Мишель медленно кивнула. Ей не нужна была эмпатия Хонор чтоб за этим ответом распознать болезненную честность, и она уважала молодого Арчера за нее. Честно говоря, какая-то часть Мишель была поражена тем, что она смогла заглянуть ей в глаза открыто и честно перед лицом абсолютно незнакомого человека.
Возможно, Хонор и не ошибалась на его счет, подумала она, а затем усмехнулась над собой. Что ж, это будет не первый раз, когда она оказывается права, не так ли?
– Это вопрос, в котором и я не всегда бываю в себе уверена так, как должна быть, лейтенант, – отвечая честностью на честность. – И, к сожалению, я знаю только один выход убедиться в обратном. Так, что скажите мне, Вы готовы продолжить скачку?
Молодой человек всматривался в нее несколько мгновений, затем кивнул так же медленно, как и она.
– Да, мэм, – произнес он. – Готов.
– Заинтересует ли Вас должность моего адъютанта, лейтенант? – спросила она. Он начал было отвечать, но Мишель подняла руку, остановив его. – Прежде чем Вы ответите, проясню несколько моментов. В настоящее время, я еще даже не знаю, поставят ли меня во главе командования вообще чего-нибудь. Доктора все еще официально не вернули меня в строй, а в Адмиралтействе не прекращаются споры о том, что именно позволяет мне мое слово. Так что, вполне вероятно, что в ближайшее время нам могут вообще не предложить никаких лошадей, чтоб продолжить скачку.
– Мэм, – Арчер почувствовал, что его губы сложились в полуулыбке, – почему-то я не вижу здесь по-настоящему серьезных проблем. Я не в курсе, что именно включает в себя Ваше обещание, но меня сильно удивит, если Адмиралтейство не проявит… чудеса креатива в его интерпретации, если проблема вернуть Вас на мостик будет заключаться только в этом.
– Очевидно, лейтенант, что Вы очень высокого мнения о моих способностях, – сухо произнесла Мишель.
Сказав это, она снова пристально вгляделась в Арчера, но не увидела ни удивления, ни разочарования, ни подхалимства. Если уж на то пошло, она не увидела в нем и импульсивного желания ответить ради самого факта ответа, равно как и желания объяснить – с предельной честностью, конечно же, – что у него не было желания польстить ей. Очень хладнокровный и выдержанный молодой человек, этот лейтенант Арчер, отметила она для себя.
– Я узнала из Вашего досье, – продолжила она в преднамеренно живом тоне, – что Вы и я связаны родственными отношениями, лейтенант.
– А, не совсем…, – начал было он, затем остановил себя. А ведь это впервые с начала встречи, когда он неподдельно взволнован, подумала Мишель с мысленной улыбкой. – Я хотел сказать, мэм, что это родство… очень отдаленное.
Об этом и говорить не стоит, снова подумала с мысленным смешком Мишель, разглядывая его ярко рыжие волосы, зеленые глаза и нос картошкой. Что-нибудь более непохожее на Винтонов сложно было бы представить. Честно говоря, молодой Арчер в лучшем случае приходился ей чрезвычайно отдаленным кузеном. О чем его мать не имела и малейшего понятия, когда подошло время дать имя своему новорожденному сыну.
– Вижу, – против воли ее губы сложились в легкую усмешку, и когда она снова взглянула на него, то увидела в его зеленых глазах то, чего на самом деле не ожидала там обнаружить. Искорка веселья на время заменила все тени в его зеленых глазах.
Жерве увидел ее улыбку и почувствовал, что его губы тоже пытаются улыбнуться. Почему то, особенно после того детских рассказов его матери о Винтонах, он не ожидал, что женщина, стоящая пятой линии престолонаследия, окажется такой контактной… такой человечной. В первый раз за все время, к своему собственному удивлению, он подумал о своем возможном предписании не только в профессиональных терминах
– Моя мать всегда полагала, что наше родство с Винтонами немного ближе, чем отец всегда считал, – услышал он свой голос. – Вот как я получил свое имя. Если Вы, конечно, обратили на него свое внимание.
Последние слова вышли настолько скромными, что Мишель в голос расхохоталась и затрясла головой.
– Вообще то, обратила, – сказала она немного укоризненно. Затем ухмыльнулась. – Жерве Винтон Эрвин Нойвиль Арчер. Сложно пропустить. Почти как и Глория Мишель Саманта Эвелин Хенке. Вот почему друзья зовут меня Мишель или Мика, лейтенант.
– Не удивлен этому, мэм, – ответил он и она снова ухмыльнулась.
– И не подумала бы, – согласилась она, просматривая на терминале информационный чип, содержащий его личное дело. – Я заметила, что в Академии Вас прозвали «Гвен» (по латинской транскрипции написания его полного имени – прим. пер.) – из-за Ваших инициалов, как подсказывает мне мой интеллект.
– Да, мэм, – согласился Жерве. – Мама никогда не понимала, почему я предпочитаю его имени Жерве. Не поймите меня неверно – я обожаю маму, она прекрасная женщина. Одна из ведущих специалистов Звездного Королевства в области молекулярной химии. Только в этом вопросе она… «пляшет под чужую дудку», как всегда выражался мой отец.
– Понимаю, – Мишель вглядывалась в него еще пару секунд, затем приняла решение. Она снова встала и протянула ему руку.
– Отлично, Гвен, полагаю, раз адъютант всегда часть семьи адмирала, то наше родство станет немного ближе. Добро пожаловать на борт, лейтенант.
ГЛАВА 9
Мишель приняла свой берет из рук мастер-стюарда Биллингсли и, начав поворачиваться к двери и ожидавшему ее там аэромобилю Адмиралтейства, внезапно замерла.
– А это что такое? – спросила она.
– Прошу прощения, адмирал? – невинно спросил Биллингсли. – Что именно адмирал имеет в виду?
– Адмирал имеет ввиду это, – ответила Мишель, пальцем указывая на широкую остроухую голову, высунувшуюся из-за угла двери и оглядывающуюся по сторонам.
-Ах, это!
– Именно, – произнесла Мишель, складывая руки на груди и вперив в него не предвещавший добра взор.
– Это кот, мэм, – ответил ей Биллингсли. – Не древесный кот, а простой кот – со Старой Земли. Породы мейнкун (североамериканская полудлинношерстная – прим. пер.).
– Я знаю, как выглядят коты со Старой Земли, Крис, – сказала Мишель резко, не опуская рук. – Не знаю, видела ли хоть раз настолько крупного, но я с ними знакома. А чего я не знаю, так это того, что он делает в апартаментах моей матери.
Вообще то, сейчас и строение и парк при нем принадлежали Мишель, не ее матери, но это был дом Катрины Винтон-Хенке, даже если Мишель и пользовалась большей его частью, когда находилась на Мантикоре.
– Ну, честно говоря, мэм, он мой, – сказал Биллингсли с раскаявшимся видом.
– И когда именно произошел сей монументальный переход в статус отцовства? – немного едко спросила Мишель, когда остальная часть впечатляюще крупного кота появилась в фойе.
– Позавчера, – ответил Биллингсли. – Я… нашел его болтающимся возле Клуба мастер-стюардов. Он выглядел так, как будто ему нужен дом, прямиком направился ко мне и я просто не мог оставить его там, мэм!
– Понятно, – произнесла Мишель, глядя в его бесхитростные и невинные глаза. – Может быть у этой неуклюжей грозы мышей, хомяков, бурундуков и доверчивых маленьких детей есть имя?
– Да, мэм. Я зову его Задира.
– Задира, – произнесла Мишель с кроткой покорностью. – Ну конечно же.
Биллингсли продолжал смотреть на нее как ни в чем не бывало, но это имя предательски выдавало то, как именно этот кот на самом деле попал к нему в руки, подумала Мишель, разглядывая чудовищного кота. Это был первый земной кот, который был сравним с Нимицем по массе. Больше того, Задира был на добрых двадцать сантиметров короче Нимица в целом, и хотя он и был определенно длинноволосым, но далеко не столь пушистым, как древесный кот, что делало его еще более громоздким. Одно ухо несло отметину как будто кто-то отщипнул от него кусочек, а шрам, идущий поперек его дородной спины, оставлял видимый след на его мехе. Еще несколько она заметила на левой стороне его морды. Очевидно, он был бойцом, вдобавок, теперь, когда она задумалась об этом, что-то в нем неодолимо напоминало ей самого Биллингсли. Возможно, располагающая к себе определенно сомнительная репутация.
Она бросила взгляд на своего нового адъютанта, который наблюдал за все сценой с достойным похвалы невозмутимым видом. Однако же глубоко в зеленых глазах Арчера мерцали искорки. Дурное предзнаменование, подумала она. Ясно, что Гвен уже попал под неисправимое очарование Биллингсли.
Возможно, как и один определенный адмирал? задала она себе вопрос
– Ты осознаешь, сколько правил выступают против нахождения домашних животных на борту кораблей Ее Величества? – вопросила вслух спустя мгновенье.
– Правил, мэм? – безучастно повторил Биллингсли, будто впервые слыша это слово.
Мишель начала было говорить, но затем сдалась. Мудрая женщина всегда знает, когда признать поражение, а времени, достаточного для того, чтоб пробиться сквозь кроткое простодушие Биллингсли, у нее попросту не было. Кроме того, не было и желания.
