«Теперь мне, пожалуй, понятно, почему у Клибана такие низкие цены, — между прочим отметила она про себя, — им не нужно платить большую аренду». Наташа представила себе нескончаемые ряды прилавков с юбками и блузками, которые ожидали ее в магазине. Если ей повезет, Она сразу купит строгую черную юбку и расшитую бисером или блестками блузку и тогда может успеть на последний урок, подумала Наташа. Потом, как обычно, она вернется домой из школы, и никто ничего не узнает. Никогда.
Неожиданно автобус остановился, шофер, взяв свою куртку и пачку листочков, спустился по ступенькам и на остановке завел какой-то серьезный разговор с другим мужчиной в форме.
В течение нескольких секунд Наташа была в панике, но вскоре поняла, что вряд ли эти двое говорили о ней. «Успокойся, — приказала она себе, — в этом месте, вероятно, происходит смена водителей». Она снова с любопытством выглянула в окно.
— Только не это, — чуть не вскрикнула Наташа. Прямо перед ней было обшарпанное здание мотеля «Старлайт» и рядом посреди парковочной площадки стоял автомобиль ее матери.
Наташа моментально вжалась в свое кресло, надеясь остаться незамеченной, но почти уверенная, что ее уже поймали. Однако мужчины продолжали болтать, стоя у автобуса, и ничего не происходило. Наташа снова подняла взгляд к окну, но не заметила никаких признаков присутствия ее матери или кого-либо другого. Однако, вне всякого сомнения, машина принадлежала Кит. ВХР707. Конечно, это ее номерной знак. Господи, что здесь делает Кит Дамирофф?
Но у Наташи не было возможности это выяснить, потому что водитель поднялся в кабину, отпустил тормоз и автобус двинулся вперед. Наконец автобус остановился у магазина Клибана, и Наташа, выйдя на тротуар, с опаской осмотрелась. На улице никого. Облегченно вздохнув, она вошла в магазин и сразу же заметила в глубине вешалку с черными вязаными юбками. «Слава Богу, — сказала она себе, разыскав юбку пятого размера и приложив ее к себе. — Может быть, я смогу вернуться в школу на седьмой урок». Но выбрать блузку оказалось гораздо труднее. Ей пришлось обойти весь магазин, прежде чем она остановила свой выбор на золотистом свитере с богатой вышивкой, которую, если не присматриваться слишком внимательно, вполне можно было принять за бисер.
Проведя целый час в магазине Клибана, Наташа наконец вышла оттуда, держа в руках пакеты с покупками. На автобусной остановке было пусто. Беспокойно взглянув на часы, она прошлась по улице в поисках расписания движения автобуса, но ничего такого не обнаружила. Приготовившись к длительному ожиданию, Наташа поставила пакеты на тротуар и прислонилась к столбу с указателем улиц. Мысль о матери не шла у нее из головы. Что Кит могла здесь делать? Какой поблизости магазин? Осветительной арматуры? Красок или обоев? Должно быть, что-то вроде этого, пришла она к выводу. Но в ожидании автобуса ее стало мучить сомнение. На много кварталов вокруг нет магазинов, кроме Клибана. Наташа с нетерпением высматривала впереди появление автобуса. Ничего.
В конце концов она не удержалась. Мотель был всего в четырех-пяти кварталах отсюда. Не отдавая себе отчета, Наташа взяла свои пакеты и пошла. Только завернув за угол на улицу, ведущую к мотелю «Старлайт», она ужаснулась своему поступку. Но любопытство было сильнее, и она подошла к зданию. Да, все верно, это старенький «шеви» ее матери.
«Если придет автобус, я просто сяду в него, — решила Наташа. — Глупо стоять вот так и прятаться неизвестно от чего и от кого». Но когда минут через пять из мотеля появилась Кит Дамирофф под руку с Джей. Т. Сквайром, Наташа почувствовала, будто ее ударили в живот.
Кит застыла у окна своей спальни, и в голове у нее все время вертелся вопрос: как я дала втянуть себя в это? Днем с Джей. Т., вечером с ним — прямо наваждение какое-то, и, кажется, нет способа положить этому конец. Она хотела отказаться от их встреч, но всякий раз ее что-то удерживало, у Джей. Т. крепкая хватка. Ее пугало, что обо всем узнает Леонард, ведь она любила мужа. «Тогда почему ты спишь с его ближайшим соседом?» — упрекала себя Кит, и мучительная вина кольнула ее в сердце. Первую ночь можно назвать случайностью — она была очень расстроена, выпила и в общем-то не намеревалась заходить так далеко. «Так оно и будет», — пообещала Кит и подумала о билетах на симфонический концерт в Коулвилле, которые купит мужу в подарок, если сумеет сэкономить несколько долларов из хозяйственных денег, — Леонарду понравится. И еще — надо больше времени проводить с дочерью.
Услышав, как хлопнула входная дверь, Кит вздрогнула.
— Кто там? — Она посмотрела на часы. Час сорок пять. Для Бена или Таш слишком рано, а Леонард никогда не приходил домой среди дня.
На пороге родительской комнаты стояла Наташа с пакетами в руках и непонятным выражением на лице.
— Почему ты дома, милая? — Кит надеялась, что ее голос прозвучал естественно, она не должна отыгрываться на Таш за свои несчастья. Но дочь вместо ответа только пристально смотрела на мать.
От Наташи не ускользнули порозовевшие щеки матери и ее черные лодочки на высоких каблуках, специально предназначенные для субботних вечеров, — признаки недавнего развлечения были очевидны.
— Почему ты дома, мама? — В Наташином голосе прозвучала необычная дерзкая нотка. — Или это не правомерный вопрос?
Кит не представляла, чем расстроена дочь, но чувство страха от того, что всего час назад она была с Джей. Т. Сквайром, поднималось в ней и сжимало ее грудь.
— Что ты имеешь в виду, дорогая? — С большим трудом ей удалось сохранить свой обычный тон.
— Я подумала, может, мотель «Старлайт» стал твоим домом?
Наташины слова вонзились ей в грудь, как острые стрелы, пропитанные ядом ненависти, и Кит чуть не задохнулась от боли.
— О, Боже, — только и могла она произнести, ухватившись за край подоконника.
— Не думаю, что Бог поможет папочке почувствовать себя лучше, — с горечью ответила Наташа, поворачиваясь и направляясь из комнаты.
— Таш, детка, подожди. — Кит подбежала к дочери и коснулась ее локтя. — Ты не скажешь папочке, он не вынесет этого.
Наташа стояла как вкопанная, ненавидя и себя, и мать.
— Детка, — голос матери был полон рыданий, — есть вещи, которые тебе не понять, вещи, которых я никогда не собиралась… — Кит почувствовала, что говорит бессмыслицу. Ну как ей объяснить дочери то, чему она сама не находила объяснения? — Дорогая, если ты любишь отца, пожалуйста, забудь то, что ты видела. Пожалуйста, Таш. Если ты расскажешь ему, ты убьешь его.
— Ну да, я убью его! — Разозлившись, Наташа выскочила в коридор и, прибежав в свою комнату, громко хлопнула дверью.
