его родственники, не мои же! И перед ведьмой я сама оправдываюсь! Ну… вот как могу, так и оправдываюсь! Главное же — результат! Нас вот все еще не прокляли страшным проклятием. И даже завалящего сглаза не навели. Вроде бы. Результат же?
А еще мы теперь знаем, что ни кот, ни ведьма не имеют отношения ни к кому из Самохваловых. И это тоже результат, между прочим. Вот только где в таком случае их носит?
*
Чай мы все-таки выпили. И баранки у ведьмы оказались неожиданно вкусными, хотя я никогда не понимала, в чем прелесть этой сухой пресной выпечки. А вот — правда вкусно.
Мы с Матвеем избегали смотреть друг на друга. Было неловко и неуютно после поцелуя. Ну да, ему объяснили, что это был терапевтический метод. Но он, по-моему, все равно подозревал, что я только того и ждала всю дорогу. Вот мечтала буквально! Тьфу.
А вот на Явлину я поневоле продолжала коситься — так что в Ая в итоге даже ущипнула меня за ухо, чтобы привести в чувство.
— Эй, — шепнула она, — теперь что — ты будешь очарованная?
Я смутилась и с досадой мотнула головой, чуть покраснев. На самом деле я просто пыталась понять, что же такого особенного в Явлине. Ведь явно это не только чары — на меня, девушку, они не действуют, а все-таки она мне кажется невероятно красивой. Я всегда думала — интересно же, какими они должны быть, те самые сказочные красавицы из легенд, чтобы все без исключения не могли от них глаз оторвать. Все-таки ведь и вкусы у людей разные, да и красивых женщин совсем немало. Теперь вот я видела именно такую красоту — и не могла понять, в чем дело. Губы, нос, два глаза — лицо как лицо. Вон даже морщинка есть в уголке рта.
Явлина же, заметив наконец мои взгляды, понимающе усмехнулась.
— Дело не в природной красе. Только в умении. Ты тоже можешь научиться, если захочешь… правда, сколько лет учиться придется — незнамо.
Как-то сразу было ясно — она не об одежде или там искусстве макияжа (которого, кстати, у нее и не было). Скорее просто о способности вот так притягивать взгляды и не отпускать их.
Хотела бы я уметь вот так? Ну, что уж скрывать, каждой девушке хочется, чтобы войти куда-то — и все головы разом повернулись к тебе. И не потому что у тебя пятно соуса на платье! А чтоб рты от восторга поразевали. Но… если честно, по здравом размышлении я бы, пожалуй, не хотела себе такого. Это же ни с кем нормально не пообщаешься! К тому же, если ты не ведьма, которая сама себя защитить может, нравиться всем подряд до одури не всегда и безопасно. И вообще — я и так на свою внешность не жалуюсь, вот!
Решив так, я наконец задрала нос, а ведьма кивнула одобрительно.
— Явлина, — я решила наконец спросить о главном, — а кто кроме вас с котом здесь есть поблизости из… ну, разумных?
Может, тут село какое рядом, а мы зря решили, что достаточно в ближайшую избушку заглянуть? Лишь бы она не сказала, что единственное разумное существо — тот змей, что напугал меня!
— Много кто, — она наклонила голову. — Духи лесные, звери волшебные. Горыныч опять же прилетает, да его я с третьего дня как не видала.
Тут я облегченно выдохнула. Если сегодня он был далеко, значит, по крайней мере, с ним общаться нам и нет необходимости.
— Духи? — переспросил между тем Матвей.
— Дай-ка вспомнить… Дуплич, Грибич, Аука, Зазовка, Дубыня, Листвич, Зеленица, лесавок без счета… лешаки опять же. Старый-то Леший у нас почти вовсе уж одеревенел, пень старый, да как раз молоденький лешачонок надысь прибился. Зелен еще, конечно, за весь лес ответ держать, ну да може и поучит его дед-то пока. Авось вместе и справятся...
— Лешачонок… — задумчиво повторила я. А что если мы не с того конца ищем? Ведь в тетради говорилось, что пропаданцы обычно попадают в критические моменты своих других судеб. Значит, надо искать того, в чьей жизни недавно случились или вот-вот случатся какие-то серьезные перемены. Лешачонок, который недавно пришел в новый лес и вот-вот примет в нем бразды правления взамен старого Лешего — хотя сам еще “зелен” и не готов к такой ответственности, вполне, пожалуй, подходит!
— А чем, говоришь, твой братишка увлекается?
Глаза Матвея расширились.
В самом деле, мы, увидев избушку на курьих ножках и подумав о Бабе Яге, почему-то решили, что здесь точно будет старуха Самохвалова. И вообще как-то казалось, что из всей семьи этот мир больше всего подходит именно ей. А между тем экологичный мир славянских сказок — просто рай для юного гринписовца. Не говоря уже о почетной должности ответственного за лес!
— Где его можно найти? — я вскочила на ноги одновременно с Матвеем.
— С утра рядом тут бродил. Тут у меня на поляне дверь неведомо откуда взялась, — Явлина хитро посмотрела на нас, — вот он и проверял, что это такое и не опасно ли оно.
— А как он выглядит?
— Да как все лешие, — она пожала плечами, будто внешний вид леших был чем-то само собой разумеющимся и общеизвестным. — кора, мох, ветки. Как сядет — так пень пнем.
Ой!
Мы с парнем переглянулись, забыв наконец про общее смущение. Не до того сейчас!
— Спасибо вам, Явлина! И тебе, Василий Артамонович! — На всякий случай я даже поклонилась. Как у них тут принято прощаться и благодарить, кто его знает, но лишняя вежливость никогда не повредит.
А вот Матвей такими предрассудками не страдал. Он только сухо кивнул и коротко поблагодарил за прием и чай — и выскочил за дверь. Я кинулась следом. Ая, обычно парившая над нашими головами, на этот раз предпочла только покрепче вцепиться в мое плечо, нервно оглядываясь на кота.
Стоило нам выскочить за порог, как дверь за нашими спинами захлопнулась, а избушка встрепенулась, отряхнулась и с кряхтением принялась подниматься на ноги.
— Ты помнишь, где шнурок завязывал? — крикнула я уже на бегу. Парень только энергично кивнул в сторону прохода в наш мир. Ну да, мы тогда, кажется, только-только вошли сюда.
Возле двери пенька не оказалось. Впрочем, этого и следовало ожидать, если у него есть ноги. Но покружив по
