, чего ей хотелось, это покататься на этой красивой лошади.
Однако она не могла не признать, что будет приятно провести немного времени с кем-то, особенно теперь, когда окна для графа были закончены. Заказов было много, они всегда были. Но ни один не был столь срочным.
Малкольм остановился, чтобы переговорить с Сент-Джоном, и она ненадолго задержалась, наблюдая за ними, и чувствуя непривычное чувство обделённости.
Она общалась только с парнями и Энни, а также с Малкольмом, всякий раз, когда Фиона отпускала его из замка. И хотя все они были хорошими людьми, Кэт иногда желала большего круга общения. В ее хорошо налаженной жизни чего-то не хватало. Кэт предположила, что, возможно, беседа или две, с мистером Девоном Сент-Джоном могли бы помочь ей понять, что же это было.
Конечно, она хорошо сделала, что беседовала с ним средь бела дня. Она также позаботилась, чтобы Сент-Джон держал свои руки подальше от неё. Не то, чтобы она беспокоилась; у неё был опыт в таких делах, и у Сент-Джона, в доказательство этому, уже был один синяк.
Малкольм и Сент-Джон попрощались, Малкольм развернулся и поскакал к Кэт. Он спрыгнул с огромного гнедого и расплылся в широкой улыбке.
— В честь чего это? — не медля, подозрительно спросила она.
— Что? — сказал он, невинно хлопая глазами, хотя его усмешка ни на йоту не уменьшилась.
— Эта улыбка. Я не доверяю ей. Ты никогда так не улыбался.
Малкольм начал танцевать джигу, нелепо размахивая руками.
— Надо же, — тяжело дыша, сказал он, когда остановился, хотя улыбка всё ещё освещала его глаза. — Я никогда и не танцевал так, как сегодня.
Ей стало смешно, она чувствовала себя немного легкомысленно. В течение одного безумного мгновения она задала себе вопрос, а не было ли всё это вызвано присутствием Сент-Джона. Но затем она поняла, как нелепо это звучит.
— Так, Малкольм, отчего это ты в таком хорошем настроении? Вы с Фионой разрешили свои разногласия? — Кэт сразу же пожалела, что упомянула Фиону, поскольку лицо Малкольма немного помрачнело.
— Нет ещё. — Решительное выражение застыло на его лице. — Но, надеюсь, что скоро решим.
— Я тоже. — И она действительно хотела этого. Она знала, как он заботится о своей жене. Хотя Фиона не способна была увидеть это, это было весьма заметно для окружающих.
— Ты отправила окна графу?
— Да. Ты немного опоздал.
— Превосходно, — сказал Малкольм, потирая руки. — Могу я попросить тебя об одолжении, Кэт. Большом одолжении.
— Каком?
— Мне нужно, чтобы ты немного заняла Сент-Джона… — Он поднял руку, когда она открыла рот, чтобы отказать ему. — Один день. Не больше.
— Зачем?
— Потому что Мюриен приедет в замок в начале недели.
Кэт сжала губы.
— Мюриен имеет виды на Сент-Джона?
Малкольм кивнул.
— И ты знаешь, что она из себя представляет. Она не остановится, пока не получит его.
— Он может избегать её, если пожелает…
— Он мог бы, но при нём это проклятое кольцо-талисман, — важно покачал головой Малкольм.
Кэт обнаружила, что он внимательно вглядывается в неё из-под ресниц.
