— Что с тобой, дорогая?
Охваченная дикой паникой, она смотрела в его глаза.
— Не могу! Извини, не могу! — еле слышно выдавила она.
— Что случилось? Я что-то не так сделал?
Она бессильно подняла руку ко лбу.
— Не знаю. Просто… Твоя рука… Я не могла… Извини, — прошептала она, и ее расширившиеся глаза были полны страха и тревоги.
Джеррод медленно и осторожно отодвинулся от нее и сел на край кровати.
— Я сделал тебе больно?
Она качнула головой.
— Нет. Лишь то, что я сказала. Я не знаю, что случилось. Все было так чудесно — и вдруг… Прости меня, — шепнула она, трясясь от ужаса.
Он шумно вздохнул.
— Все в порядке. Ничего страшного.
Что он должен был чувствовать? Ее собственное тело мучительно ныло.
— Я тебя не дразнила. Я действительно не смогла, — попыталась объяснить она, обхватив руками колени. — Не знаю, что меня так испугало. Я не хотела этого.
Что делать, если он не поверит мне? — с отчаянием подумала она. Проклятье! Почему все на свете против них?
Рука Джеррода тихонько легла на ее сгорбленные плечи, привлекая к себе.
— Не надо никаких извинений, Камилла.
— Но почему, почему со мной происходит такое? — еле слышно спросила она.
— Не знаю, — тихо ответил Джеррод. — Я не настолько разбираюсь в этих вопросах, чтобы ставить диагноз. Тебе нужно выговориться. И мне кажется, не стоит больше откладывать. Я хочу, чтобы ты повидалась с одним моим другом.
Камилла застыла. С другом? Он уже говорил что-то такое, но тогда она не обратила на это внимания. По спине у нее пробежал холодок.
— С каким еще другом?
Видя ее замешательство, Джеррод какое-то время молчал, а затем, поколебавшись, ответил:
— Он психоаналитик. Ты сможешь…
Камилла, не желая больше ничего слышать, в бешенстве вырвалась из его рук.
— Нет, ни за что! Я не желаю видеться ни с каким психоаналитиком! — крикнула она, соскакивая с кровати.
Изумленный ее реакцией, Джеррод не сводил с нее глаз.
— Послушай…
— Не пойду, и кончено! — отрезала она.
Только этого не хватало! Психиатр скажет ей, что она и в самом деле немного не в себе, а может быть, что-нибудь еще похуже.
Губы Джеррода сжались в тонкую линию.
— Не будь глупышкой, это нужно для твоего же блага!
— Но зачем? Ты думаешь, что я спятила, да? — взорвалась она.
Он наклонил голову и нахмурился.
— Нет, я так не думаю. Более того, я полагаю, что это не так. Но я не могу объяснить тебе, что с тобой происходит. Ты-то сама хочешь узнать это или нет? — жестко спросил он.
Она вздернула подбородок.
— Нет, не хочу!
— Вот как? — возмутился Джеррод, прищурив глаза. — А чего ты так боишься? Того, что правда станет известна мне?
Глаза ее вспыхнули.
— Не понимаю, о чем ты!
— Не понимаешь? Тогда поясню. Быть может, ты не желаешь признаться, что все происшедшее сейчас было с твоей стороны не более чем игрой, — медленно сказал Джеррод.
— Ложь! Я же сказала, что это не так!
Он развел руками.
— Тогда и бояться нечего, не правда ли?
Сердце у Камиллы упало.
— Это шантаж! Впрочем, — фыркнула она, — чего удивляться, я же имею дело с Грейсоном!
Ноздри Джеррода раздулись, как у взнузданного коня.
— Отлично, Камилла, ты выиграла, — сказал он устало. — Я снимаю свое предложение.
Она недоверчиво посмотрела на него.
— Хорошо.
Их взгляды встретились, и вдруг он ухмыльнулся.
— Ты, кажется, не слишком-то торжествуешь.
— Торжествую, — медленно парировала она. — Просто… В общем, со мной все в порядке.
Джеррод встал.
— Я проголодался. Через десять минут жду тебя внизу к завтраку.
И, не сказав больше ни слова, вышел.
У Камиллы появилось ощущение, что она одержала пиррову победу. Она понимала, что ее паническая реакция на его предложение вызвана элементарной трусостью. Ее пугало то, что она могла узнать о себе. Да и вообще, ей вовсе не нравилась эта затея с психоаналитиком, который начнет копаться в самых темных уголках ее сознания и бог знает, что оттуда вытащит.
Она вздрогнула, вспомнив, что на ней до сих пор лишь ночная рубашка, и поспешила в ванную, чтобы принять душ и переодеться.
Спустя двадцать минут, одетая в хлопчатобумажные джинсы и кремовый шерстяной свитер, она спустилась вниз и направилась в столовую. Дверь была чуть приоткрыта, и, приблизившись, Камилла услышала голос Элен:
— Я уважаю твои чувства, Джеррод, но мне кажется, что ты совершаешь ошибку.
— В любом случае, ты сделаешь это для меня, не так ли? — спросил он.
Камилла толкнула дверь и обнаружила, что муж и свекровь заканчивают завтрак, сидя друг напротив друга и улыбаясь чему-то.
— Доброе утро, Камилла! Как ты себя чувствуешь? — приветливо спросила Элен, поворачивая к ней голову.
Она улыбнулась в ответ.
— Спасибо, гораздо лучше. Но, о чем бы ни просил вас Джеррод, не делайте этого, хорошо? — обратилась она к свекрови, занимая свободное место и бросая на мужа предостерегающий взгляд.
— О, над этим мне еще предстоит хорошенько подумать, — со смехом отозвалась та.
— Он станет шантажировать вас, — сухо добавила Камилла.
— Я знаю, — кивнула Элен. — В этом смысле он копия своего отца. Ну, а что тебе подать к завтраку? Как насчет свежего кофе и круассанов? — спросила она, поднимаясь и собирая со стола грязную посуду.
— Звучит восхитительно, — сказала Камилла. — Позвольте помочь вам.
Она хотела нагнуться, чтобы забрать тарелку у Джеррода, но тот схватил ее за руку.
— Ты уверена, что не передумаешь? — спросил он.
Камилла поджала губы.
— Более чем уверена. А теперь, если больше нет вопросов, ты можешь меня отпустить?
— Прекрати приставать к жене, Джеррод. Пойди прогуляйся с собаками или займись еще чем-нибудь. Я побуду с Камиллой, — строго сказала Элен, словно выговаривая пятилетнему малышу.
Брови его взмыли вверх, но спорить он не стал.
— Если мое присутствие нежелательно, что ж… — Он развел руками и послушно вышел.
— Он действительно славный парень, — пояснила Элен, возвращаясь к столу с тарелкой горячих круассанов. — Умный и добрый. Садись, Камилла, будь как дома. Впрочем, ты, может быть, хочешь позавтракать одна?
— Нет, — торопливо сказала Камилла, пододвигая стул.
Здесь было тепло и уютно, пахло свежеиспеченным хлебом и кофе. Она разломила круассан пополам и ложечкой зачерпнула яблочный джем.
— Ты здорово перепугала нас этой ночью, — заметила Элен, передавая ей чашечку кофе и усаживаясь в кресло напротив. — Ночные кошмары — это пытка. И часто они тебя мучают?
