Сил отбиваться не было, я барахталась, стараясь оторвать от себя невидимую тварь, но не могла. Вода попала в нос, рот, уши, обжигала легкие. Ноги свело судорогой, и я чувствовала, что сейчас отключусь.
Казалось, я уже должна бы умереть. Прозрачная ожившая скульптура, поймавшая меня на берегу, сжимала тело все сильнее и сильнее, до хруста в ребрах, а воздух в легких давно закончился, но я все еще сопротивлялась, не теряя надежду выжить. Обострились инстинкты. Я незаметно для себя прекратила биться в истерике и заглатывать воду снова и снова, а сосредоточилась на ощущениях. Интуитивно пыталась сжаться, чтобы чувствовать себя свободнее в невидимом кольце щупалец.
Чешуйки, которые начали появляться, как только мое тело попало в опасность, защитили внутренние органы, да и вообще змея, делящая со мной тело, оказалась живучей. Сковывающая движения одежда не давала обернуться полностью, но даже частичная трансформация продлевала мне жизнь. Правда, вряд ли надолго. Тварь упорно тащила меня в глубину. Изредка удавалось вывернуться и рвануть вверх, но торжество длилось недолго.
Пытаясь поймать ртом редкие пузырьки воздуха и чуть ослабить хватку щупалец, утягивающих в холодную черную бездну, я даже не почувствовала всплеск.
Ян, сообразив, что со мной случилось, прыгнул в воду. Прямо как был – в теплых штанах, массивных ботинках и вязаном свитере с высоким воротом.
Я заметила рядом с собой сильную гибкую фигуру и удвоила усилия, пытаясь освободиться. В руках Яна мелькнуло стальное лезвие ножа, которым он на ощупь рубанул по удерживающему меня щупальцу. Вода окрасилась алым, а вокруг рваной раны проступили серебристые чешуйки. Ян ударил еще раз, уже увереннее.
Хрустальная дева, почувствовав боль, взбесилась и сжала меня сильнее, утаскивая вглубь, подальше от ринувшегося мне на помощь парня. В ту же секунду что-то резко отшвырнуло Яна в сторону, вероятнее всего, еще одно невидимое щупальце. Парню не осталось ничего, кроме как вслепую сражаться с ним. А я почувствовала, что силы закончились, и отключилась, провалившись в черную бездну беспамятства.
Я пришла в себя в тот момент, когда в легкие хлынул обжигающий поток воздуха. На минуту показалось, что дышать не получится. Я разучилась или просто умерла. А может, превратилась в амфибию? Меня будто разрывало изнутри. Из носа, рта и даже ушей хлынула вода, и я закашлялась, содрогаясь от спазмов в руках Яна. Он осторожно опустил меня на камни, недалеко от водоема, и я снова зашлась судорожным кашлем, чувствуя, что из носа опять хлынула вода. Так плохо мне не было никогда. Каждый глоток воздуха доставлял боль и заставлял изрыгать из себя новую порцию воды. Меня трясло, зубы стучали от холода, и я не видела ничего вокруг. Не было сил даже бросить взгляд на то место, где раньше стояла прозрачная статуя, чтобы понять, вернулась ледяная дева или нет.
А еще дико болели ребра, я подозревала, что все мое тело походит на один огромный синяк.
– Алина, Алина! – звал Ян, обнимая за плечи. Я уже немного отдышалась и теперь пыталась справиться с дрожью, прижимаясь сильнее к парню, но он был таким же мокрым и холодным, как я. – Тебе нужно снять всю одежду! Давай я дам тебе водолазку, и ты наденешь ее, хорошо? Она, конечно, не твоего размера, но зато сухая.
Я кивнула, и молодой человек отстранился со словами:
– Ты пока переоденься, а я все же поставлю палатку и достану плед. И отойди, пожалуйста, от воды. Я не знаю, вдруг там еще кто-то живет.
– Кто? – устало поинтересовалась я, почувствовав, что могу говорить. – Кто это был?
– Я уже ни в чем не уверен… – покачал головой Ян. – Раньше это и правда была обычная статуя из хрусталя… во что ее превратила энергетика этого места, не знаю. В любом случае уже неважно…
– Что ты с ней сделал?
– Она больше не причинит тебе вреда, – ответил парень уклончиво. Я не стала задавать вопросы, кивнула и послушно отползла на безопасное расстояние, подальше от воды.
Ян снял мокрый свитер и достал из рюкзака темно-серую мятую водолазку. Пока я переодевалась, он тоже начал стаскивать с себя штаны, с которых на каменный пол подземелья текла вода. Я предусмотрительно отвернулась. Во-первых, совсем не хотелось видеть обнаженного Яна, во-вторых, повернувшись к нему спиной, я могла себе внушить, что и он не видит меня. Хотя сейчас было не до стеснения и норм приличия. Хотелось как можно скорее надеть теплую и сухую одежду. Меня так трясло, что даже не с первой попытки получилось расстегнуть пуговицу на теплых штанах. Ноги закоченели, и я практически не чувствовала своих ступней.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Иди в палатку. – Ян, который переоделся в сухие джинсы, накинул мне на плечи тонкий, но достаточно теплый плед. – Там должно быть теплее.
– А ты? – дрожащими губами спросила я, переступая с ноги на ногу на холодном каменном полу.
– Я подойду чуть позже. Нужно разжечь костер, может быть, удастся высушить наши вещи, иначе дальше придется идти тебе в моей водолазке, а мне в одних штанах и босиком. Алина, неужели тебя не учили брать с собой в поход сменные вещи? – сокрушенно покачал головой парень.
– Никогда не ходила в походы, – несчастным голосом призналась я и тут же радостно вспомнила: – Но зато у меня есть носочки!
Я кинулась к огромному рюкзаку и достала оттуда небольшой несессер, который положила в последнюю минуту перед выходом. Там хранились, как оказалось, совершенно ненужные вещи, которые почему-то еще полдня назад казались предметами первой необходимости, и одинокие теплые носки – белые с розовым узором. В них сразу стало теплее, я забралась в палатку и закуталась одеялом, чувствуя, как ноги начинают оживать.
Глава 14
Мятежное сердце
Алина
Ян вернулся, когда я почти согрелась. Перестали мелко дрожать руки, и даже практически прошла ломота в ногах, которые никак не могли отойти после пребывания в холодной воде. В палатке было темно, мобильник, который лежал у меня в кармане, утонул в искусственном водоеме, лишив меня связи с миром и самого примитивного источника света. Но глаза быстро привыкли к темноте. В монохромной мгле постепенно начали появляться немного искаженные краски. Получилось разглядеть коричневатые клетки на пледе, грязно-розовый узор на носках и темно-зеленые, отливающие серым стены нашего временного прибежища.
В тепле меня начало клонить в сон. Глаза закрывались сами собой, и я чувствовала, что погружаюсь в ватную дрему.
Ян неслышно проскользнул в палатку – лишь смазанная тень мелькнула на входе, и без спроса нырнул под мой плед. Я чувствовала, что парень тоже замерз, хотя и старался не подавать виду, но его губы, кажущиеся в темноте серыми, дрожали.
– Ты меня напугала, змейка, – наконец после непродолжительного молчания тихо произнес Ян, не пытаясь меня обнять или приблизиться. Он сидел рядом, но умудрялся сохранять дистанцию, а слова были простой констатацией факта. Однако его голос заставил сердце сжаться, Ян сейчас не иронизировал, не насмехался, он действительно чувствовал то, о чем говорил. Это было неожиданно и непривычно.
– Сама испугалась, – призналась я и всхлипнула, вспомнив о случившемся. Немного отступивший страх вернулся вновь липкой дорожкой холодного пота на спине и учащенным сердцебиением. – Ты опять меня спас. Даже не вспомню, в который раз. Спасибо…
– Неужели ты думаешь, я мог бы поступить иначе? – На лице Яна буквально на миг мелькнула улыбка, заставившая меня смутиться. Я в который раз спросила себя: «Почему же он такой красивый? Зачем смущает меня, ведь я отдала свое сердце другому».
Волосы парня до сих пор были влажными, пряди перепутались, придав ему немного дикий, первобытный вид. В черных, блестящих в темноте глазах мерцали серебряные искры. Я в который раз поразилась, насколько длинные у Яна ресницы, но не загнутые, как у Влада, а прямые и колючие, как и сам их обладатель. Впрочем, по поводу «прямоты» у меня имелись некоторые сомнения. Если бы Ян принадлежал к скандинавскому пантеону богов, его бы, наверное, назвали Локи за умение темнить, недоговаривать и любую ситуацию оборачивать в свою пользу. Тем более странно было видеть его искренность.
