— Чувствуется, что рядовой раньше серьезно занимался туризмом, — с сарказмом прокомментировал он, едва я сделал перерыв, для набора воздуха, — но я еще не закончил. Высадку мы осуществим в районе поселка Кихчик. Часть снаряжения имеется на борту баржи, и завтра утром вы его получите. Питаться в пути придется сухими пайками, из расчета одна коробка на два дня. Я действительно выступаю только в роли проверяющего, и вам самим придется планировать и маршрут, и порядок движения, и способы добывания пищи. Но я вижу, что среди вас есть люди сведущие в данном вопросе, так что, надеюсь, особых проблем на марше у вас не будет.
Вечером, собравшись в отведенном для нашего проживания кубрике, мы обсудили ситуацию более основательно. Сошлись на том, что командовать всем отрядом будет Олег Савотин, я же буду у него «правой рукой», т. е. ответственным за прокладку маршрута и обустройство ночевок. Поначалу я хотел отказаться от столь почетной миссии, но потом решил, что если все пройдет гладко, то, возможно, это послужит еще одним плюсом в моей характеристике. Короче, возражать я не стал, но половину следующей ночи провел в размышлениях о том, что непременно следует взять с собой, дабы не ударить в грязь лицом. Когда же настало утро, я развил самую бурную деятельность, в отличие от моих Спутников, предпочитавших лишний час поваляться на матрасах. Выклянчив у лейтенанта карту Камчатки, я с помощью обыкновенной линейки прикинул, что если от места нашей высадки идти пешком до расположения полка, то придется преодолеть не менее двухсот пятидесяти километров. Но в глубине души я рассчитывал сократить маршрут на добрую треть. План мой состоял в том, чтобы как можно скорее добраться до поселка Начики, откуда в Елизово (и я знал об этом точно) два раза в день ходил рейсовый автобус. Исходя из этой предпосылки, я запланировал провести нашу колонну по правому берегу небольшой горной речки, избегая высоких перевалов и опасных переправ. После чего нашему отряду все же предстояло подняться на проходящий по центру полуострова водораздел. Сразу за ним, судя по карте, проходила проезжая дорога, и нам требовалось лишь пройти по ней в направлении на юг около тридцати километров. Лишь! Легко рассуждать о каком-то не очень понятном маршруте, сидя в теплом трюме около котелка с жирной перловой кашей. Но как-то все сложится там, среди полного бездорожья и заваленного буреломом и не растаявшим снегом дикого леса? «Не забыть спросить про веревки, — торопливо пишу я на обратной стороне старого конверта, — и взять пару топоров, да ведро для воды. Нет, лучше два ведра. На такую ораву одной каши требуется наварить как раз ведро. А второе понадобится под чай. Или воду с речки носить».
Ханой. (ТАСС) Сбиты над ДРВ
Бойцы Вьетнамской Народной Армии сбили над провинцией Тханьхоа один американский самолет, вторгшийся в воздушное пространство ДРВ. Еще один самолет был сбит 31-го числа частями противовоздушной обороны в провинции Куангбинь.
* * *
Нос нашей баржи со скрежетом выползает на широкий, уходящий в море метров на двести каменистый плес. Мы с Савотиным стоим на самом баке баржи и с удивлением рассматриваем расстилающуюся перед нами картину. Мы находимся прямо в устье весело бурлящей речки и можем прекрасно рассмотреть исходную точку нашего грандиозного маршрута. Правый берег, по которому я планировал вести отряд, настолько круто уходит от реки вверх, что мои планы мгновенно меняются. Тем более что именно вдоль левого берега тянется широкая полоса обкатанных водой камней. Прямо готовая дорога. Предстоящая неизбежная переправа через реку меня в данный момент не очень волнует. «Наверняка там русло будет гораздо уже, — думаю я, вглядываясь в рябую от бурунов водную поверхность, — да и нам без труда удастся отыскать какой-нибудь брод». Судорожно скрипят ржавые аппарели, и мы, поневоле пошатываясь, неуклюже сходим на землю. Выстраиваемся. Савотин вопросительно смотрит на старшего лейтенанта, так же как и все мы обремененного увесистым вещмешком. Но тот только пожимает плечами и отворачивается в сторону. Ну что же, раз так, сами справимся. Все вопросы у нас с Олегом согласованы заранее, и он, вместо того чтобы вести нас вдоль реки, направляет отряд прямо к поселку. Встречные жители с любопытством рассматривают нашу колонну, а многочисленные собаки заливисто лают вслед. Наконец видим магазин — главную нашу цель. Деньги, собранные по солдатским карманам, невелики, примерно сто сорок рублей, но мы рассчитываем купить на них массу полезных и незаменимых в походе вещей. По предварительным прикидкам, идти нам не менее шести суток, и мы производим закупки исходя из того, что выдержим этот график. Расчеты по пропитанию нами тоже сделаны весьма точные. Дважды в день мы с сержантом предполагаем готовить горячую пищу, а в обеденное время рассчитываем обходиться сухарями или сушками. Из потребного снаряжения на барже нам удалось разжиться только большим куском относительно целого тонкого брезента, дачкой соли, мотком толстой веревки и ржавым, давно не точеным топором. В магазин заходим только втроем, чтобы не создавать в тесноватом помещении давки. Торговый зальчик завален кастрюлями, детскими велосипедами и вениками. Места и в самом деле хватает только на меня, Савотина и Федора Преснухина, самого рассудительного и хозяйственного парня из нашей команды. Подходим к застеленному цветастой клеенкой прилавку, на который облокотила могучие локти продавщица в ярко-синем безразмерном халате.
— Что вам, мальчики, — спрашивает она, не меняя позы, — водочки хотите?
— Нам два эмалированных ведра, пожалуйста, — строго отвечает Савотин, — и к ним топор, желательно поострее.
Продавщица медленно снимает грудь с прилавка и демонстративно неторопливо отправляется в подсобное помещение. Оттуда слышится грохот, лязг железа, и вскоре она появляется с двумя алюминиевыми цилиндрическими ведрами и парой разновеликих топоров.
— Эмалированных нет, — решительно заявляет продавщица, со звоном опуская все принесенное на прилавок. — А топоры есть только такие.
Олег вопросительно смотрит на меня. Я провожу пальцем по лезвию одного топора, беру в руки другой.
— Пойдет, — киваю я, — берем вот этот. И ведра тоже.
Затем на оставшиеся деньги забиваем и купленные ведра, и заранее освобожденные вещмешки самыми дешевыми продуктами, которые только удается найти. Вскоре мы становимся богаче на несколько килограммов сушек, десяток кульков макарон и пшена, множество банок тушенки, а также чая и сахара.
— Сухие пайки будем варить вместе с крупами, — утешаю я заметно взгрустнувшего сержанта, — и все будет нормально. Пусть даже наш поход немного затянется. Дней на восемь нам еды точно хватит, а за это время мы наверняка выйдем к проезжей дороге.
— Да я вовсе и не о еде беспокоюсь, — машет он рукой, — Думаю, как спать будем. Сам видишь, какой еще холод стоит.
— Прекрасно будем спать, — продолжаю я внушать ему уверенность в благоприятном исходе дела. — Ты, самое главное, не волнуйся. Лапника здесь полным-полно, вот нам и подстилка. Сухого дерева тоже в избытке, вот и тепло от костров. А трофейным брезентом будем накрываться сверху, от осадков.
Савотин механически кивает, заталкивая пачки сахара в мешок, но по угрюмому выражению его лица видно, что предстоящее путешествие его ничуть не радует. Завязав лямки, он навьючивает рюкзак на Федора и сквозь зубы бурчит:
— Эх, знать бы, кто все это затеял, голову ему свернул бы…
Я молча беру ведра с баранками и шагаю к выходу. Сказать в ответ нечего. Но поскольку именно я первым поддержал на собрании у Щербины идею с командировкой, то упрек Олега предназначался и мне тоже. Выйдя на улицу, сразу замечаю лейтенанта, который, неторопливо покуривая, пристроился прямо напротив магазина. Сержант на него даже не глядит, зол очень.
— Мешки снять! На землю положить, — отрывисто командует он, — завязки развязать!
Деловито взвесив на руке ношу каждого, он перераспределяет груз поровну. Я тем временем смотрю на часы. Половина первого. Вообще-то самое время пообедать, но если мы сейчас начнем раскладываться, то выбраться из поселка нам сегодня вряд ли удастся. Видимо, Савотин думает точно так же и поэтому действия его весьма решительны. Построив всех по росту, он ставит меня во главе колонны, вручает карту и единственный компас, сам же уходит назад, чтобы на марше помогать отставшим. Надеваем мешки, поворачиваемся в сторону реки, и «тренировочный» поход начинается. Первые километры идти даже интересно. Новые места, новые впечатления, новые виды, непрерывно открывающиеся нашему взору одновременно с резкими извивами реки. Но часа через три наши некормленые тела запросили отдых. Поднимаю правую руку со сжатым кулаком над головой. Сигнал виден всем, и цепочка останавливается незамедлительно. Подходит Олег. В его глазах немой вопрос.
