нервам, но я надеялась до последнего, что мне ответят.
Но нет.
Что ж, к этому я тоже была готова. Оставив попытки дозвониться, направилась к ближайшему банкомату, а затем – на автобусную остановку.
* * *
Звонок раздался, когда я была уже в пути.
– София? – услышала я запыхавшийся мужской голос с легким турецким акцентом. – Это Макс. Я должен был встретить вас в аэропорту…
– И не встретили, – откликнулась со спокойствием, которого вовсе не чувствовала, но пыталась в себе взрастить в эту нелегкую минуту.
И все же с души отлегло от того, что мне перезвонили.
– Простите, – извинился он и это звучало вполне искренне. – Чертовы пробки! Но это неважно… Где вы сейчас? Я уже в аэропорту…
– А я уже нет.
– Как?
– Просто. Села на автобус и поехала.
– Скажите, куда направляетесь и я вас догоню!
В голосе мужчины звучало явное желание загладить вину. Кроме того, мне по-прежнему нужно было где-то жить.
– Я еду на вокзал, – сообщила ему, вглядываясь в проплывающие мимо пейзажи. Яркие, беззаботные…
Столь отличающиеся от той обстановки, в которой я жила последнее время.
– Я понял. Пересечемся там и я отвезу вас к дому. Дождитесь меня, никуда не убегайте!
Его настойчивость меня даже позабавила. Можно было подумать, что женщина с годовалым ребенком могли далеко уйти самостоятельно!
– Дождусь, не волнуйтесь, – хмыкнула в ответ.
– Хорошо. Иначе Лев мне голову за вас снесет, – вздохнул тяжело собеседник и быстро добавил:
– До встречи.
Я спрятала телефон в карман и снова посмотрела в окно. Настоящее сумасшествие – сорваться сюда, уехать одной в чужую страну…
Но я это сделала. Вероятно, это было совсем не то, чем стоило гордиться, но это давало мне почувствовать себя живой. Самостоятельной…
Такое важное ощущение сейчас, в этот момент жизни, когда я даже не знала больше, кто я…
У меня было имя, было лицо, но в целом я напоминала себе пустой сосуд. Мое прошлое было отчасти ложью, отчасти – загадкой, будущее – покрыто туманом, окутано пугающей неизвестностью…
Все, что у меня оставалось – это настоящее. Время, когда я сама определяла, чем заполнить эту обнаружившуюся вдруг пустоту. Время искать свое место и назначение.
Я годами жила чужой жизнью, играла отведенную мне роль и, возможно, с самого рождения шла не своей дорогой…
Нет, мне не было жаль, что так вышло. Нет, я не жаловалась на судьбу, просто…
Просто мне было жизненно необходимо теперь понять: а кто я вообще такая?..
Глава 28
Жилье, о котором договорился Лев, оказалось небольшой квартирой, расположившейся на первом этаже скромного с виду здания, стены которого были покрыты белой известью, что делало его неприметным среди прочих домов на этой улочке, и только голубые рамы окон и зелень, обвивающая дверь по периметру, придавали красок моему временному пристанищу.
Обстановка в доме была самой простой: скромная деревянная мебель, минимально оборудованная кухня. Я тайком облегченно выдохнула, когда увидела, что духовка, по крайней мере, здесь имелась. Как и все самое главное, что могло понадобиться нам с дочерью в ближайшие две недели.
– Квартира довольно скромная, – негромко заметил Макс, когда мы окончили осмотр. – Но Лев сказал, что вам нужно что-то неприметное…
Я отдала должное тому, как психолог все продумал: с одной стороны, я находилась прямо в центре старого Стамбула, где все самое важное было буквально под рукой; с другой – занимала весьма неброское помещение в небольшом переулке, куда не заглядывают случайные туристы.
«Хочешь что-то спрятать – положи на самое видное место», – похоже, именно этим принципом и руководствовался Лев.
– Все верно, – коротко подтвердила я. – Эта квартира мне идеально подходит.
От этих простых слов мужчина внезапно просиял.
– С оплатой все решено, ключи я вам передал, так что на этом могу оставить вас отдыхать…
Он чуть помедлил и я заметила удивительное: взрослый мужчина за тридцать, высокий, сухопарый, поразительно серьезный, кажется, внезапно смутился. Причина этого стала ясна, когда он неожиданно предложил:
– София, если хотите, я могу показать вам город…
Я отрицательно замотала головой прежде, чем он успел договорить.
– Спасибо, но это лишнее.
Он смутился еще больше. Растерянно помял мочку правого уха…
– Простите, я не имел в воду ничего такого… не подумайте…
– Я и не думаю, – отрезала твердо, но как можно дружелюбнее. – Я просто…
Просто что? Хотела понять, на что способна сама? Хотела проверить себя, узнать, что смогу, когда останусь совсем одна, без чьей либо опоры и помощи?
– Просто мне хочется побыть одной, – договорила в обтекаемо-мягкой форме.
Он неловко кивнул:
– Хорошо. Но знайте, что можете позвонить мне в случае чего…
– Спасибо.
Одно-единственное слово – всего лишь дань вежливости. На самом деле я знала, что вряд ли когда-либо совершу этот звонок.
* * *
Пошли дни…
Первые – самые тревожные, полные постоянного страха, что Кирилл нас найдет. Беспокойство, преследовавшее меня наяву, находило свое отражение и во снах: нередко я просыпалась с застрявшим в горле криком, когда чьи-то чужие руки тянулись к самому дорогому, что у меня было – моей дочери, намереваясь ее отнять, отобрать…
И каждый раз я отчаянно пыталась понять, кому принадлежали эти ненавистные руки, но никогда не видела лица.
На исходе первой недели бесконечный страх начал наконец отступать и становился тем слабее, чем больше крепло мое понимание, что я вполне способна прожить сама.
Настало время вспомнить, что значило надеяться лишь на себя саму. Это была непростая ноша, но мне нравилось то чувство независимости, которое рождалось и постепенно крепло во мне день за днем.
Отсутствие рядом Кирилла и постоянного надзора за мной помогло расслабиться, проветрить голову, освежить мысли. Я твердо знала, что нужно делать дальше: вернуться в родной город, когда Кирилл уже закончит поиски в самых очевидных местах, вроде дома моей мамы или среди былых друзей. И вот тогда я смогу приехать туда, где выросла, задать вопросы, от которых пухла голова, а главное…
Главное – подготовиться к возможной войне за свою дочь.
Я знала, что Кирилл обожал Лили, но в условиях, когда он грозился лишить меня дочери, уступать я ни за что не собиралась. И никто не свете не заставил бы меня оставить свою малышку, в которой была вся моя жизнь. В одних ее глазах для меня заключалась целая вселенная.
И если Кирилл не собирался решать все миром – я намеревалась дать ему отпор.
И первым шагом в предстоящем нелегком сражении должна была стать моя способность обеспечить дочь всем необходимым самостоятельно.
Думая об этом, я
