И пока греб к берегу, айе Солья объяснила, откуда появилась и как сообразила, что делать. Просто ехала мимо, не так уж далеко отсюда до места, где назначена ее свадьба. Странную музыку услышала, а крысы… Да едва она ощупала первую пришибленную посохом тварь, сразу вспомнила давно услышанную историю.
Похожих вредителей так же из города дудочкой выманили да утопили. И детей как-то нашли ими утащенных.
Я же принялся вспоминать окрестности. Должно же пригодиться постоянное патрулирование. Тайное святилище…
Про пещеры не сразу сообразил. Слышал, что они уходят глубоко под озера и считаются местом опасным и зловещим. Место, откуда они начинаются, мне кто-то из жителей показал.
К берегу на удивление пристал удачно, не иначе рука бога меня вела. Тогда думал — светлого, сейчас же сомневаюсь. Узкий каменистый овражек начинался почти от самой воды. Он петлял, крутые откосы едва не смыкались над головой, уходил все дальше под землю. Айе Солья пробиралась в глубины неожиданно ловко и бесшумно, рукой ведя по неровностям стены. Когда свет пропал окончательно, именно барда уже вела меня по длинному извилистому ходу. И придержала, когда я начал слишком торопиться на разгорающийся впереди свет.
Мы вышли в большую пещеру. В спертом влажном воздухе дышать было тяжело.
По неровному полу расставлены масляные светильники. В одном из углов, похоже, спали украденные дети. А в дальнем конце стояла непонятная конструкция из бронзовых труб и нитей, натянутых на рамы. Тонкая изломанная фигура, со спины напоминающая паука, плясала перед ней, дергая за струны. Рук у нее было больше, чем у человека.
Я начал вытягивать из ножен меч. Барда (описал ей, что здесь увидел), теребя повязанный на шею яркий платок, прошипела, что я не успею.
Тварь обернулась.
Меч звякнул.
Айе Солья сорвала с шеи платок, надрывая ткань.
В мгновенном рывке тварь влетела в черно-синюю воронку портала, раскрывшуюся прямо перед нами. С визгом отлетела назад.
Я действительно не успел даже вытащить меч из ножен, заметив размазанную тень, только когда она замерла, трепыхаясь в воздухе; увидел широкие кожистые крылья, разноцветные глаза с блюдца размером, жвала. Вместо рук — изогнутые ножи. Тварь напоминала какое-то насекомое.
— Бей! — крикнул кто-то. Резко, повелительно. Незнакомо.
Не раздумывая, я кинулся вперед, взмахнул мечом, перерубая тонкое тело напополам. Добавил еще и еще, почти размазывая по камням ломкое тело.
— Назад!
Передо мной заплясало горячее ало-синее пламя, буквально вплавляя останки твари в камни. Начали лопаться с громким, пронзительным, до боли в ушах, звуком струны. По пещере загуляло эхо.
Глянул в сторону портала.
Айе Солья была там, со страдальческим выражением лица зажимая уши. Рядом, аккуратно приобняв ее одной рукой, стоял незнакомец, на пальцах свободной руки его плясал огонь.
Дождавшись тишины, он обернулся ко мне, вежливо кивнул и шагнул в портал. Исчез. Воронка схлопнулась.
— И что это было?
Барда прокашлялась. И неожиданно улыбнулась:
— Полагаю, приглашение. На свадьбу. Там, я думаю, вас, айе Мартель, можно будет и представить официально…
— Но… это же был темный!
Именно в этот момент я начал догадываться, что вообще происходит.
— Да отчего же, вы думаете, наш мир еще стоит? Оттого, что Тьма еще жива. Мир — это Свет и Тьма, равновесие… Но об этом потом, сейчас стоит позаботиться о детях. — Айе Солья коснулась моей руки. — Верьте мне, вы все узнаете.
Вопрос веры и знания мы, конечно, отложили. Но сей темный все же был мне кратко представлен как посвященный бога Азура, давний знакомый и, собственно, жених, владетель Киран.
С этого момента стоит начать еще один отсчет судьбоносных встреч.
И все же сначала были торопливое возвращение в переполошенный город, караван телег и радость матерей, которым вернули детей. Как ни странно, все малыши оказались живы, только простужены и голодны.
Просто повезло, нам просто повезло! Особенно тем детям…
А потом… потом, когда отряды паладинов спешно прочесали Озерный край в поисках последних тварей, когда историю Иишары изучил совет магистров, был созван конклав орденов, на котором после месячных споров объявили о создании нового ордена. Ордена Равновесия и Порядка, на время становления которого он отдается под патронаж гильдии бардов. Именно бардам вменялось в обязанность отбирать туда людей.
И я неожиданно оказался одним из первых его послушников. Потому что стоял рядом с магистрами, полагаю, в одном ряду с айе Сольей в тот миг, когда вперед выступил свеженазначенный великий магистр.
«Это судьба, — говорила мне тогда барда, цепко хватая за руку, не давая снять с рукава новую эмблему. — Мы сможем вам рассказать многое, — твердила она. — Ведь обещали, не правда ли? Вам понравится, — убеждала уверенно. — И тайн, и забот хватит надолго».
Кто я такой, чтобы спорить с ней? И с темным, словно стоящим за ее спиной.
Мне действительно хотелось узнать все. Или многое. Неожиданно проснувшееся чутье требовало ответов на вопросы. И если для получения ответов пришлось сменить орден… признаться, это не доставило мне радости, но я смирился с судьбой и с ее первым уроком: всякое исполненное желание имеет свою цену. Всем стоит об этом задуматься.
Ведь порой цена бывает слишком высока. Особенно если платить приходится за чужую мечту, как говорил великий магистр ордена Тризеса Морского.
Чужая мечта… Да, порой мне хотелось найти того, чья мечта стала основой войны с Тьмой и едва не уничтожила весь мир…
Но запрещать посещение святилищ Аллиры и бросать друзей никто не стал, что примирило меня с судьбой.
Не могу сказать, что у меня получилось разгадать все тайны мира, но копилка моего опыта заполнилась преизрядно за все эти годы.
А самое интересное, что удалось понять, сколь огромное влияние оказывает на наши судьбы случай.
Мартель Иннис, первый магистр ордена Равновесия и Порядка, год 53 от победы Света.
Часть вторая
ЧЕРНОЕ И БЕЛОЕ
Глава 1 ВОДОВОРОТ
Выстрел я услышать не успела.
Короткий резкий удар, отбросив меня к стене, отдался в груди недолгой вспышкой боли. Пальцы разжались, ослабев, и хрустальная сфера с кружащейся внутри черно-белой вьюгой скатилась с ладони. Ноги подломились, и, оседая на холодный пол, я сквозь заливающее сознание алое марево следила за медленно падающим на каменные плиты полупрозрачным шаром. Долетев до пола, он с переливчатым хрустальным звоном рассыпался мельчайшей радужной пылью, взметнувшейся вверх искрящимися блестками в свете тревожных огней сработавшей сигнализации.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
