Клео грустно покачала головой.
— Почему же ты раньше не думал о жене?
— Но я же не сделал ничего такого, что могло бы повредить ей!
Наверное, то же самое ей скажет Майк!
— Ты должна помочь мне, Клео.
— Да, думаю, что должна. Но я помогу не тебе, а твоей жене. На тебя смотреть тошно. — Она отвела глаза. — Я не могу обещать ничего определенного. Мне и самой Доминик казалась странной в последнее время. Но я схожу к ней и попытаюсь поговорить. Ты можешь одолжить мне машину с шофером?
У Шепа поднялось настроение.
— Конечно. Все что угодно.
Глава тридцать седьмая
— Я думаю, — объявил Джон, когда они вернулись домой из ресторана, — у нас все будет здорово, Мафф.
— Что? — позевывала Маффин.
— С Джексоном. С американцами. Для тебя будет зеленая улица, когда мы туда поедем.
— О!
— Ты что, кроме «о» ничего сказать не можешь? Ты должна плясать от радости! Именно такие связи я искал. Иди сюда, малышка, я хочу тебя.
Она наклонилась, чтобы погладить Скаффа, а Джон подошел сзади и обнял ее.
— Прекрати, — обиженно сказала Маффин.
Джон засмеялся и начал стаскивать с нее бикини.
Маффин быстро выпрямилась.
— Я сказала, прекрати!
— Ты что, до сих пор злишься из-за статьи? Не я же писал ее.
— Я не злюсь, я просто устала.
— После того, как всю ночь прозанималась любовью?
— Это неправда, я была у подруги.
— О, смени пластинку.
Джон внезапно почувствовал себя счастливым. Все складывается как нельзя лучше. Его развод. Календарь Шумана. Джексон.
— Давай сделаем фотографии, — предложил он.
— Какие фотографии?
— Личные. Для нашего удостоверения.
— Мне это не нравится.
— Да ладно, понравится.
— Нет.
— А где последние фотографии, которые мы делали «Поляроидом»?
— Я их выбросила.
— Что?
— Я разорвала их на маленькие кусочки и выбросила.
— Зачем?
— Потому что они были грязными.
— Грязными? — возмутился Джон. — Да они были веселыми. Ведь мы их делали только для себя.
— Мне такие снимки не нужны!
— Но тебе же нравилось, когда мы фотографировались!
— Тогда все было по-другому.
— Давай попробуем еще.
— Нет.
— Почему «нет»?
— Потому что я не хочу.
Джон пожал плечами и спросил:
— Что Лори рассказала тебе о Джексоне?
— Ничего.
— Как ничего? Ты, Лори и Эрика провели в туалете целых двадцать минут.
— Эрика рассказывала нам о Майке Джеймсе.
— Что именно?
— Они занимались любовью на полу в костюмерной, когда мы все смотрели концерт.
Джон ухмыльнулся.
— Старушка Эрика верна своим привычкам.
Маффин разделась. На ней остались только свитер и трусики. Джон сидел на кровати.
— Иди посиди у меня на коленях, — позвал он.
— Зачем?
— Я хочу любить тебя.
— А я не хочу, — наотрез отказалась Маффин.
Она стаскивала свитер через голову. Джон быстро прижал свитер к ее голове одной рукой, а другой стал ласкать ее грудь. Маффин визжала от ярости. Джон смеялся и тащил ее в постель.
— Я не могу дышать, — умоляла Маффин.
— Ты моя пленница, малышка, — объявил Джон, стягивая с нее трусики.
— Ты грязная свинья, — бормотала Маффин.
— Конечно, я такой, — согласился он, расстегивая брюки.
— Отпусти меня, — потребовала Маффин.
— Только после того, как я добьюсь тебя, женщина.
Она собрала все силы, чтобы вырваться.
— Десять ударов розгами, — засмеялся Джон, — или лучше двадцать?
Ответа не последовало. Маффин нравились игры. Обычно она начинала их первой.
— Как тебе понравится, если тебя изнасилуют? — пошутил Джон.
Маффин молчала, и Джон почувствовал, что она желает его.
— Ты действительно свинья, — жаловалась позднее Маффин.
— Что с тобой? Тебе же понравилось?
— Я этого не хотела.
— Но получила. И тебе это понравилось.
— Но только никому не рассказывай.
— Кому я должен рассказывать?
— Я хочу спать.
— Тебе никто не мешает, — покачал Джон головой. Иногда Маффин была такой смешной и глупой.
* * *
Джексон, Лори и Маленький Марти вместе вернулись в отель. Когда они приехали, Джексон сказал Марти:
— У меня для тебя сюрприз.
— Ой, спасибо! А где он?
— Иди в комнату и жди. Когда я постучу три раза — открой.
Джексон корчился от смеха и заговорщицки подмигивал Лори.
— Обещаю, малыш, что такого ты еще не видел. Это подарок от старого дядюшки Джексона.
— Мне нравятся сюрпризы, — заметил Марти. — Когда я был совсем маленьким, папа подарил мне пианино. Конечно, это было до того, как он умер.
Джексон пьяно засмеялся.
— Это не пианино, но я могу тебе сказать, что оно с ногами! Тебе нравится шоколадное мороженое, сынок?
— Ты же знаешь, что нравится, Джексон. Но я его не заказываю из-за прыщиков.
Джексон согнулся от смеха.
— Это блюдо избавит тебя от всех прыщиков, — он обнимал Лори. — Правда, милая? Я прав?
— Еще бы, — хохотала Лори.
Марти пошел к себе в люкс, снял одежду и надел махровый халат.
Он надеялся, что сюрприз Джексона связан с едой. Он бы все отдал за мороженое с бананами или двойную порцию шоколада. Интересно, а Маффин такая пища нравилась? Он надеялся, что, когда они поженятся, вместо обычной еды будут устраивать себе праздники мороженого. Никто им не будет мешать. Джексон больше не будет ему приказывать, когда они с Маффин поженятся!
Послышались три удара в дверь, и Марти бросился открывать.
В коридоре стояла абсолютно голая Лори, ярко-красной помадой на груди было написано: «Подарок от Джексона».
— Господи! — воскликнул Марти и поперхнулся.
— Нет, это просто Лори, малыш, — засмеялась она и вплыла в комнату. — Иди сюда, сладенький. Я научу тебя, как быть звездой!
Глава тридцать восьмая
Клео никогда не была в доме, где жила Доминик, но шофер Шепа знал, как добраться до Хэмпстеда, и они быстро отыскали нужное место.
Дом выглядел очень симпатично, с небольшой дорожкой и аккуратными клумбами. В гараже стояли две машины, около двери — пустая детская коляска.
— Пожалуйста, подождите, я недолго, — попросила Клео.
Она еще не решила, что скажет Доминик. Может быть, придется объяснить положение жены Шепа, а может быть, лучше заставить ее понять, каким гнусным животным оказался Шеп. Если Доминик снова будет оскорблять, не стоит обращать на это внимания. Их дружба была давней, Доминик явно переживала тяжкое время. Задумавшись, Клео позвонила в дверь.
Открыл Дайан. Ей и в голову не приходило, что он может быть дома. Он выглядел расстроенным. Похоже, что он плакал. Дайан посмотрел на Клео, с трудом узнавая ее.
— Я Клео, Клео Джеймс, подруга Доминик. Вы помните, мы встречались как-то вечером?
— Да, помню, — наконец ответил он.
Клео неловко топталась на ступеньках и ждала, пока он пригласит ее войти. Но он не двигался.
— Мне можно войти? — спросила Клео.
Он вдруг начал рыдать, закрывая руками лицо.
— Извините, — бормотала Клео. — Не понимаю, что происходит. Что-то случилось? Доминик здесь?
В этот момент появился Исаак, осунувшийся и озабоченный. Он взял своего друга за руку и потихоньку повел его обратно в дом. Клео он жестом приказал молчать, и она с ужасным предчувствием ждала, пока Исаак уводил Дайана.
Через минуту он вернулся.
— Дайан в шоке, — объяснил он. — Да и мы все тоже.
— Что случилось? — в тревоге спросила Клео.
— Извините, я полагал, что вы знаете. Я думал, что именно поэтому вы пришли.
— Что знаю?
— Доминик покончила с собой сегодня утром.
— О Господи! Не могу поверить!..
У Клео подкосились ноги.
Исаак поддержал ее и помог войти в дом.
— Садитесь, — сказал он любезно, — я принесу немного бренди.
Она сидела на стуле в прихожей, опустив голову. В это невозможно поверить! Такие, как Доминик, не накладывают на себя руки.
Исаак вернулся с бренди, и она залпом выпила.
— Почему? — спросила она.
Исаак пожал плечами.
— Никто не знает. В последнее время у нее была депрессия. Она уже пыталась это сделать раньше.
— Она была такой молодой, — вздохнула Клео, — и у нее все было.
— Да, — согласился Исаак.
— Как она это сделала?
— Лучше я не буду вам рассказывать. Это не слишком красиво…
— Кто нашел ее?
— Дайан. Он позвонил мне, и я приехал одновременно с полицией. Вы знаете, у него здесь никого нет. Вся семья в Израиле… Я даже не знаю, что он будет делать.
— Где ребенок?
— Нянечка увезла на прогулку.
— Она оставила записку? Может быть, какое-нибудь объяснение?
