Возможно, психологи и были бы правы, не случись та трагедия в архивном хранилище. Он впервые рядом увидел настоящую кровь и настоящую смерть.
Несколько дней Шишов находился в полном трансе. Но вдруг оказалось, что родители его новых друзей и сообщников разрулили ситуацию в нужном направлении.
Шишов понял, что в этом мире возможно все. Можно обвинить невиновного. Можно женить убийцу на невесте убитого… Все можно, если ты сильный, смелый, нахрапистый…
С него, как белый пух с одуванчика стали слетать простодушие, скромность, наивность, доброта.
За несколько месяцев появился совсем новый Андрей Шишов – ехидный, злой, напористый. Он бравировал своей смелостью особенно в политических вопросах. В любой компании он мог о престарелых советских руководителях сказать, что они престарелые.
В какой-то момент Шишов заигрался и его посадили. Но и сел он очень удачно. Через год клеймо антисоветчика сменилось на ореол правозащитника. Дальше начались скачки без препятствий. Все выше, и выше, и выше.
Ничто, казалось, не могло поколебать самоуверенность Шишова. Даже вчерашнее предательство Игоря Лабоды… Небольшая неприятность и только! Было пятеро друзей, осталось четверо.
Но вот визит мелкого милицейского клерка из местного УВД серьезно озадачил будущего губернатора.
Майор Гуркин приехал в Бродники днем. Без звонка и без согласования со своим руководством.
Говорят, что человек с человеком общается не только словами. Оченб важны походка, осанка, жесты и, конечно, выражение глаз.
Шишова сразу насторожил облик майора. Он говорил: «Да, я знаю, что вы будущий губернатор, а я мент, маленький начальник маленького отдела. Но сейчас я знаю нечто, поднимающее меня почти до вашего уровня…»
Все дальнейшее показало, что интуиция Шишова не обманула… Он встретил майора в своем кабинете, сидя за рабочим столом. Сидел и работал с документами.
Это тоже был маленький тест. Система простая: ты начальник – я стою. Стою и молчу.
Но майор сел. Без приглашения! Сел и первым начал разговор… Он вошел в кабинет будущего губернатора, как в каморку участкового.
– Я к вам за советом, Андрей Викторович.
– Слушаю, майор.
– Вы давно общались с нашим начальником управления?
– Утром созванивался… А в чем дело, майор?
– А вы позвоните ему сейчас. Не пожалеете.
Это ни в коем случае не было приказом. Но не было и просьбой… Дружеский совет.
Очень захотелось поставить нахального майора по стойке «смирно» и выгнать из кабинета, из дома, из губернии.
Шишов полистал записную книжку и набрал номер начальника УВД.
Разговор был долгий. Главный уваровский милиционер докладывал подробно и с должным почтением. Он говорил о успехе своих подчиненных, о находке на острове, об аквалангах, мешках, следах… Лишь изредка Шишов вставлял короткие реплики:
– …Понятно… Хорошо… Это действительно удача… А кто руководил осмотром на острове?.. Майор Гуркин? Он надежный работник?.. Понятно… Держите меня в купе, Николай Ефимович. Нам еще долго вместе работать.
Шишов повесил трубку и впервые взглянул прямо в лицо майора… Хитрый, умный, жесткий… Характер, явно, нордический.
– Я понимаю, товарищ Гуркин, что вы нашли на острове не только акваланги?
– Нашел… Занимательная записочка. Ее можно к делу приобщить, а можно и… Что посоветуете?
– Не крути, майор. Что за записка?
– Информация о том, где деньги лежат. О том, куда делся выкуп за Самсонова.
– Покажи!
– Не могу. Товар сразу обесценится.
– Сколько?
– Двадцать пять и ни цента меньше.
– За кота в мешке? Десять и ни цента больше. Соглашайся, майор.
– …А ведь начальнику УВД уже под шестьдесят. Пора ему на покой. Новому губернатору нужны свои люди, незапятнанные…
– Такие, как ты? Высоко ты, Гуркин, замахнулся… Впрочем, возможно ты и прав. Именно такой нахал мне понадобится… Ты взяток не берешь?
– Ни в коем случае!
– Подходяще… Ничего не гарантирую, но постараюсь тебя продвинуть… Так сколько стоит твоя информация?
– Ровно десять тысяч. Будете довольны. Если нет, верну деньги. Все честно.
Шишов подошел к сейфу и извлек оттуда банковскую упаковку зеленых стольников.
Майор, в свою очередь протянул записную книжку:
– В песке рядом с мешками лежала… Самое важное в конце, на последней страничке.
– Разберусь… Ты иди, майор. До выборов свободен. Что обещал, не забуду…
Записка была не просто любопытной, а ошеломляющей.
Наверху странички стояла двойка, а за ней шесть нулей. Очевидно, что это сумма выкупа за Самсонова. Дальше шла раскладка:
П.Г. – 100 т.
И.С. – 100 т. плюс 50 т. за липу
О полк. Л.
В.С. – 250 т.
Возврат в М.О. – 1.500 т.
Шишов перечитал записку два раза. Третьего не понадобилось. Все было предельно ясно.
«…Красиво сработал Самсонов. Какой спектакль организовал! С аквалангистов, с этих самых И.С. и П.Г. спрос маленький. За сто тысяч баксов они на любую подлость пойдут. А Ваня Сазонов и вообще – сто пятьдесят получил… Допросить его или сразу зарыть? Все равно. Он и так и так будет на своей версии стоять… Игорька жалко. Дуриком погиб полковник. Из-за подлости Самсонова… Нельзя такое прощать».
Два джипа, огибая Уваров, двигались к местному аэропорту. Самолет Самсонова должен был приземлиться через час.
Шишов очень надеялся, что стальная птица развалится в воздухе, рухнет, взорвется, сгорит. Это намного упростило бы проблему. Вообще бы ее сняло. Нет человека – нет проблемы… Но это были мечты. На телефонный депутатский запрос начальник аэропорта с почтением сообщил: «Полет проходит нормально. Погода отличная. Ждем вас, Андрей Викторович… Мы даже в зале для почетных гостей столик накрыли…»
Буркнув что-то вроде «спасибо», Шишов отключил сотовый… Банкет у трапа не входил в его планы. Обычно Самсонов сам садился за руль джипа и гнал в Бродники. Это было уже традицией. На это они с Саблиным и рассчитывали.
На хозяйстве в усадьбе Шишов оставил Воловика. Не зря он правая рука… Надо было встретить ресторанных работников с готовой едой и прочими банкетными атрибутами. Надо было отследить размещение столов на лужайках под вековыми липами. Надо было связаться с яхтой «Марго» и заказать салют на девять вечера… Какой уж тут салют после всего, что произойдет через час…
Джипы притормозили у невзрачного домика в ста метрах от аэровокзала для обычных пассажиров, которые без приставки VIP.
Невзрачным домик был только снаружи. Внутри все начиналось со слова «евро»: евроотделка, аврообслуга, евронапитки, евроулыбки…
Саблин двух охранников направил в гостевой зал. Двое других сопровождали Шишова на летное поле, прямо к трапу московского самолета.
Возле машин Саблин оставался не больше минуты. Два резких удара заточкой и шины джипа охраны недовольно взвизгнули, зашипели и стали оседать.
Самсонов много шутил и смеялся. В этом чувствовалась даже какая-то нарочитость. В его глазах Шишов угадывал ехидную издевку: «Ловко я вас одурачил? И еще не вечер. Скоро я всех, всю губернию под себя подомну…»
Пить Самсонов не стал. Он только нюхал коньяк и подмигнул друзьям: «Джип я сам поведу!»
Шишов с Саблиным переглянулись и согласно кивнули.
Самсонов уже включил двигатель и начал разворачиваться, когда к джипу подбежал старший охраны:
– У нас прокол… Десять минут и все заменим.
Саблин высунулся в окно и проворчал:
– Сколько колес проколото?
– Два.
– А запасных сколько?
– Одно… Но мы поищем. Найдем!
– Ищите… Значит так: ремонтируйтесь и догоняйте. Охраннички! Гнать вас всех надо… Газуй, Титан.
Самсонов газанул и тяжелый внедорожник со скрипом и визгом сорвался с места.
Через сорок минут они выскочили на берег Волги, на прямую дорогу к Бродникам.
Саблин, сидевший на заднем сиденье начал постоянно оглядываться. Особенно на холмах, где дорога далеко просматривалась в обе стороны.
Наконец он нашел безлюдное и безмашинное место.
– Притормози, Титан. Я хочу вас с Шишком сфотографировать. В предвыборных целях… Сначала вы в машине… Я вперед пробегу, а ты давай на малой скорости на меня… И улыбайтесь, оба улыбайтесь.
Фотоаппарата у Саблина не было. Прикрыв рукоятку он приставил к глазам пистолет. Со ста шагов Титан не разберет, а с двадцати будет уже поздно.
Вскидывая пистолет, Саблин успел увидеть за лобовым стеклом две улыбки: радостную Самсонова и кривую Шишова.
Три пули вошли чуть повыше руля… Джип замедлил скорость, соскользнул в кювет и уткнулся носом в придородные кусты.
Саблин протер пистолет и швырнул его на дорогу в сторону Бродников. Потом он подбежал к машине, с трудом открыл заднюю дверь, подтянулся и как танкист вполз в джип ногами вперед.
– Жив, Шишок?
– Да… Бровь я себе повредил… Долго нам еще? Мне неприятно к нему прислоняться.
Через три минуты у места «покушения на кандидата в губернаторв» притормозил рейсовый автобус из Бродников. Еще через минуту – «Волга» с уваровскими рыбаками. У кого-то в толпе появилась видеокамера, кто-то звонил в скорую и в милицию, большинство вызволяло потерпевших.
