– Теперь я думаю… Нет, я почти уверен, – с пьяной ухмылочкой ответил Томпсон, заметно приободрившийся после пары стаканов доброго виски, – что на эсминце был «крот», который работал на нашего придурка Доу. У фирмы, что наняла меня, денег куча, так что купить какого-нибудь офицера среднего звена для них – не проблема!
Вертолетчики засекли на дне обломки, сообщили командиру эсминца координаты, а купленный офицер тут же стукнул Доу.
– Но ты же ничего не нашел на дне! – Сергей раздраженно постучал пальцем себе по лбу, намекая пьяному сказочнику, что мозаика никак не складывается. – А пока ты там задницу о кораллы обдирал и селедку гонял, твоих корешей всех на ножи поставили! И тебя порешили бы на раз, если б поймали… Думаю, сынок, все было чуточку иначе: вас просто развели, как самых последних простофиль с техасского ранчо! Скорее всего вашего «крота» на судне или вычислили, или и вовсе поймали во время сеанса связи с Доу. А уж дальше все было примерно так: заставили его передать заведомо лживые сведения о месте обнаружения спутника и заманили всех вас в ловушку. Итог: Доу и компания на дне, а ты жрешь наше виски и пьяно улыбаешься здесь, на моем судне! Все отлично сложилось, но я очень расстроен. И знаешь почему? Мне нужен спутник, но у меня его нет! Ты же мне не нужен вообще, но ты – вот он, есть. А теперь подскажи нам, как тебя, придурка с зашитой головой, обменять на пару сотен килограммов металлолома?
– А если я вам помогу? – Томпсон совсем по-детски шмыгнул носом и потер ладонью лицо, на котором промелькнула легкая тень обиды – вероятно, на «придурка». – Тогда отпустите? И еще одно: я должен знать, что вы не нанесете ущерба моей стране!
– Чего-о-о?! – подполковник непонимающе посмотрел на явно обнаглевшего пленника, а затем демонстративно осмотрелся вокруг. – Ты сейчас для кого это сказал?
Телевизионщиков и газетчиков вроде здесь нет… Ты, мальчик, дебила из себя не строй, ладно? Больше ни капли не получишь – не умеешь ты, вижу, ни пить, ни доброе к себе отношение ценить. О стране он озаботился! В порядке твоя страна, а в последних новостях передали, что и с президентом все о-кей – стул с утра был нормальный! Хочу тебе напомнить, что твои хваленые Штаты некоего Стива Томпсона сначала из армии вышвырнули как кусок использованного пипифакса, а потом и вовсе хотели глотку перерезать! Въезжаешь, придурок пьяный? Так что ты там толковал о помощи? Излагай, патриот хренов…
– Я смотрю, на вашем судне антенны не совсем обычные, – пленник оценивающе посмотрел на переплетения проводов на верхушке мачты, возвышавшейся над ходовой рубкой. – Думаю, вы можете слушать эфир на много миль вокруг… На эсминец вы, конечно же, напасть не сможете, но вполне могли бы отследить момент, когда они отыщут и поднимут на палубу ту самую железку, которая вам позарез нужна…
– Предположим, мы узнали, что спутник уже на эсминце, – Орехов пытливо воззрился на Томпсона, – а дальше что? Не на абордаж же его брать!
– Зачем на абордаж? – хитро прищурился Стив. – Есть и другие пути. Вот послушайте, что можно сделать…
20
Карибское море, 170 морских миль северо-западнее о. Сент-Люсия, август 2011 года
Ни для кого давно уже не секрет, что практически во всех армиях, на флотах, в спецслужбах мира живет и процветает довольно жесткая конкуренция. И так было всегда: тяжело вооруженные воины римских легионов свысока посматривали на лучников и пращников, подвизавшихся в легкой пехоте; в царской России жандармы из Охранного отделения были столь нелюбимы армейскими офицерами, что господам в голубых мундирах не подавали руки; работники VI отдела нацистского РСХА, занимавшиеся политической разведкой под командованием красавчика Вальтера Шелленберга, вовсю конфликтовали с четвертым отделом, именовавшимся гестапо и возглавляемым папашей Мюллером, а РСХА в целом усиленно конкурировало с вермахтом, люфтваффе, кригс-марине и всеми остальными конторами гитлеровской Германии. Ту же картину можно было наблюдать и в отношениях между КГБ и МВД в советские времена. «Мы делаем одно дело! И не так уж важно, кого в случае удачи погладят по головке и дадут конфетку!» – по версии великого Юлиана Семенова, примерно так однажды лицемерно заявил бригаден-фюрер СС Шелленберг Мюллеру. На что тот весьма недовольно и сердито ответил: «Я не люблю сладкого!» Лукавил хитрый гестаповский лис – сладкое в виде благосклонных поощрений начальства, орденов и внеочередных званий любят все! И будут любить во все времена, пока существуют командиры, подчиненные, служба во всех ее разновидностях и награды за служебные успехи и достижения…
Поисковые вертолеты, пилотируемые мастерами летного дела, свою задачу, в конце концов, выполнили – утраченный было спутник обнаружили. Затем в дело вступили боевые пловцы, и заметно поврежденный объект был без особых трудностей поднят на палубу эсминца ВМС США. Все последующие мероприятия проходили, по сути, под руководством двух господ, ни в коей мере к командованию боевого корабля не относящихся: обследованием, демонтажем и тщательной упаковкой частей спутника в ящики руководили представитель НАСА и «серый господин» из ЦРУ. Капитан и остальные офицеры эсминца демонстративно игнорировали деловитую возню «прикомандированных умников», тщательно скрывая высокомерное презрение, легкую зависть и досаду по отношению к бесцеремонно хозяйничающим на судне чужакам. Капитан еще в самом начале плавания, хорошенько хлебнув виски и пыхая неизменной сигарой, открыто заявил своим офицерам: «Пусть эти сухопутные крысы делают все, что им угодно, – я подчинюсь приказу командования и в их дела не полезу! Но и в свои ни одному из этих надутых хлыщей не позволю совать нос! Крыса никогда не сможет стать приятелем морскому волку!»
– Капитан, распорядитесь, чтобы пилоты были готовы к вылету! – господин, представлявший на эсминце интересы всесильного ЦРУ, без особых церемоний ввалился в ходовую рубку и, не скрывая брезгливости, недовольно поморщился, потянув ноздрями воздух, в котором отчетливо чувствовался запах сигары, дымившейся в толстых пальцах командира корабля. – Нам необходимо как можно скорее доставить ящики на материк! Как вы прекрасно понимаете, ваш корабль на базу за день-другой вернуться не сможет, а время не ждет. Поэтому мы решили воспользоваться одним из ваших вертолетов – на этой машине мы быстренько доставим груз куда следует.
– Весьма сожалею, дружище, но выполнить ваше распоряжение не имею ни малейшей возможности, – неловко загораживая локтем от цепкого взгляда церэушника стакан с остатками виски на дне, добродушно ответил капитан и пренебрежительно выпятил нижнюю губу. – Я бы с удовольствием помог нашей славной разведке, но, боюсь, сейчас не тот случай. Понимаете ли… вот дьявол, так и не могу запомнить вашего звания… Майор? Подполковник? Хорошо, я буду обращаться к вам как к полковнику! Так вот, полковник, я не могу позволить вам, как вы выразились, воспользоваться моим вертолетом – не имею права! Есть строжайшие инструкции, которые запрещают ослаблять боевую мощь корабля. А оба вертолета – это очень важная часть совокупности боевых средств моего эсминца. Люди, техника – все вместе образует единый организм-механизм. И даже президент не имеет права отдать мне приказ, по сути, подрывающий боеспособность тактической единицы флота страны…
– Вы сейчас издеваетесь надо мной? – не то утверждающе, не то вопросительно произнес гость. – Повторяю: я выполняю важное задание – кстати, санкционированное на самом высоком уровне! – и мне нужен вертолет. Что здесь непонятного, капитан?
– А я повторяю вам, что вертолет вы не получите! – наливаясь нездоровой багровостью, повысил голос капитан и, плюнув на приличия, допил свое виски. – Сколько можно объяснять, что я не имею на это права! И не собираюсь из-за ваших дурацких ящиков терять капитанские погоны… Все, не смею больше вас задерживать! На прощание могу лишь дать совет: свяжитесь с ближайшей авиабазой – думаю, учитывая важность вашей миссии, утвержденной «на самом высоком уровне», командир пришлет вам целое звено «Апачей», а вместе с ними и транспортник «Чинук». Простите, полковник, меня ждут мои прямые обязанности капитана…
«Виски жрать и вонючей сигарой дымить – вот и все твои обязанности, самодовольный краснорожий ублюдок! – от души хлопая стальной дверью рубки, злобно подумал церэушник, ускоренным шагом направляясь в свою каюту. – Но он прав: надо немедленно связаться с авиабазой и потребовать вертолет у них. И пусть только посмеют отказать! Огромный «Чинук» мне не нужен, а обычный боевой вертолет будет в самый раз! А с капитаном мы еще поговорим – ЦРУ не позволит плевать себе на макушку каждому идиоту в форме – какого бы фасона она ни была и сколько бы звезд ни красовалось у них на погонах!»
В течение получаса Уильямс связался с Лэнгли, а затем и с резидентом в городке Гуантанамо, на юго-восточной оконечности Кубы. На весь мир название Гуантанамо прославилось во время скандала, связанного с военной базой Соединенных Штатов, на территории которой находилась тюрьма для террористов. В тюрьме, куда свозили вроде бы бандитов и террористов чуть ли не со всего света, условия содержания заключенных были далеко не райскими – да и просто человеческими назвать их было трудно. Но скандал прогремел, когда стало известно, что заключенных пытали, унижали и всячески над ними издевались…
