– За месяц, к снегам как раз накроем, – заверил его Савченко.
Поскольку руды во дворе было много уже, кучи громоздились, Андрей спросил:
– А плавить когда же?
– У, барин, торопишься! Кладка на печах высохнуть должна, закаменеть, тогда трещин не будет. Кроме того, уголь завозить надо – много, баржами. Не дай бог запасы маленькие будут – погаснут печи. Тогда всё, печь негодна, разбирать и выбрасывать надо. Формовочный песок нужон, сажа.
Андрей в строительстве и пуске печей на своих заводиках не участвовал, и для него это было внове.
– Сколько денег потратил?
– А на всё записи в амбарной книге есть.
– Идём считать.
Расходы были учтены до полушки. От мастера, знатока производства, Андрей не ожидал такой пунктуальности. Он выделил ещё денег, сказал, где его найти в Москве, ежели срочно нужен будет, с тем и отбыл.
А по прибытии в столицу к дому его стали подъезжать богатенькие москвичи, большей частью – купечество. По закону, будь он хоть втрое богаче иного дворянина, купец имеет ряд ограничений. Например – кучер один, а не два форейтора, как у боярина; и лошадей в возок запрячь можно две или три. Дворянин же мог себе позволить четырёх коней, знатный царедворец – шесть, и только государь – восемь лошадей.
А денежки у купцов водились, и им хотелось выделиться. Домов выше двух этажей им строить не дозволялось, зато нигде не было прописано, как и чем их украшать. Вот и взялись они за внутреннюю отделку да за всякие нововведения снаружи, чтобы всем прохожим и проезжим видно было и понятно – удачливый купец живёт. Украшали дома лепниной, колоннами, рустованным камнем, а уж как весть разнеслась о чугунном крыльце красоты необычайной, загорелись желанием заказать и себе подобное, а то и переплюнуть.
Привезённый на ушкуях товар вмиг разошёлся, Андрей принимал заказы. Вот где пришёлся кстати итальянский архитектор Винченцо. Теперь он ежедневно бывал у Андрея, привозил всё новые и новые эскизы оград, фонарных столбов, ворот, крылечек и ступенек. За эскизы Андрей платил сразу и серебром, потому Винченцо был неутомим.
В трудах пролетело два с половиной месяца. Уже лежал снег, стояли морозы – русская зима вошла в свои права. Темнело рано, и одним ненастным вечером, когда с неба крупными хлопьями валил снег, в ворота дома сильно постучались.
Макар пошёл открывать. Оказалось, это прибыл обоз с медеплавильного завода, из Вятских краёв, привезли герб Романовых. Сопровождающие озябли, хоть и были в тулупах да валенках. Две недели они провели на открытом воздухе, и щёки были обморожены.
Сани завели во двор, и старший обоза предстал перед Андреем. Это был серьёзный кряжистый мужик средних лет.
– Здравствуй, барин! – прогудел он сипловатым голосом.
– Здравствуй, – отозвался Андрей. – Не признаю я тебя что-то.
Почти всех своих рабочих на обеих мануфактурах Андрей знал, если не по именам, так в лицо.
– Потап я, Вельяминов сын, десятник с рудника медного.
Андрей чертыхнулся про себя. И верно! Рудник даёт медную руду медеплавильному заводу. Андрей всё своё внимание заводам уделял, откуда шла готовая продукция, а на руднике только раз и был, сразу после покупки. Нехорошо, укорил он себя.
– Как добрались, все ли здоровы?
– Милостью Божьей добрались, все здоровы, чего и тебе желаем. Литьё доставили в целости.
– Макар! – крикнул Андрей.
Управляющий стоял за дверью – знал, что понадобится.
– Лошадей в конюшню определи, возчиков – в людскую. Накорми, пусть отогреются.
– Сделано уже.
– Да? Факел приготовь, сам хочу отливку посмотреть.
– На ней царапинки малой нет, – прогудел Потап.
– Надеюсь, но сам хочу удостовериться.
Андрей набросил на плечи шубу, обул валенки. У наружных дверей его уже ждал Макар. От масляного светильника запалил факел.
Андрей шагнул на крыльцо, следом – Потап.
Сани с ценным грузом стояли между домом и конюшней, в затишье – здесь ветер не так донимал.
Потап отбросил рогожу, за нею – толстый слой войлока.
При свете факела герб засверкал во всей своей красе.
Андрей восхитился. Одно дело – нарисовать эскиз, и совсем другое – увидеть всё это в металле.
Герб отбрасывал неверный свет от факела и сиял бронзой, как золотом. Красив!
Андрей не удержался, погладил отливку рукой. Отполирована она была на совесть, такую дарить государю было не зазорно.
– В других санях крепёж. Ты хоть про то не сказывал, мастера на медном заводе по своему разумению отлили.
– Ах, молодцы! Идите в дом.
Андрей заботливо укрыл отливку войлоком, потом рогожей, затянул узлы на санях. Уже в сенях он спросил:
– Управляющие письмо какое не передавали?
– Ох, Господи, – засуетился Потап, – совсем запамятовал! Конечно, передавали!
Потап расстегнул тулуп, меховую жилетку и достал сложенную вчетверо бумагу.
– Хорошо. Иди в людскую, отдыхай.
Следующим днём Андрей на санях, с Антипом на передке, отправился к дому Петра. Подъехав, он подошёл к воротам – надо было осмотреть их, как ловчее прикрепить.
К дому тут же подошёл гренадёр Семёновского полка, стоявший на охране:
– Не положено, отойди.
– Начальника караула позови.
Гренадёр поднял свисток, висевший на его груди на цепочке, и коротко три раза свистнул, подав сигнал.
Из караулки, стоящей в отдалении, вышел капрал, подошёл не спеша:
– День добрый. В чём дело?
– Здравия желаю! Заводчик я. Петру Алексеевичу к генваря первого подарок сделал.
Капрал растерялся – такого в его службе не было. Но потом решил:
– Давай сюда! Я поручику или капитану отдам, а там пусть он решает.
– Ты подарок сей в руках не удержишь. Герб родовой, из бронзы полированной, на ворота.
– А ну как государь подарок сей отринет, не понравится он ему? Мне головы не сносить. Он через ворота не один раз в день проезжает. Не могу позволить!
– Зови офицера.
Капрал в нерешительности потоптался. Андрей понимал его: разрешишь сам – получишь по шее, не разрешишь – ещё хуже может быть.
Капрал вернулся через четверть часа с капитаном, командиром роты, нёсшей караульную службу. Они обменялись приветствиями, и Андрей повторил просьбу.
– Государь о подарке знает?
– Капитан, о чём ты? Какой же это подарок будет?
– Сам посмотреть хочу, вдруг непотребное.
– Свят, свят!.. – совершенно искренне перекрестился Андрей. – Я с государем знаком, пушки ему со своего завода поставляю, как можно?
– Сначала посмотрю! – упёрся капитан.
– Хорошо. Через час вернусь.
Андрей вернулся в дом. Рабочие отогрелись, кухарка же его Антонина расстаралась, накормила их вволю.
Андрей нашёл Потапа, объяснил ему, дескать, смотреть желают.
– Это мы мигом! Ваньша, запрягай лошадь!
– Погоди, Потап… Ежели подарок начальнику охраны понравится, как повесим? Инструменты нужны.
– А мы с понятием, инструменты с собой привезли. Вчетвером и приладим.
– Собирай людей, быстро! Едем! Времени уже полдень, пока доедем, пока капитан посмотрит, а там и темнота ждать себя не заставит.
Быстро собравшись, они выехали. Впереди на своих санях ехал Андрей, за ним Потап управлял санями с подарком, замыкали этот маленький обоз сани с рабочими и инструментами.
Когда Андрей подъехал, капрал топтался рядом с двумя гренадёрами. Увидев обоз, он без слов ушёл за капитаном.
Когда подошёл офицер, Андрей позвал его к саням. Из-за плеча капитана выглядывал капрал – любопытно ему было, что за подарок такой?
– Потап, открывай, – скомандовал Андрей.
Потап отбросил рогожу, войлок, и под ярким зимним солнцем засияла бронза.
– О! – вырвалось у всех, кто увидел герб. В восхищении люди обошли сани, разглядывая детали.
– Великолепно, слов нет, – промолвил капитан.
– Изволишь вешать на ворота? – тут же поинтересовался Андрей.
Капитан махнул рукой:
– Соизволяю! Полагаю, за такой подарок не накажут.
– Потап, слышал? Приступай! – распорядился Андрей.
Рабочие достали инструменты, ощупали, осмотрели ворота – только что не обнюхали. Сначала перебросили через ворота верёвки, с осторожностью подвесили на них герб. Затем с другой стороны подвесили ответную часть, само крепление, споро скрепили их бронзовыми болтами. И в завершение убрали верёвки. Потап рукавом тулупа смахнул снежинки с нижней части герба – куда смог дотянуться.
Присутствующие отошли на несколько шагов – полюбоваться.
Вид у въездных ворот совершенно преобразился, они стали выглядеть солидно – даже торжественно.
И вдруг гренадёр закричал:
– Государь едет!
Все отбежали в сторону.
Царь ехал в закрытом возке, запряжённом четвёркой лошадей. Придворной мишуры, парадности Пётр не любил. Ел простую пищу, иногда ходил в заштопанном кафтане. Но положение обязывало. Его посещали послы иностранных государств, видные люди из-за рубежа.
Сани сопровождала немногочисленная конная охрана.
