общаться с настоящим оборотнем, ведь всерьез будущее таких отношений рациональная Маринка не рассматривала. Он был ей очень симпатичен, вот только одновременно с этим до сих пор память будоражили навязанные инкубом сновидения. Я напевала, подавая ей то плойку, то помаду, и пыталась беззаботным видом смягчить напряжение. А потом и шутки ради предложила прочитать отворотное заклинание, теорию которого мы сегодня изучали.
– А давай! – неожиданно согласилась Маринка. – Заколдуй меня, Наташка, чтобы я за каждой красивой улыбкой перестала высматривать твоего инкуба.
– Моего? – рассмеялась я. Но приготовилась, драматично вскинула руки, и, покачивая ими над ее головой, три раза повторила заклинание. Поинтересовалась разу по окончании: – Помогло?
Она поморщилась своему отражению в зеркале:
– Теперь мне еще меньше хочется идти. До сих пор твой блондинчик кажется самым идеальным.
– Понимаешь, в чем ирония? Он брюнет! – напомнила я. – А вот Николас как раз самый настоящий блондин – все, как ты любишь!
– Ну и фу на тебя. Передай тушь, пожалуйста. Ты вообще существо? А то пока только название, никакой практической пользы. Зачем я согласилась на это дурацкое свидание?
Я снова ей улыбнулась и начала убаюкивающе напевать:
– Потому что Николас – хороший парень. Уж по меньшей мере не преступник какой. Помнишь, это и был наш план – забыть плохого парня, влюбившись в хорошего? Так иди, моя родная, отдохни как следует и дай волчонку шанс тебя охмурить! Глянь только, какая ты красотка!
Марина и правда выглядела прекрасно. Но ей не помешал бы огонек в глазах.
Я покормила Крысю, не забыв надеть перчатки. Она вообще уже обжилась – и была рада хоть какому-то вниманию. Я пыталась много раз, ловя правильный момент, когда в ней меньше всего чувствовалось присутствие Диминика, но заарканить ее все еще не получалось.
Улеглась спать пораньше. Уж мне-то колдовство для сонливости не требовалось.
* * *
Далеко не сразу сообразила, что меня выдернуло из глубокого сна – я даже не помню, снилось ли мне что-нибудь до непонятного постороннего звука. Я несколько секунд приходила в себя, потом глянула на часы – почти два ночи. Загулялась Маринка. Стоит ли ей позвонить, или лучше не примерять на себя роль курицы-наседки? Николас – магикоп. Кому еще доверять, если не ему?
Но ведь что-то меня дернуло из сладостного провала… Я посмотрела в сторону клетки – Крыся, кажется, спала. Мозг постепенно стряхивал с себя сонливость и обращался к памяти. Меня разбудил какой-то скрип – знакомый, никак не связанный с грызуном. Кое-как вспомнила, что именно с таким звуком открывается входная дверь.
Но в квартире царила тишина – это не Маринка вернулась. Я резко села и врубила лампу, уже не в силах сдержать вскрик. В кресле сидел посторонний. Он был там – бесшумный, до сих пор в темноте незаметный, почти неуловимый. Сидел и смотрел на меня. Это он вошел в квартиру – и просчитал буквально все, кроме несмазанной дверной петли. Она оказалась единственной деталью истории, сыгравшей на моей стороне.
– Ну привет, Красная Шапочка, – улыбнулся криво и уже знакомо прищурил глаза.
Я выдохнула – и с воздухом отчасти ослабила напряжение. Понятно, это просто очередной сон с эротическим уклоном. Видимо, в перчатках есть маленькая дырочка – и альтер снова на меня подействовал. Диминика Эйма в этой комнате быть не может, он в Вахарне, а Веллес и Ришар только сегодня проверяли все порталы. Эта мысль быстро успокоила. Я откинулась на подушку и улыбнулась в ответ:
– Ну привет, Серый Волк. Чего ждешь? И почему я до сих пор в пижаме? Скорее начнешь – скорее проснусь. Уже проходили.
Он поставил локоть на подлокотник, подпер скулу и продолжал смотреть на меня иронично.
– Необязательно сразу просыпаться, Наташ. Можно для разнообразия поболтать. Или тебе не терпится перейти к той стадии желания, когда на постели в поту подскакиваешь?
Вопрос я проигнорировала, акцентировав внимание на другой фразе:
– Было бы нам о чем болтать, Дим. А твою крысу все-таки придется придушить – похоже, не получилось у меня ухаживать за ней без вреда для себя.
– Только попробуй, – он вроде бы угрожал, но таким мягким голосом, что мурашки по спине бежали. – Я могу разорвать с ней связь в любой момент, но знаешь, мне даже нравится жить с тобой рядом и наблюдать за твоей бесстыдной естественностью. Хотя странно, что ты до сих пор не перехватила ее контроль. Вот в этом случае я бы действительно расстроился. Мы с Крысей давно знакомы. Если у меня могли бы быть друзья, то она стала бы самой близкой.
– Звучит как вызов. Теперь поставлю себе главной целью заарканить ее, – пообещала я, как будто об этой задаче не думала все последние дни. – Еще о чем-то хотел пообщаться? Или просто наслаждаешься своей опупенностью? Зеркало подать? А то я не сильна в комплиментах.
Он перевел смешливый взгляд в стену, будто бы даже в моем сне демонстрировал скуку. Или мне дал возможность во всех чертах рассмотреть точеный профиль.
– Знаешь, Наташ, твоя самоубийственная наглость даже забавна. Силы в тебе почти ноль, раз ты даже мою крысу не переарканила. Магикоп из тебя выйдет бесполезный – и, кажется, ты сама об этом уже догадываешься. Да, они охотятся за каждой ведьмой, но таких бездарных им еще не попадалось.
Я деланно округлила глаза и фальшиво протянула:
– Это такая стратегия соблазнения – оскорблять девушку, пока она сама на тебя не набросится?
– А уже есть желание наброситься? – Темная бровь изогнулась, а глаза снова скосились на меня.
– Нет.
И я сама не знала, вру ли этим ответом. Конечно, хотя бы во сне можно расслабиться и позволить себе творить что угодно. Но даже в глубине вожделения красной чертой проходит одна мысль: я не хочу, чтобы он мне нравился. Его очарование существует само по себе – оно цепляет, но не за те струны души, которые тренькают романтические мелодии и заставляют парить над землей. Чистая похоть. А я не средневековая дева в замке, чтобы не уметь отличать одно от другого.
– Тогда подождем еще. – Прозвучало многообещающе, но инкуб явно не спешил побыстрее перейти к сладкому. – Почему-то об этом не принято говорить, но лучший талант инкубов – совсем не удовлетворение, а терпение. Не представляешь, что можно сотворить с людьми одним только умением ждать правильного момента. Но вернемся к предыдущей теме. Зачем Вахарне бездарный магикоп, Наташ?
Я поджала колени вверх и обняла их. Отчего-то нарастало ощущение беззащитности – и я неосознанно начала закрываться. Но в голосе моем хватало яда:
– Чтобы объяснить одаренному инкубу, что нельзя ставить крест на мне так рано. Увидим еще, что из меня получится. Кто-то только что хвастался терпением? Так дай мне немного времени.
Он плавно встал, вытянулся вверх волной и шагнул в мою сторону. Но не спешил.
– Или… – сделал небольшую паузу, – ты могла бы найти в Вахарне другие заработки.
– О-о! Предлагаешь долю от криминала? Как заманчиво! А недавно кто-то упоминал, что ты не работаешь с напарниками, крыса осторожная. Ты еще не понял, что тебе меня нечем больше шантажировать?
– Зачем шантажировать, если я могу попросить? – Он резко наклонился ко мне, а я от близости окаменела. Сердце зашлось от мысли о возможном прикосновении. – Ты существо, но и с тобой рано или поздно сработает. Или же ты прямо завтра зайдешь в лавку под названием «Сизый грифон», возьмешь коробку и доставишь товары из нее по указанным адресам в Москве.
Мысли путались от ощущения его дыхания на губах, но соображалка все еще работала:
– Зачем мне это делать, Диминик? Найди кого посговорчивее.
– Думаешь, вокруг полно народу, кого не жалко подставить? Нет, это вряд ли.
Я поддалась любопытству:
– И что же в коробке?
– Ничего ужасного. – Он скосил взгляд на мои губы, но затем снова посмотрел в глаза. – Надо тебя втянуть, испачкать. А уже потом, когда ты будешь по уши во мне…
Перебила с нервным смешком:
– Прозвучало как «по уши в дерьме»…
– Ну или так, – он не стал спорить. – Вот потом можно будет перейти к более серьезным поручениям. Кто знает? Может, мы так сработаемся, что я нарушу свое правило не заводить напарников, а ты от такого счастья убьешь для меня Феникса?
– Чего?! – я воскликнула слишком громко, полагая, что
