Вначале – кромешная чернота. Как будто кто-то снимал абсолютно темную комнату. Но потом показалась она, Камилла Грин. Как уже было сказано, Габриэль видел отрывок уже несколько раз за эту ночь, но до сих пор не мог поверить в то, что видит. Это было похоже на подвальное помещение. Сначала полная темнота, а потом медленно посветлело, и показалось большое колесо. Какая-то клетка. Как для мыши или хомяка, наверное, но намного больше, сделанная для человека. Камилла Грин сидела в вертящемся колесе, и вначале Габриэль не понял, что происходит. Но до него дошло, когда Камилла Грин медленно поползла на четвереньках в большом, тяжелом колесе, и тогда свет включился. Ее держали в подвале. В клетке. Без света. И чтобы лампы вокруг нее включились, ей нужно двигаться. Ползти на четвереньках, заставляя колесо крутиться.
Габриэль отвернулся, когда Камилла осторожно поднялась в колесе, в попытке ускорить его. И тут стала видна надпись на стене позади нее.
Избранная.
Камилла Грин отчаянно старалась заставить колесо двигаться быстрее и быстрее. Кто-то белой краской написал слово на серой стене за ней.
Избранная.
Габриэль поднял глаза обратно на экран, когда Камилле удалось удержаться на ногах и прилично разогнать колесо. Одна нога вперед второй, так быстро и устойчиво, как она только могла, и этого Габриэль тоже не понял с первого раза. Почему молодая худенькая девушка продолжала бежать изо всех сил, ведь свет уже включился, но вдруг открылся люк, и оттуда что-то посыпалось на пол.
Еда.
Вот зачем она так бежала.
Чтобы получить еду.
Габриэль больше не мог смотреть.
Гранулы.
Его сейчас опять стошнит.
Камиллу Грин держали в плену в подвале. В клетке. Она должна была бегать в колесе, чтобы включился свет. Чтобы получить еду.
Корм для животных.
Он больше не мог. Не в силах больше смотреть на это. Габриэль зажал рот рукой, выбежал из комнаты, толкнул дверь в туалет и сел на колени перед унитазом, пока желудочный сок выливался через рот, а пот водопадом тек по всему телу.
– У тебя все нормально, Габриэль?
Юный хакер не успел ответить, не заметив, как дверь за ним открылась и в маленький туалет вошла Миа.
Миа подставила маленькое полотенце под кран и дала его ему, сев на корточки рядом, пока он прикладывал холодный кусок ткани к лицу.
– Все нормально, – неуверенно пробурчал он.
Совсем не так он хотел предстать перед Мией Крюгер. Несчастный молокосос, не выдержавший напряжение этой работы, но теперь уже поздно, ночь выдалась слишком долгой. Постепенно Габриэль смог подняться на ноги, спустил воду в унитазе и сел на него, не отпуская холодное полотенце от лица.
– Думаю, тебе лучше всего сейчас поехать домой, – дружелюбно сказала коллега. – Займемся этим позже.
Габриэль еще раз провел живительной тканью по лбу, не вполне понимая, что она имеет в виду.
– Чем? – пробормотал он, посмотрев на нее.
Миа положила руку ему на плечо.
– Знаю, тяжело, но нам нужно это знать, правда ведь?
– Знать что? – удивленно выдавил Габриэль.
– Откуда у него оно?
– Откуда?
– Где он нашел это видео. Твой друг, Сканк. Мы должны это узнать как можно быстрее.
– Да, – осторожно кивнул Габриэль, хотя он знал, что это не получится.
Сканк появился из тени и исчез так же быстро, как пришел. Много воды утекло с тех пор, как они были близкими друзьями, но одну вещь Габриэль хорошо знал: Сканк ненавидит власть и лучше всех в мире умеет покинуть сеть и сделаться невидимым. Никаким образом он не станет с ними сотрудничать, и Габриэль не знал, где его найти.
– Мунк вызвал такси, оно ждет тебя внизу, ладно? Поспи немного, поговорим через пару часов.
Миа улыбнулась ему, снова дружески положив руку ему на плечо.
– Проводить тебя вниз?
– Нет, все в порядке, – ответил Габриэль и поднялся.
– Хорошо, – улыбнулась Миа, погладив его по спине. – Позвони, когда проснешься, ладно?
– Ага, – ошалело кивнул Габриэль, нашел свою куртку в коридоре и спустился вниз на лифте к ожидавшему его такси.
34
Карри сделал еще глоток кофе, когда Миа вернулась в переговорную и снова села.
– Все нормально? – спросил Мунк.
– Он справится, – кивнула Миа.
– Хорошо, – ответил Мунк, как будто не зная, что еще можно сказать.
Тут Карри понял: Мунк и Миа были здесь с прошлого вечера, и недостаток сна наложил отпечаток на почти пятидесятипятилетнего шефа. Мунк стоял у проектора, борясь с зевотой и почесывая бороду.
– Э-э-э, да, – пробормотал он, но дальше ничего не последовало.
Карри отлично понимал его. Он ночевал на матрасе у Мии дома, выпив почти пол-литра виски. Звонил Сунниве сотню раз, так и не получив ответа, и наконец сдался, позволив алкоголю овладеть собой. Он упал без сознания и с трудом расслышал телефон, зазвонивший в три часа ночи.
Сейчас он сидел трезвый как стеклышко, по крайней мере, так себя чувствовал, со смесью удивления и ненависти в теле. Что за больной на голову сукин сын мог это сделать? Запереть молодую девушку в большой клетке? Держать там несколько месяцев? Заставлять ее ползти на четвереньках в большом колесе, чтобы включился свет? Чтобы получить еду? Гнев все больше и больше завладевал его телом, он едва мог сидеть спокойно, пока Мунк продолжал подбирать слова, стоя перед проектором, с таким видом, как будто он отдал бы все на свете, только бы положить голову на подушку.
Карри считал себя достаточно крепким. Но даже он не знал, куда себя деть, когда видео было показано в первый раз на экране, темнота, медленно освещаемая, вдруг возникшее смертельно напуганное лицо Камиллы Грин.
– Есть вопросы? – наконец выдавил Мунк. – Перед тем, как мы начнем анализировать увиденное?
Он оглядел собравшихся, но все по-прежнему молчали.
На самом деле, нет причины для вопросов. Они все сами видели. Карри сделал еще глоток кофе, стараясь не дать жуткому гневу овладеть собой.
– Миа? – позвал Мунк, уступив свое место у проектора темноволосой коллеге, в противоположность ему выглядевшей так, словно недосып не беспокоил ее вообще.
– Ок, – сказала Миа, нажав на кнопку. – Некоторые из вас, наверное, хотят еще пересмотреть видео, и такая возможность, естественно, еще будет, копия лежит на сервере, но сейчас, на мой взгляд, нам нужно уделить время деталям разных картинок. Как вы поняли, видео длится около минуты, и мы разбили его на множество отдельных кадров и начали рассматривать то, на что не обратили внимания сразу, но, мы думаем, что это очень важные вещи.
Она поразила его. Миа. Карри всегда глубоко уважал ее, дело не в этом, но сейчас он по-настоящему разглядел это. Как она отбрасывает свои чувства и становится полицейским, он как будто видел, как напряженно работал ее мозг, когда разные кадры появлялись на экране.
– Почему Камилла Грин была такой худой, когда мы ее нашли? Теперь мы знаем это. Почему у нее на руках были мозоли, а на коленях – синяки? Теперь мы знаем. И не менее важно, почему вскрытие показало, что в ее животе был только корм для животных? Это мы тоже теперь знаем. Все это можно вычеркнуть. И я понимаю, что некоторым из вас сложно переварить случившееся, то, чему мы только что стали свидетелями, но я вижу в этом и положительную сторону. Чем больше мы знаем, тем проще нам поймать этого мерзавца или этих мерзавцев, правильно?
Карри не вполне понял, зачем Миа выступила с этой речью, все это само собой ясно, но вскоре догадался, что это было обращено в адрес новенькой Ильвы, которая выглядела так, будто вот-вот грохнется в обморок, но теперь понемногу успокаивалась.
– Отлично, – сказала Миа, подумав еще немного перед тем, как продолжить. – Два момента. Первый: Камиллу Грин держали в плену в подвале. Заставляли жить как животное. Возможно, несколько месяцев. Второй: в какой-то момент преступник или преступники убили ее, принесли ее в жертву чему-то, в форме, сильно напоминающей ритуал.
Миа снова нажала на кнопку и еще раз всмотрелась в два кадра. Камилла в подвале и на поляне в лесу.
– Итак. Первый вопрос. Мотив? Лежит ли один и тот же самый мотив за каждым из поступков? Вы следите?
Она посмотрела на собравшихся, но никто не ответил, и Миа продолжила.
– Это одно и то же преступление? Камиллу держат в подвале, обращаются с ней как с животным. Несколько месяцев спустя Камилла появляется, на этот раз голая, окруженная пентаграммой свечей. Здесь один и тот же мотив? Есть ли связь?
Она снова подняла взгляд, отпив глоток воды из бутылки, и тут Карри понял, почему она так хорошо держится и не выглядит такой уставшей, как Мунк, который вот-вот готов был развалиться. Она под чем-то. Карри почувствовал угрызения совести. Она такая хорошая, позволила ему рухнуть на диван, и он не хотел этого, это было не специально, но не мог не заметить белые пузырьки в мусоре под раковиной в ванной. Таблетки.
