Бен Бишоп больше не пытался пригласить девушку на прогулку и держал себя с осторожной вежливостью, которая ее вполне устраивала. По-видимому, это означило, что Виктор использовал свое положение и строго предупредил его. И сделал это не потому, что боялся, как бы нескромное поведение Бишопа не разрушило иллюзии девичьей невинности Хэлен. Уэстон твердо убежден, что в этом случае жертвой окажется Бен!
Хэлен презрительно сжала губы и бросила взгляд на свое отражение в зеркале. Серый льняной жакетик, который она надела этим утром, успешно скрывал ее чувственность, о которой она даже не догадывалась, пока Уэстон не нажал на некую невидимую кнопку. Строгие и степенные костюмы, которым она всегда отдавала предпочтение, теперь казались ей маленькими серыми обманщиками, скрывавшими ее истинную природу, заставляли ее мечтать о платьях из шелка цвета электрик, мягких кружев и воздушного шифона переливчатых оттенков, которые подчеркнули бы все, что есть в ней чарующего и экзотического.
Но это не может быть правдой. Она отвела беспокойный взгляд от зеркала и, сурово сжав пухлые губы, взяла сумочку и портфель. Конечно, в ней нет ничего экзотического, а слово «чувственность» никогда не приходило ей в голову, пока Виктор не смутил ее покой своей дьявольской магией.
Правда, должно быть, лежит где-то посередине. Наверное, ей уже никогда не вернуть свою прежнюю рассудительность и спокойствие. Может быть, влюбленность оживит дремлющую сторону ее натуры, и она заискрится, заставив забыть о необходимости сдерживать чувства под неусыпным оком…
Но ведь она же не влюблена! Нет и нет! Это невозможно. Не в такого человека, как Виктор, — холодного, расчетливого и бессердечного. И к тому же считающего ее дурной женщиной!
Хэлен решила не выходить в этот день к завтраку. Выслушивать, как Стефани снова и снова распространяется о совершенствах Виктора Уэстона, которые, по мнению девушки, являлись плодом воображения, — спасибо, она сумеет обойтись и без них! Хэлен быстро прошла через весь дом. Каблучки ее туфель выстукивали четкий ритм по мраморным плитам, вторя решительному настроению, с которым она проснулась этим утром и вышла во двор, где Витор ждал ее в автомобиле.
Утро было прекрасное, ясное, пахло соснами и едва уловимо лавандой, небо сияло лазурью, как и всегда, до тех пор, пока солнце не поднимется в зенит и не выжжет его до белизны.
Витор вышел навстречу, чтобы открыть ей дверцу, и его некрасивое, но привлекательное лицо осветилось широкой улыбкой. Хэлен улыбнулась в ответ и достала из сумочки блокнот, чувствуя себя легко и спокойно.
Они уже совершили несколько экскурсий вдвоем, и их взаимная симпатия вовсе не нуждалась в устном общении. Он отвозил ее в Лоуэлл, сопровождал в походах по магазинам, показывал старинные замковые стены, с которых открывался захватывающий вид на прелестный город, водил ее в отличный ресторан, где они ужинали в непринужденном молчании.
Однажды Витор повез ее в горы, и эта поездка привела Хэлен в восхищение. Изабель приготовила им бутерброды, которыми они поужинали. Этот вечер был единственным, когда Уэстон дождался их возвращения. Он молча стоял на террасе, и Хэлен поспешила пройти мимо него, чувствуя, что, о чем бы он ни думал, раздумья эти были не из приятных.
На следующий день, решительно отбросив прочь его образ, Хэлен быстро принялась рисовать карандашом в блокноте. Витор с интересом заглядывал ей через плечо.
Вовсе не обязательно знать чужой язык, если умеешь рисовать маленькие картинки. Когда Хэлен хотелось поехать в горы, для Витора достаточно было изобразить предмет, в общих чертах напоминающий автомобиль с выходящей из ветрового стекла стрелкой в направлении горной гряды — волнистой полоски, за которую и десятилетнему ребенку было бы стыдно.
Блокнот уже был наполовину заполнен такими картинками, служившими им средством общения. Некоторые вызывали у них дружный хохот. Сейчас, нарисовав смешную машинку, движущуюся в направлении виллы, потому что Хэлен в этот вечер наметила поработать с бухгалтерскими книгами, она попыталась изобразить слово «завтра». Она уже успела нарисовать кровать с луной над ней и трудилась над спящими в кровати забавными человечками. Дальше предполагалось изобразить солнце и что-нибудь приблизительно похожее на морской берег и корзинку с бутербродами.
Чутье, сильно развившееся в девушке за последнее время, сковало ей пальцы, а по спине пробежали мурашки. Виктор! Размашистой походкой он подходил все ближе, в размеренном покачивании широких плеч было что-то пугающее. Как всегда при его появлении, ее сердце сжалось и забилось от внезапного всплеска невольной радости: в черной тенниске и узких серых джинсах, с влажными от испарины темными волосами он выглядел стопроцентным образчиком мужественности. Но, помимо его физической притягательности, Хэлен отметила и неприкрытую неприязнь в холодном серебре его глаз, прочитала ее в жестком недоверчивом изгибе губ. Он сурово потребовал:
— Дайте мне это!
Он взял блокнотик из ее внезапно задрожавших пальцев и впился угрюмыми прищуренными глазами в неуклюжие рисунки, судя по всему, по-своему истолковывая луну, кровать и двух человечков; он решил, что она предлагала интересное занятие все еще улыбающемуся Витору!
Увидев, как брезгливо шевельнулись его тонко выточенные ноздри, Хэлен воскликнула:
— Я знаю, о чем вы подумали! Но я вовсе не приглашала Витора лечь со мной в постель.
— Почему же? — Уэстон небрежно сунул блокнот ей в руки. — Меня ведь вы приглашали. Я хорошо помню.
Его ледяной голос заставил ее оцепенеть. Увы, девушка не могла назвать его лжецом. Любые объяснения окажутся бессмысленными — ведь Уэстон склонен думать о ней только плохое. А она, как назло, не уставала давать подходящую пищу его подозрениям. Выходило так, что Хэлен постоянно делает и говорит вещи, которые только укрепляют его в этом мнении! Пытаясь заставить Виктора взглянуть на нее другими глазами, она проигрывала одно сражение за другим, давая поводы для все новых и новых умозаключений! Повернувшись, Хэлен села в машину, предоставив Уэстону и Витору объясняться знаками. Можно себе представить, что ее шеф ему сообщит, — наверняка изобразит ее порочной распутницей, предостережет, разрушит установившиеся между ними дружеские отношения…
Виктор Уэстон и есть самый настоящий разрушитель, зло подумала Хэлен и напомнила себе, что ей осталось пробыть здесь всего неделю, прежде чем она сможет вернуться к своей прежней, такой уютной, чистенькой жизни и забудет о губительных желаниях, которые разбудил в ней этот человек.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
