- Он машину клеит, а то кружку с твоим Сан-Франциско не сделает!
Второй механик был известный на судне мастер. На все руки. Машину изо дня в день ремонтировал: то клапаны перебирал, то конденсаторы. А тут чашка!
- Пошли, пошли, - сказал капитан.
И мы все вместе отправились в каюту, где второй механик печатал на машинке какую-то ведомость. Над ним в углу каюты покачивалось павлинье перо.
- Ну-ка, второй, прояви мастерство, - сказал капитан. "Второй" взял осколки короткими пальцами, повертел их, примерил один к другому и кивнул:
- Попробуем. Есть тут одно лекарство.
Он достал расписанный иероглифами тюбик, приставил осколки чашки друг к другу и стал осторожно смазывать их, один за другим, белым, как сгущённое молоко, клеем. Смазал, соединил - держится!
- Ты с-смотри! - сказал Веня и подбросил на загорелой руке белую монетку с маленьким выпуклым кенгуру.
- Австралия? - мельком взглянул механик. - Я там настоящего кенгурёнка на ладони качал.
Я с удивлением посмотрел на него, а капитан засмеялся:
- Ну это уж ты загнул! На ладони качал! Это уж извини.
- Почему "извини"?
- Так они же громадные! Врежут лапой - только держись! - засмеялся капитан.
- А я держал! - "Второй" приставил сан-францисский мост к какому-то скверу и, взявшись за другой осколок, стал рассказывать: - Шли мы по улице в Сиднее, вдруг кто-то кричит: "Братцы, кенгуру!" Остановились мы возле двора - эвкалипт растёт, розы вокруг. А по двору белый кенгуру бегает.
- Так бы он и прыгал! - усмехнулся Иван Савельич. - Газанул бы через забор - и дело с концом!
Но "второй" спокойно продолжал:
- Мы остановились. Вышла из дверей хозяйка. Поздоровалась и говорит: "Хотите посмотреть на мою воспитанницу? Пожалуйста". Позвала кенгуру, погладила, угостила чем-то. А потом спрашивает нас: "Хотите подержать кенгуру в руках?"
Мы удивились.
Хозяйка принесла из дома коробку из-под печенья, открыла, а там в вате лежит кенгурёнок с мышонка величиной...
Я придвинулся к механику, будто на ладони у него лежал кенгурёнок.
- Конечно, мы сразу протянули руки, - сказал механик. - Хозяйка положила мне на ладонь коробку и говорит: "Сейчас кормить его буду". Принесла в блюдце молока, смочила палец и капельку к губам кенгурёнка подносит.
- А мать где же? - спросил Иван Савельич.
- На охоте подстрелили. Там много кенгуру, житья фермерам не дают.
Австралия, кенгуру... Я только вздохнул. Мне бы тоже хотелось побродить среди эвкалиптов и подержать на ладони кенгурёнка. Но пока за иллюминатором, словно кенгуру, прыгали друг за другом океанские волны.
- Это точно, - заговорил снова Иван Савельич. - Кенгуру там много. Меня тоже приглашали там на охоту.
- Расскажите! - попросил я.
Капитан прищурил правый глаз и усмехнулся:
- Долго рассказывать. Целую книгу написать можно. А что! - Он вдруг сам удивился своему открытию. - Вот возьму как-нибудь и напишу книгу. Интересная будет.
- А я в Австралии тоже бывал, - сказал Веня. - Д-де-монстрацию в-видел. Т-тоже н-напис-сать можно!
- Ну и дела! - улыбнулся "второй", приставил к чашке последний осколок и показал её мне на ладони.
- Ну, видишь, - сказал капитан. - Вот тебе и твой Сан-Франциско. И мосты есть, и океан виден.
Действительно. Стоит опять на ладони целая кружка. На ней Сан-Франциско, весь целиком. Только поперёк, там, где склеено, протянулись белые полоски, будто пробежали через американский город волнистые гребни Индийского океана.
ВПЕРЕДИ - ИНДИЯ!
Мы пересекли Бенгальский залив, по чистой зелёной воде обогнули остров Цейлон.
Я ждал, когда же покажется треугольный, как на карте, сказочный полуостров, по которому бродят стадами слоны, качаются на лианах обезьяны и текут знаменитые реки Инд и Ганг.
Но вот Веня отмерил расстояние от Цейлона и опустил иголочку циркуля у порта, возле которого на карте был нарисован маленький якорь.
- Кочин, - сказал Веня. - Ин-т-т-ересный порт. Здесь был похоронен знаменитый мореплаватель Васко да Гама.
Иван Савельич вышел на палубу и сказал:
- Будем пить индийский чай. Плантации пошли...
Но никаких плантаций пока не было. Справа под самым небом синели прозрачные, будто нарисованные акварелью, горы. А внизу на белом песке среди пальм стояла маленькая светлая фигурка.
По воде за бортом иногда плыли цветные птичьи перья. Потом вдруг над мачтой сверкнула стрекоза. А мимо меня пролетела какая-то зелёная травинка, села на палубу, повернулась и распустила крылья. Саранча.
Теперь горы тянулись как голубые волны. Иногда на палубу выходил кок Ваня и смеялся:
- Скоро их преосвященства закаркают!
- Цирк приедет, - говорил боцман.
А Коля-артековец курил, как бывалый капитан, и задумчиво вглядывался в берег, где был похоронен знаменитый Васко да Гама.
Облака стали малиновыми, вода - мягкой, нежной. Мы повернули к берегу и вечером вошли в залив. Над ним нависали пальмовые листья. Среди темноты мерцали лёгкие огоньки, светились уютные оконца, и в зарослях блуждали зелёные точки светляков.
- Занять места по швартовому расписанию! - приказал помощник капитана, но сказал это осторожно, тихо, будто боялся спугнуть ночные запахи, огоньки.
Мы вышли на швартовку, приблизились к причалу, подали на берег швартовый конец. После океанской прохлады от пакгаузов понесло упругой, накопленной за день жарой.
СЛОНЫ
Утром, едва я кончил мыть каюту, за дверью раздался крик начальника рации: - Слоны!
Я побежал за ним на правый борт, ближе к причалу. Там прямо в пыли лежали брёвна красного дерева, тучей носились вороны и ходила корова. Лежали пахнущие мазутом громадные катушки кабеля. А на судно поднимались по трапу тоненькие, узколицые грузчики в белых набедренных повязках или коротеньких юбках.
Никаких слонов не было.
Но с другой стороны, с залива, доносился пронзительный крик:
- Слони, слони!
Будто кричал погонщик слонов.
Может быть, гонят купать стадо. Я протиснулся поближе к борту и внизу увидел целое стадо слонов.
Деревянных. Они качались в старой лодке, красные спины их блестели от солнца. А погонщик, смуглый, курчавый мальчишка в шортиках, то пронзительно кричал "Слони!", то брал их по одному в руки и показывал:
- Эй, слони! Какие карошие!
Слоны были разной величины, но все вишнёво-красные, с маленькими бивнями из слоновой кости. Они качались вместе с лодкой в такт волнам.
- Сколько стоит? - Начальник рации перегнулся через борт.
Но мальчишка замахал кудрями:
- Деньги не надо.
- Сколько рупий? - объяснил на пальцах начальник.
- Рубашка давай!
- Эту? - Начальник взялся за рубаху.
Мальчишка закивал кудрями. Потом показал на одного матроса, на другого, на третьего и объявил:
- Один рубашка - один слон!
Начальник почесал в затылке. Потом махнул рукой: "Ладно. Рубашка так рубашка". Сбросил с себя новую рубашку, привязал её к бечёвке и опустил вниз. Мальчуган взял рубаху, быстро привязал к верёвке слона, хлопнул на прощание, и деревянный слон поплыл вверх.
Мне тоже захотелось слона!
Я сбегал в каюту, принёс новую рубаху - купил перед отплытием - и опустил вниз.
Мальчишка посмотрел на рубашку, пощупал, поднял вверх большой палец и выбрал мне самого красивого слона.
Он задёрнул его морской петлей, крикнул: "Давай!" И я потянул слона вверх. А начальник рации закачал головой:
- Вот это слоны! Это слоны!
Скоро слонов в лодке поубавилось. Мальчишка показывал: "Бери ещё". Но мы отмахнулись: "Эдак-то и без рубах останемся!"
Маленький погонщик рассмеялся, оттолкнулся от борта веслом и погнал своё деревянное стадо дальше, к другим пароходам, подгоняя его пронзительным криком: "Слони, слони!"
ЦИРК НА ВОДЕ
Не успел он отойти от борта, как раздался крик: "Цирк, цирк!" - и на палубу, теряя шлёпанцы, выбежал Валерий Иванович.
К нам с другого берега торопились лодки. Одна была завалена жёлтыми тугими бананами, другая - кокосовыми орехами, в третьей вертелась маленькая обезьяна и прыгала мангуста. Но цирка я нигде не видел.
- Да вон же! - показал Валерий Иванович.
- Вон! - показал Ваня. - С музыкой.
И тут я увидел, как от берега к нам идёт лодка, на которой кто-то бьёт в звонкий бубен.
Лодка быстро приближалась. На вёслах сидели мужчина и очень полная женщина, на корме - несколько ребятишек.
А на крыше маленькой каюты плясала с бубном в руках тоненькая девочка.
Лодка подошла к борту, девочка отдала женщине бубен, ловко сбросила с себя старенькое платьице, осталась в трико и сделала сальто.
Недалеко прошёл катер, заколыхались волны. Лодку качнуло. Но маленькая акробатка сделала сальто ещё раз.
Тогда к ней подошла вторая девочка, и обе они, сделав сальто, встали на руки.
- Ишь ты! На воде, - сказал кто-то.
А к девочкам подошла ещё одна, третья, с узким обручем в руке.
- Вот сейчас начнётся цирк! - оживился Ваня. Он вышел из камбуза с кульком пряников в руках. - Сейчас начнётся самое главное.
