– Ну, они ведут себя не как программисты, – объяснил миллиардер.
Джед кивнул головой так, как будто что-то понял, и поспешил перейти к следующему вопросу.
– Вся Америка хочет узнать насчет вашего суперкрепкого тела, – сказал он. – Может быть, вы расскажете нам, как этого добились?
– С помощью денег, Джед, – ответил магнат. – Денег и еще раз денег. А теперь прошу меня извинить. Группа по развитию Интернета должна вот-вот сразиться в софтбол с ребятами из отдела технического обеспечения, и я не хочу пропустить свою очередь ударить по мячу.
Оператор следовал за Корбом метров десять. Однако, быстро выдохнувшись, он вынужден был удовлетвориться показом того, как мускулистая фигура миллиардера исчезает в отдалении.
– Ну, Молли, – сказал Джед после того как на экране вновь возникло изображение студии, – что ты думаешь?
– Я готова принимать то, что они принимают, – ответила Молли.
– Так же, как и еще пятьдесят миллионов человек, – улыбаясь, сказал Джед. – Не беспокойтесь, ребята. Мы будем следить за развитием событий...
Доктор Смит покачал головой. Где-то в самой глубине души он все же надеялся, что допустил в своих расчетах фатальную ошибку. Увы! Все развивалось точно в соответствии с предсказанным им апокалиптическим сценарием. Таинственный препарат приобретал международную известность. Мечтающая о красивом теле публика уже жаждала получить к нему доступ. Когда продукт наконец появится на рынке, то его сразу расхватают.
Мгновенно!
И тогда наступит конец цивилизации в современном ее понимании.
Доктор Смит только успел выключить телевизор, как раздался телефонный звонок по защищенной линии. Это звонил Римо.
Полученные новости не очень-то ободряли.
– Наш друг держит рот на замке, – сообщил Римо. – Он не хочет снова становиться дряхлым.
– Вы удалили у него пластырь?
– Угу, но пока ничего не произошло. Лад остается таким же, как был.
– Присматривайте за ним. Возможно, он расколется, когда начнет утрачивать свою вечную молодость.
– А как насчет анализа бумтауэровского пластыря? – спросил Римо. – Результаты еще не пришли?
Доктор Смит отправлял пластырь на химический анализ в одну частную лабораторию Лос-Анджелеса – учреждение, которое обычно использовалось ЦРУ в тех случаях, когда Компания не хотела, чтобы об этом узнало ФБР.
– Здесь есть прорыв, – сказал Смит. – Пластырь сделан на Тайване компанией «Фэмили Финг фармасевтиклз».
– Никогда о такой не слышал.
– До сих пор она производила препараты по рецептам народной медицины и натуропатов. Я все еще изучаю их структуру, пытаясь связать ее с известными нам потребителями ГЭР, чтобы вскрыть каналы его доставки и, если удастся, проследить их непосредственно до семьи Финг.
Внезапно на другом конце провода послышался ужасный крик. Он был таким громким, что Смит вздрогнул и отстранил трубку от уха.
– Это Лад, – сказал Римо. – Я потом перезвоню...
Доктор Смит принялся ждать, барабаня пальцами по столу. Прождав пять бесконечных минут, он поднял трубку прежде, чем отзвучал первый сигнал.
– Да?
– Боюсь, у меня плохие новости, – сказал Римо. – Старый Лад освободил номер. Он покончил жизнь самоубийством.
– Что? Неужели за ним никто не наблюдал?
– Мы оставили его в соседней комнате надежно связанным, – оправдываясь, сказал Римо. – Мы не хотели, чтобы он подслушивал наш разговор. Мы его оставили одного всего лишь на пару минут. Он даже не ослабил свои путы.
– Так как же он смог покончить жизнь самоубийством?
– Он отгрыз себе правую ступню. Я никогда не думал, что в девяностолетнем возрасте можно быть таким проворным. Прежде чем мы успели вмешаться, он истек кровью. Прости, Смитти. Я не мог себе представить, что он может сделать что-нибудь подобное.
Доктор Смит тоже не мог себе этого представить, поэтому не стал упрекать ассасинов. Ему теперь стало ясно, что негативный побочный эффект препарата с течением времени усиливается – чем дольше его принимают, тем дело обстоит хуже. Этого он не предусмотрел в своем прогнозе. Значит, времени на то, чтобы взять развитие событий под контроль, остается еще меньше.
– У нас тут черт знает что творится, – сказал Римо.
– Об этом не беспокойтесь, – со вздохом сказал Смит. – Я сейчас же пошлю бригаду уборщиков.
Повесив трубку, директор КЮРЕ вызвал на экран монитора список фирм Лос-Анджелеса, занимающихся уборкой. Рядом с номерами телефонов были указаны расценки. Выбрав самую дешевую из фирм под названием «Энди, доктор для ковров», он нажал на кнопку автоматического набора номера и принялся ждать.
23
Выпрямившись во весь свой рост, Джимми Коч-Рош обратился к самой высокооплачиваемой за всю историю кино супружеской паре.
– Прошу прощения, но я не могу позволить вам самостоятельно добраться до дома, – сказал он. – Это совершенно ясно.
– Мы не дети! – запротестовала Пума, словно тигр в клетке расхаживая по обшитому панелями из орехового дерева личному кабинету адвоката. Четыре шага вперед. Поворот. Четыре шага назад.
Чиз, который стоял, прислонившись к столу Коч-Роша, согласился со своей женой.
– Недавно вы мне говорили о последствиях. Точнее сказать, вы говорили, что их не будет. А теперь вы фактически утверждаете, что мне нужна нянька.
Маленький адвокат поднял руки, призывая его к молчанию.
– Я действительно обещал вам, что справлюсь с любыми обвинениями. Но для этого мне нужно определенное сотрудничество и с вашей стороны. За последние сутки вы оба проявили некоторую, скажем так, вспыльчивость. Я хочу избежать повторения подобных инцидентов. В суде я могу творить чудеса, но все же и я не всесилен. Поймите, если вы допустите еще один такой серьезный промах, как погром в «Спиди март», то я больше не смогу гарантировать вам избавление от тюрьмы.
– Это не здорово, Джимми, – сказал Чиз. – Совсем не здорово. – Он подошел к тому месту, где стоял адвокат, и, словно карающий меч, вознес над его головой свой мощный кулак.
К чести Коч-Роша, тот даже не вздрогнул, хотя и прекрасно понимал, на что способны его клиенты. В мире блефа и пустых угроз он чувствовал себя как рыба в воде.
– Я хочу, чтобы вы предоставили возможность моему водителю и охранникам доставить вас домой в Бель-Эр, как следует из моего соглашения с судьей о вашем освобождении под залог, – сказал Коч-Рош. Адвокат не стал употреблять неприятного выражения «домашний арест». – Я хочу, чтобы вы оставались в вашем доме под защитой моих людей. Там вы будете в безопасности и будете располагать неограниченным количеством еды, какую только пожелаете иметь. А я в это время буду работать над организацией вашей защиты в суде. Я не прошу вас навсегда стать узниками своего собственного поместья. Нам просто нужно немного времени, чтобы все успокоилось. И не нужно никаких дальнейших инцидентов.
Чиз опустил кулак.
– Честно говоря, я прошу не так уж много, – сказал Коч-Рош. – Особенно если учесть альтернативу, которая состоит в том, что вы оба будете признаны виновными в убийствах первой степени.
– Мы стали очень беспокойными, – сказала Пума.
– Тогда вам тем более стоит оказаться в родных пенатах. Там вас никто не будет беспокоить. Я уже отпустил на выходные вашу домашнюю прислугу. Обо всех ваших нуждах позаботится моя охрана. Эти люди будут готовить, убирать – в общем, делать все, что нужно. Они будут там только для того, чтобы вам помочь, поэтому, пожалуйста, не сделайте ничего такого, что бы могло им повредить.
– Надеюсь, вы не станете и пытаться забрать у нас наклейки, – сказал Чиз. – Это было бы большой ошибкой, – добавил он.
– Я стал бы это делать в последнюю очередь, – ответил Коч-Рош. – Однако, я думаю, теперь совершенно очевидно, что с нынешней дозой у вас могут быть некоторые неприятности. По этому поводу я уже вступил в контакт с производителем. В ближайшие несколько дней проблема будет решена.
– Но если вы станете давать нам меньше гормонов, то наши тела могут усохнуть, – сказала Пума.
– Или мышцы могут снова превратиться в жир, – добавил Чиз.
– Не обязательно, – ответил адвокат. – С другой стороны, разве не лучше примириться с тем, чтобы мышцы стали немного меньше, чем все время сталкиваться с обвинениями в убийствах?
Пума и Чиз с сомнением посмотрели друг на друга.
– А разве нельзя все исправить как-нибудь по-другому? – спросила Пума. – Ну, чтобы мы не потеряли того, что уже имеем?
– Производитель изучает этот вопрос, – заверил их Коч-Рош. – Случившееся беспокоит его не меньше, чем нас. Ему совсем не нужен препарат, который никто не захочет принимать.
Адвокат нажал кнопку селектора.
– Сейчас мои люди отвезут вас домой, – сказал он. – У вас был долгий, утомительный день. Вы наверняка очень устали.
Через несколько секунд в кабинет вошли четверо крепких мужчин. На них было защитное обмундирование, соответствующее четвертой степени угрозы. Оно включало в себя сверкающие черные шлемы со встроенной переговорной системой, черные щитки, прикрывающие голени, кованые сталью черные туфли, черные перчатки и прозрачные пуленепробиваемые щиты. В общем, по внешнему виду эти охранники напоминали нечто среднее между сотрудниками полиции по борьбе с беспорядками и древними самураями. На вооружении у них были штурмовые помповые ружья и парализующие «тазеры». Скрытые за плексигласовыми щитками лица смотрели невесело.
