– В лагере кришнаитов я был, – сказал Вован. – Там все больше девчонки живут. Кроме Оли с Леной, еще штук пять. Парней я видел всего двоих, и атлетов среди них точно нет. Один толстенький, один, напротив, длинный и тощий. Оба в каких-то юбках, головы бритые.
– Нет, это явно не они напали на вожатого и его подругу.
– Но все равно, – не сдавался Толян, глядя на своего приятеля. – Нам надо разузнать подробнее насчет того, кто живет в палаточном городке кришнаитов или кто там у них раньше жил. Может, ты этих ребят просто не заметил. Но если там мы никого подходящего не найдем, тогда надо будет наведаться на турбазу.
– Кстати, чтобы наведаться на турбазу, есть и еще один повод. Вожатый сказал, что у Васьки на турбазе имелась какая-то зазноба.
– Надо про нее разузнать.
Толян не скрывал своей досады из-за того, что виденные Вованом в летнем лагере двое подозрительных типов оказались совсем не теми, кто был на полянке и участвовал в нападении на вожатого и убийстве Нонны. Но внезапно Толяна пронзило словно током. А почему, собственно говоря, они так решили? Может, это как раз они и были!
– Послушайте, а ведь по времени все совпадает!
– Что?
– Ну, Вован видел этих двоих возле лагеря, когда они уже напали на Нонну, подрались с вожатым, все же сходится!
– Что именно?
– Федька сам признался, что имел зуб на Юрия Олеговича и Нонну. Они обещали помочь ему с кредитом, а вместо этого обманули, кинули, как он сам считал. За такое и убить можно.
– Думаешь, в лесу на полянке – это тоже были Федька и его приятель? – задумчиво переспросил Михаил. – Они убили Нонну и напали на Юрия?
– Да!
Но Михаил сомневался.
– Не может этого быть! Во-первых, я видел Федьку, он простодушный и глуповатый деревенский увалень. А во-вторых, у него лицо без каких-либо признаков травм. Ни синяков, ни распухшего носа. А ведь Юрий уверяет, что здорово врезал одному из нападавших на него мужчин, так что даже кость хрустнула.
– Но ты не видел второго. Как его там?
– Валеру.
– Вот именно! Вдруг у того морда разбита?
Теперь Михаил уже сомневался в другом. Неужели он дал себя обмануть? Его ввел в заблуждение Федька? Человек, щеголяющий по квартире в малиновых трусах? Михаил даже вспотел от такого предположения.
– Блин! – сказал он в сердцах.
Но потом он снова вспомнил разговор с Федькой и вновь засомневался.
– Да ну вас, ребята! Запутали совсем меня. Стал бы тогда Федька мне признаваться в том, что имел зуб на Юрия и Нонку?
– Так ведь это же все равно могло вылезти. А так уж лучше он сам первый признается вроде как во всем. А на самом деле о самом страшном-то и умолчал.
Хитро было признаться в краже сумки из пустой комнаты. Даже и не краже, а так… небольшом позаимствовании с целью возврата своей собственности – пакета документов: паспорта, прав, военника. Суд с легкостью оправдает такое мелкое правонарушение или присудит минимальный срок. Это ведь не убийство!
Но что могло помешать двум друзьям-приятелям сначала убить Нонку, а потом преследовать Юрия. Они загнали его в лагерь, но и тут не успокоились. Решили прикончить вожатого. Только по счастливой случайности того не оказалось в его комнате. Как объяснил сам Юрий, вернувшись в корпус, он почти сразу ушел из своей комнаты в душ, где долго стоял под горячими струями, пытаясь согреться от одолевающего его стылого холода. Действующий душ был на втором этаже, куда преступники пойти или не решились, или просто не догадались. Вот и пришлось им удовольствоваться сумкой вожатого, в которой, признаться, ни черта интересного не было.
– Такая жестокость из-за какого-то паспорта или военника? – пробормотал Михаил. – Ну, документы ведь можно восстановить. Не такая уж дорогостоящая процедура. Зачем же убивать?
Получалось, что либо Юрий утаил какой-то нюанс своих взаимоотношений с Маруськой и ее женихом – Федором, либо Федька с Валеркой были законченными отморозками, которым человека убить – все равно что два пальца… И не просто человека, а женщину.
– Как раз на женщину у них дыхалки хватило. А как они к Юрию подоспели, так он их сам шуганул.
Это было пока что и все, что удалось сообразить на троих трем нашим сыщикам. Но Михаил уже развивал план дальнейших действий.
– Сейчас я беру своих друзей и мы с ними едем беседовать с этим Валеркой. И если у того морда не в порядке, то уж пусть тогда не обижается!
Было ясно, что времена, когда Михаил был настроен миролюбиво, закончились. Церемониться и вести диалог с Валерой он не собирался. Тот должен был рассказать ему все о том, как он провел прошлую ночь. И если придется прибегнуть к прессингу, то Михаил был готов и на это.
Наблюдавшие за его медленно багровеющим лицом Толян с Вованом искренне пожелали неизвестному им Валере, чтобы его фейс был в полном порядке. Даже в этом случае ему будет трудненько убедить Михаила в том, что он не убивал Нонну. А уж если на физиономии будут следы повреждений… О том, что будет потом с Валерой, даже подумать было страшно.
Друзья видели, что Михаил умеет быть жестким. Но в то же время и жестоким он тоже не был. Делать больно людям он не любил, но при необходимости, конечно же, мог.
Поняв, что их пути-дорожки расходятся, с собой их Михаил не приглашает, Вован с Толяном на секунду растерялись.
– А нам что делать?
– У вас было хорошее предложение сходить к кришнаитам и на турбазу.
С этими словами Михаил повернулся и зашагал от друзей прочь. Тем не оставалось ничего другого, как отправиться в указанном направлении. Хорошо еще, что у них была машина! Когда под тобой четыре обутых резиной колеса, а не две жалкие ходулины, чувствуешь себя как-то уверенней.
Впрочем, до лагеря кришнаитов было на машине не добраться. Эти типусы постарались забраться подальше от хоженых тропинок и проезжих путей. Видите ли, для молитв, размышлений и медитаций им было необходимо свободное от наблюдателей место. А шум проносящихся мимо автомобилей, видать, снимал весь религиозный налет с их мыслей. Хотя Вован мог бы поклясться, что вздумай он помолиться, то заунывная свирель, звяканье медных тарелочек и ритм ударных инструментов сбили бы его с мысли куда больше, чем целая запруженная эстакада в час пик или толпы зевак.
Но о вкусах, как известно, не спорят.
Итак, наши приятели и после бессонной ночи и целого утра шатаний по окрестностям не могли отдохнуть. Теперь они оказались в лагере кришнаитов. Толян был тут впервые и с любопытством осматривался. Вована кришнаиты узнали, встретили хорошо и даже радостно облобызали. Толян убедился, что друг говорил чистую правду. Женский перевес был в лагере налицо. Девчонок было пятеро, а вот хмурые мужские лица были представлены всего в количестве двух человек. Хмурыми они были явно потому, что им не нравилось внимание, которое уделяли их подруги двум чужакам.
Несмотря на то что у Вована была его Ксения, а у Толяна пока еще в проекте, но была Галина, они с удовольствием принимали маленькие знаки внимания, которыми оделили их девушки. Они усадили своих гостей поближе к огню, дали в руки по чашечке ароматного травяного чая, а потом предложили и перекусить очень вкусной сладкой кашей. Вкус ее был необычен, но приятен. Слишком много пряностей, получалась не каша, а какой-то десерт, но в целом после своей беготни друзья были рады перекусить даже таким угощением.
Но когда они попросили о добавке чая, то возникла заминка. Воды в лагере не оказалось. За ней нужно было идти около полукилометра к лесному роднику. Ближе воды не было и, понятное дело, эту работу легкой или приятной назвать было нельзя. Девушки бы и не роптали, ходили, коли так нужно, но их мужчины вели себя в этих условиях как-то странно. Воду пили наравне с девушками или даже больше, а вот сами за водой не сходили ни разу.
Заметив этот непорядок, Вован произнес вслух:
– Что же, у вас и за водой сходить некому?
– Ты же видел наших мужчин. Какие из них водоносы?
– Тех двоих? – презрительно взглянул Вован на палатку, где укрывались представители мужской части кришнаитов.
– Других нет.
– Так ли уж?
– Не понимаю, на что ты намекаешь, – спокойно пожала плечами девушка.
– А ты не помнишь еще двух мужчин, что приходили к вам?
– Двоих? К нам? Никто к нам, кроме тебя и Галины, не приходил.
– Даже прошлой ночью?
– Прошлой ночью нас тут самих не было.
Действительно, ведь девушек – Олю с Леной, как свидетельниц опасного преступления, полицейские продержали у себя довольно долго и отпустили лишь поздним утром.
– Высокие, атлетически сложенные, – продолжал искушать девушку Вован, но она так и не призналась, что подобные индивидуумы появлялись у них в лагере когда-либо.
– Позови ваших ребят, – попросил Вован.
Оля пошла, привела с собой двух кришнаитов и остальных девушек, и Вован начал задавать вопросы уже им. Впрочем, успеха он не достиг. Все, кто был в лагере, не смогли вспомнить никаких чужаков.
