— Не сейчас, Рик, а завтра. Сегодня займитесь чем-нибудь поинтересней.
— Черта едва! Мы идем на боковую, завтра тяжелый денек предстоит.
Эмми улыбнулась мне на прощание, и они вышли из моего курятника на свободу.
Я снял трубку и набрал номер лейтенанта Сойера. Никто не ответил. Странное положение дел. Я позвонил ему домой, и вновь тишина. Пришлось побеспокоить дежурного по управлению.
Сержант меня озадачил своим ответом. Я еще раз переспросил его о Сойере.
— Я же сказал тебе, Дэн, лейтенант на выезде. Не знаю точно, что там случилось, кто-то обнаружил труп, и лейтенант с бригадой выехал на место.
— Ты можешь мне назвать адрес?
— Шестая авеню, угол Балтимор-стрит.
— Чей труп обнаружен?
— Не знаю. Если тебе не терпится, то поезжай и узнаешь. Сойер там.
Я положил трубку и вытер взмокший лоб. Мне было по пути, и я решил заехать к Сойеру.
7
На место происшествия я прибыл в тот момент, когда в санитарную машину грузили носилки, накрытые белой простыней. Дом был оцеплен нарядом полиции, и мне пришлось долго объяснять, кто я такой, прежде чем меня пропустили.
Темный подъезд ветхого строения не убирали несколько лет. Здесь стоял такой стойкий запах помоев, что мне пришлось заткнуть нос.
Я поднялся на второй этаж, возле открытой двери стоял коп и кривил физиономию. Ему так же, как и мне, не нравился аромат лестничной клетки.
— Лейтенант там? — я кивнул на открытую дверь.
Полицейский мотнул головой, как дикий жеребец, и еще больше скривился.
Я вошел в квартиру. Здесь было довольно чисто. Скромная, но добротная мебель, две комнаты, на полу ковры. В гостиной за столом сидели Сойер и сержант, который составлял протокол. Рядом, на кушетке, сидел старик в полосатой рубашке и серых брюках с натянутыми на плечи подтяжками. Волосы взъерошены, лицо заспанное.
Кит увидел меня и коротко кивнул. Я не стал мешать его работе, а отошел в сторонку и присел на край стула. Дверь, ведущая в спальню, осталась приоткрытой, и я видел лишь угол неубранной кровати.
— Как выглядел человек, который арендовал эту квартиру? — спросил Сойер.
— Молодой парень. Я его не очень-то разглядел. Он носил кепку, надвинутую на глаза.
— Сколько ему лет?
— Черт его знает. Может, двадцать, а может, и тридцать.
— Он назвал себя?
— Нет. Сказал, что он журналист и что квартира ему нужна для работы.
— Он заплатил деньги вперед?
— Да. За три месяца. Обычно мне приходится вытаскивать из жильцов квартплату клешами, а тут никаких проблем, поэтому я не очень настаивал на документах. Обычный парень, он не вызывал никаких подозрений. Я отдал ему ключи, и он ушел.
— Как часто он приходил сюда?
— Ни разу его не видел. Я ведь живу этажом выше. Я никого не видел. Шума внизу не было, соседи не жаловались, а для меня это главное.
В комнату вошли два типа в штатском. Этих ребят я знал. Вик Дикерс и Гай. Оба из отдела криминалистики и экспертизы.
— Мы можем приступать, лейтенант.
— Да, начинайте оттуда, — он указал на спальню.
Ребята прошли мимо. Гай при этом успел хлопнуть меня по плечу. Каждый из них имел свой чемоданчик с переносной лабораторией.
— Хорошо, мистер Голтфрид, когда мы разберемся с результатами экспертизы, мы вас вызовем.
Старик с трудом поднялся с кушетки и побрел к выходу. Выглядел он жалким подагриком, которого обвели вокруг пальца местные ребятишки.
Сойер встал из-за стола и приказал сержанту:
— Не забудь опечатать квартиру.
Мы спустились вниз и вышли на улицу. Кроме десятка зевак, сдерживаемых ребятами в форме, никого не было.
— Идем отсюда, пока репортеры не накатили, — сказал Сойер. — Я, пожалуй, выпил бы рюмку водки и чашку кофе.
Мы воспользовались моей машиной и отъехали на пару кварталов. Вдоль Гардиан-сквер тянулась бесконечная цепочка баров и кафе. Мы облюбовали одну из небольших уютных забегаловок и устроились за дальним столиком. Я заказал пиво, а Кит то, что наметил изначально.
— Ну ладно, я давно уже на шиле сижу, кого ухлопали в этом клоповнике?
— Не имею представления, — фыркнул лейтенант. — История старая. — Труп на стадии двухнедельного разложения. Могу лишь добавить, что молодая женщина.
Он вынул из кармана связку ключей и бросил на стол.
— Это все. что мы нашли в кармане ее юбки. Ключи не подходят к той квартире, где ее обнаружили. Ни сумочки, ни документов.
— Ее убили?
— Следов насилия нет. Лицо облили кислотой, так, чтобы не опознали.
— Значит, убийство совершено в одно время с происшествием на Бич-Гроут?
— Ну, я не специалист по трупам. Томпстон доложит. Но если это убийство, то скорее всего использовали яд.
— В каком месте она лежала?
— В спальне, на полу. Очевидно, там и убита. Ковер забрызган кислотой, сплошные дыры.
— А кто обнаружил труп?
— Привратник учуял мерзкий запах. Спустился вниз, позвонил, никто ему не открыл. Взял запасной ключ и вошел. Окна закрыты и вонь как в морге. Ну, дед открыл окна, вошел в спальню, а там сюрприз.
— Во что она была одета?
— Черная юбка, белая блузка и туфли. Никакой верхней одежды, никаких украшений, ничего. Вряд ли ребята найдут следы, спустя столько времени. Я направил пару человек опросить соседей и бармена из кафе напротив, но на результаты не рассчитываю.
— Дело возьмет прокуратура?
— Если будет доказано, что это убийство.
— А как же иначе? Человек, умирая от сердечного приступа или от печеночной колики, выливает себе кислоту на лицо?
— Меня смущает, что на теле нет никаких следов. Женщина не сопротивлялась. Ее не душили, не резали, не били и не стреляли в нее.
— Хорошо, Кит. Я понял, что задавать тебе вопросы рано, ты бы сам их кому-нибудь задал. Мне ясно, чем у тебя забита голова, но ты уж извини… Как там мои дела обстоят?
— Насчет моей башки не думай, она пуста, как гнилой орех. Я не забыл о твоей просьбе.
Кит вынул из нагрудного кармана сложенный вчетверо листок и положил перед собой.
— Сейчас я тебе зачитаю свой отчет. Ребята из дорожной полиции сдали дежурство в восемь. Сержант О'Шоноси утверждает, что «Кадиллак» покинул заправочную станцию в семь двадцать и ни минутой позже. Из этого следует, что прибыла она туда в десять минут восьмого. С этим все. Теперь по поводу рыбаков. Ты прав, рыбу в этих местах не ловят. Парни из береговой охраны видели у побережья Бич-Гроут прогулочные яхты. Все они приписаны к яхт-клубу в Санта-Роуз. Но, сам понимаешь, они не допрашивали людей с катеров. Прогулки по морю не воспрещаются. Что они запомнили, так это названия яхт и то, что они проходили вдоль берега на малой скорости. В течение последнего месяца в том районе появлялись две моторные яхты среднего класса. Первая под названием «Сан-тана», бортовой номер 368. Вторая под номером 221, называется «Джилда». «Сантану» видели чаще, а «Джилду» в первой декаде месяца, дней за пять до происшествия.
— Уже сдвиг. Все дорожки ведут в Санта-Роуз. Теперь вот что. Если я тебе дам список автомобильных номеров, сможешь ли ты дать мне имена их владельцев? Фоули из дорожной полиции меня не очень-то жалует, и мне не хочется к нему обращаться.
— Ну, это мелочи. Нет проблем.
— Теперь еще один вопрос. У меня есть одна мыслишка по поводу этого твоего трупа. Если я попаду в десятку, то мне не очень бы хотелось передавать результаты в прокуратуру, мне нужно лишь подтверждение версии.
— Что ты опять задумал, Дэн? Ты хочешь один раскручивать все преступления в городе? Их не так уж много, не стоит отбивать хлеб у нас с Чакменом.
— Я хочу, чтобы ты меня правильно понял, Кит. Если я прав, то сегодняшний труп имеет связь с убийством на мысе. Если это подтвердится, то я не хотел бы, чтобы мои домыслы или подтверждения попали на стол к Чакмену.
— Хорошо. Ты опять втягиваешь меня в свою аферу. Ничего я тебе обещать не буду. Не делай из меня болвана.
