— Вопрос можно, сэр? — Клаус сунул руки в карманы.
— Конечно, сынок. — Мужчина замедлил шаг.
— А с пойманным котом что? — Он чувствовал себя неловко.
— Мы его вернули домой ночью, — без особого энтузиазма сообщил Эдвин. — Думаю, зверюга сильно удивится, как в сознание придет. Наши умники снабдили его маячком. Рассчитывают экспедицию собрать, чтобы подробнее изучить тот мир. Так или иначе, в пробитом ухе приятного мало.
— Наверное, я должен вернуть это? — мальчишка протянул простой железный ключ законному владельцу.
— Неплохо было бы, — усмехнулся тот. — Пока Эдны нет, составишь мне компанию?
— Откуда вы знаете, что ее нет? — Клаус окинул взглядом коридор, прислушиваясь к отдаленному хлопанью дверей.
— Только потому, что Эдна моя жена уже очень много лет, — мистер Баркли по-дружески хлопнул его по плечу. — Идем.
Пропустив Эдвина немного вперед, мальчишка заметил темные пятна на его одежде. «Кровь», — промелькнуло в голове, и тут же к горлу подступила волна тошноты.
— Слышал, ты пытался расспросить Пенни обо мне, — ловко орудуя ключом, осведомился мистер Баркли. — Бесполезная затея, она у нас «сторожевая собака»… в хорошем смысле. Если ты, конечно, не знаешь подхода к женщинам.
Пожилой офицер лукаво взглянул на своего спутника.
— Хочешь получить что-то — прояви любезность, — назидательно произнес он. — Даже если перед тобой кикимора, каких мало, скажи, что она «сегодня отлично выглядит». Доброе слово даже зверью приятно.
— А это не будет ложью? — Под шутливым тоном лучше всего удавалось спрятать смущение.
— Еще как будет! — подтвердил Эдвин. — Но важен же результат. Если взять за основу принцип: «каждая женщина прекрасна по-своему», — то получится, что солгал ты не ей, а себе. Понимаешь?
— Обещаю поразмыслить над этим, — с благодарным поклоном отозвался Клаус.
— Урок не окончен, — вздохнул тот. — Некоторым личностям одних слов недостаточно. Мы же не самые умные во вселенной. Отдельным дамам уже попадались любители заговаривать зубы, менее воспитанные и честные, чем мы с тобой. Таким помогут цветы и сладости, или какая-нибудь забавная безделица. Любая мелочь, которая отвлечет внимание.
— Как красная тряпка для быка?
— Почти, — согласился мистер Баркли. — Хотя отчего же «почти»! И женщина, и бык попытаются забодать тебя независимо от результата.
Эдвин от души расхохотался, на что Клаус ответил сдержанной улыбкой, хоть до конца и не понял шутки.
— Как водится, есть и третий способ, — промокая выступившие слезы рукавом, продолжил пожилой офицер. — Окажись полезным. Выручи в непростой ситуации, помоги передвинуть или перенести что-нибудь. Они всегда этого ждут от мужчины. Есть опасность, что после на тебе начнут пахать, но если на время отнять у женщины то, чем она занимала руки, вся энергия мгновенно перекинется на желание потрепать языком. И тут только успевай отделять зерна от плевел!
В кабинет проскользнул Митчелл и сразу получил замечание за опоздание. Каким бы золотым начальником ни считали мистера Баркли, нарушения дисциплины он не спускал никому.
По внутренней связи Эдвин приказал начальникам всех отделов собраться на утреннюю летучку, куда ни Клауса, ни провинившегося младшего офицера, само собой, не пригласили.
— Митчелл, у тебя имя есть? — устав от назойливого взгляда на своем затылке, не оборачиваясь, поинтересовался мальчишка.
— Клайв, — буркнул тот. — Только оно тебе без надобности. Сиди и не шурши. И так из-за тебя здесь торчу. Видно, старик Эд опасается, как бы ты еще чего не сломал… или не спер. У меня, кстати, чернильница пропала. Не знаешь, где она?
— Что-то ты сегодня злее, чем вчера, — хмыкнул Клаус. — Подружка бросила?
— Заткнись, сопляк, — выплюнул Митчелл. — Пользуешься тем, что за твоей спиной есть Танцор, и поколотить тебя безнаказанно не получится? Ты хоть знаешь, кто мой отец?
— Нет, — спокойно ответил он. — А по манере общаться можно сделать вывод, что тебя подобрали на улице.
— Мой отец — большая шишка, умник, — гордо объявил Клайв. — Я вообще не понимаю, что делаю среди таких, как ты.
— Перевоспитываешься, надо думать, — не удержался мальчишка.
Молодой офицер позеленел.
— Поцелуй своего Танцора в зад при встрече, — лениво отмахнулся он. — Только его авторитет останавливает меня от того, чтобы накормить тебя сапогами.
— Разве только ты крепко свяжешь меня, перед тем, как начать «кормить», и то не факт. — Атмосфера накалялась с каждой секундой.
— Ты часом не извращенец какой, прости Господи? — От высокого неприятного смеха зазвенело в ушах. — Свяжи его и побей сильно! Не выйдет! Не уговаривай даже.
— Есть более цивилизованный способ померяться силой. — Клаус расстегнул и подвернул рукав рубашки. — Докажи, что не болтун, или струсил?
— Чего мне трусить? — возмутился Митчелл, но глазки его так и забегали.
Расчистив стол Эдвина, мальчишка протянул оппоненту руку.
— Так не честно, — спохватился Клайв. — Тебе не за что держаться.
— Какой заботливый, — съехидничал он. — Я разберусь. На счет три.
Ладонь Митчелла быстро стала влажной. Красный от усердия, он пыхтел, раздувал щеки и обливался потом, но не желал сдаваться.
— Двумя попробуй, — участливо посоветовал Клаус. — Я видел девчонок крепче. Свяжись с отцом, вдруг его положение тебе как-то поможет.
Он представил, с какой легкостью Урд заплела бы этому молодчику руки-ноги в тугую косу, и улыбнулся.
— Хватит, — подал голос Клайв. — В грубой силе тебе не откажешь, но я все равно умнее и старше.
— Тригонометрические уравнения будем решать? — фыркнул мальчишка, застегивая рукав.
— Что решать?
— Понятно. — Клаус аккуратно вернул потревоженные вещи начальника на места.
Посрамленный Митчелл сделал вид, что с головой ушел в работу. Он с серьезным лицом перекладывал туда-сюда пухлые папки и ворчал что-то себе под нос.
— Расслабься, Клайв, — предложил мальчишка.
— А я расслаблен, — отозвался тот. — Вчера краем уха слышал, что сегодня непростой день.
— В смысле? — нахмурился он.
— Какая-то повышенная активность чего-то там… Короче, все на взводе. В прошлый раз после такого были жертвы… — Митчелл изо всех сил напрягал память, но так и не смог развить мысль.
— Давно здесь… работаешь? — на всякий случай уточнил Клаус.
— Полгода, — Клайв мученически вздохнул.
— И за это время ни во что не вник?
— Очень надо! Не собираюсь оставаться тут вечно. — Стыд продержался недолго. — Я должен строить карьеру, управлять людьми и получать деньги. Неприлично большие деньги. А приходится отсиживаться в захолустье, чтобы не загреметь в настоящую армию Ордена.
— В армии безопаснее было бы, — взвесив все за и против, предположил мальчишка.
— Нет, там дисциплина и начальству все равно, кто я.
Остатки уважения к скользкому типу растаяли без следа. Когда вернулся мистер Баркли, Клаус с радостью покинул душный кабинет. Он-то точно знал, что если бы не попал в Связные, пошел бы служить. Пусть не с Тенями, так с обычными людьми, защищал бы то, что должен защищать мужчина.
Забавные старушки, находившиеся под началом миссис Баркли, тщетно пытались угадать причину мрачности своего юного помощника. Только Клаус упорно молчал. Он искренне жалел, что не отделал мерзкого труса, пока для этого имелся повод.
— Глаза не устали? — спросила Эдна, неслышно подплывшая сзади.
— Нет, мэм, — ответил мальчишка.
— Хорошо себя чувствуешь? — не отставала та.
— Вполне, мэм.
— А выглядишь неважно, — поцокала языком она.
— Неприятные мысли, — ни с того ни с сего ляпнул Клаус.
— На работе нужно думать о работе, — строго сказала Эдна. — Тем более на такой, как наша. Отвлечешься, и могут пострадать люди. Пусть Шила тебя подменит, а мы пройдемся немного.
— Как вам угодно, — не скрывая досады, согласился он.
Оставив подчиненным распоряжения, миссис Баркли подобрала со стола увесистую связку распечаток и направилась к выходу.
— Позвольте помочь? — памятуя о недавних уроках Эдвина, встрепенулся мальчишка.
Он изящно открыл перед пожилой дамой дверь.
— Может, лучше я понесу? Вам неудобно, — предложил Клаус.
— Нет, мой дорогой, — улыбнулась Эдна. — Это очень важные документы, а ты у нас «преступник», если не ошибаюсь.
На сердце лег неподъемный камень.
— Я пошутила, — спохватилась старушка. — Вот, возьми, мне действительно нужна помощь.
— В каждой шутке есть доля правды, — пожал плечами мальчишка, принимая вязанку бумаги.
— Это я тебя засекла, — призналась Эдна.
— Там бы табличка не помешала: «Не входить. Частная собственность», — проворчал он.
