- Конечно, так, ты, как мужчина, женившийся не на женщине, а на ее деньгах, во все времена заслужил бы презрение.
- Хорошо, со мной дело ясно, я фашист, подлец и т. д., и это не отрицаю. Но давай и ты будешь тоже немного самокритична. Идет, Луиза?
- Давай так.
- Слушай дальше, по каким мотивам я сошелся с тобой: я нахожусь сейчас в таком возрасте, когда мужчина ценит дружбу выше красоты. Вот это качество в тебе меня привлекло, и у нас, как обычно бывает между мужчиной и женщиной, все началось хорошо. Далее, твое отношение, даже нет, поведение стало раздражать меня тем, что ты стала очень самоуверенна.
- Приведи хотя бы один пример.
- Хорошо, прелесть, ты относишься к такому типу женщин, которые любят хватать своего мужа за руку, не считаясь с его настроением.
- Так что? Все должно быть так, как хотят мужчины?
- Нет, не как мужчины, семейная пара должна быть взаимоуступчивой и не вмешиваться в дела друг друга.
- Как это не вмешиваться? У вас мужиков дела - это ширма, а за ней вы юлите налево.
- Ладно, Луиза, объясню по-другому. Большинство разводов происходят потому, что люди начинают вмешиваться в дела друг друга. Мужчине нельзя запретить делать то, что он хочет. Потому что мужик хочет иметь свободу выбора, и как только женщина вздумает эту свободу ограничить, у него возникает протест. Это не мной придумано, так создала природа человека, и на то воля всевышнего.
Луиза относилась к такому разряду женщин, которых легче было уговорить трахнуться, чем выпросить у них в долг три рубля. А убедить в том, что не все мужчины сволочи, было вообще невозможно. И Илья сделал невозможное, через час они в обнимку лежали на диване, строя планы на будущее.
- Илюш! Надо телевизор новый купить, а то этот барахлит.
- Купим, прелесть, при первых деньгах.
- А сначала я бы хотела приобрести ковер, точь-в-точь такой, как у нас в спальне, когда я этот взяла, не думала, что их быстро разберут, и пока надумала, а их уже на следующий день не было.
- Ковер - не проблема, а вот с телевизором. Их только по спискам дают.
- А я в части возьму, у меня заввоенторгом подруга.
- Тогда какие проблемы, сделаем деньги, и все дела, кстати, Луиза, давай будущим летом в Сочи поедем отдыхать.
- Нет, лучше в Ялту.
- Можно и в Ялту, море-то одно.
Три дня они прожили в любви и согласии. Справку от гинеколога принесли на дом за двадцать рублей, и Луиза на четвертый день ушла на службу.
Илья, побрившись, не спеша оделся и вдруг обнаружил, что из кармана исчезли пятьсот рублей, которые ему Ганс принес накануне вечером. "Ну, сука,- подумал он,- я тебе устрою, и сегодня же".
Минут через сорок он подошел с заднего хода к железной калитке в бетонном заборе, выходящей прямо к штабу.
Калитка была приоткрыта сантиметров на пятьдесят, и из-за нее слышался властный голос, зачитывающий инструкции. Илья заглянул и увидел: в пяти метрах от него на плацу выстроились в одну шеренгу семь офицеров, слушающих распоряжения командира. Луиза стояла с самого края со стороны калитки, и Илья шепотом позвал:
- Иди сюда, сука!
Луиза, сжимая под мышкой папку, все еще по стойке "смирно" подбородком показала в сторону командира, давая понять, что сейчас не время. Но Илья был человек гражданский, да еще вдобавок злой в эту минуту и в полный голос сказал:
- Шалава! Иди сюда, я сказал!
Строй повернул головы в его сторону, и командир, сделав шаг вперед, чтобы было видно, кто там стоит, посмотрел на Илью и, переведя взгляд на Луизу, распорядился:
- Луиза Гениятовна, это вас, можете выйти. Луиза вышла к Илье, бледная как смерть, и хотела накинуться на него, но, увидев перекошенное от злобы лицо, осеклась:
- Тебе кто разрешил по моим карманам шарить, а?
- Я хотела потом тебе сказать...
- Какое потом,- перебил ее Илья,- деньги чужие, дали, чтобы я передал.
- Я не знала... - стала оправдываться Луиза. Илья влез ей в лифчик и, вытащив деньги, ушел, не желая слушать оправданий.
В шесть часов вечера он вместе с Гансом ожидал ее возле гаражей, в районе кирпичного завода, куда она должна была принести отрез портнихе.
- Илюха, идет.
- Вижу, ты обойди палисадники и подойдем со стороны канала, я ее в тех кустах оставлю,- и показал на большие кустарники, растущие вдоль аллеи.
Луиза обернулась через десять минут и, неожиданно встретив Илью, удивленно спросила:
- Ты что в этих краях делаешь?
- Так, прелесть, по делам надо срочно пробежать, ты не обиделась на меня за то, что утром я накричал на тебя?
- Да ну тебя, в самом деле,- обиженно отвечала Луиза,- что...
- Извини, дорогая,- перебил ее он,- такое больше не повторится. Если бы я не передал эти деньги...
- Но у тебя же были деньги с тех дел,- теперь она перебила его,- мог бы отдать, а вечером объяснил бы, что, я не поняла б, что ли?
- Луиза, да тех денег давно нет.
- А где же они?
- Да я сам не пойму, у этих бумажек странное свойство быстро заканчиваться.
- Ты надолго?
- Не знаю.
- Может, проводишь меня.
- Времени нет, прелесть моя.
- Ну хоть до канала.
Илья нежно обнял ее и, поцеловав мочку правого уха, ласково произнес:
- Ты такая нежная, что я, не ровен час, тебя захочу.
- Это же хорошо.
- Да, но времени сейчас нет, разве что минут десять,- и, обняв, повел ее к аллее.
Дойдя до кустарника, он, прижимая ее к себе одной рукой, приласкал ей грудь, самое возбудимое место. Она затрепетала от желания, и он, не теряя времени, стал в порыве страсти ласкать ее слабые места. Луиза была в таком блаженстве, что не заметила, как оказалась раздетой в кустах. Илья сделал последнее усилие, обхватив руками ее голову так, чтобы его ладони плотно закрывали уши. Пока Ганс, шумя ветками, собирал ее вещи, он страстным поцелуем припал к ее губам. И, видя, что Ганс исчез, резко отпустил ее, посмотрев на часы:
- Бог ты мой, Луиза, я опаздываю.
Луиза, придя в себя и обнаружив пропажу вещей схватила его за рукав.
- Илюша, вещи украли.
- Вечно ты создаешь мне проблемы, я же тебе сразу сказал, что времени нет, а ты - до канала проводи! - мать твою,- и, отдернув руку, ушел.
Луиза стояла, как вкопанная, и лишь спустя минуту пришла в себя, но Ильи след простыл.
Спустя несколько минут он с Гансом сидел на пригорке, наблюдая за аллеей.
- Может, она до темна будет сидеть 1в кустах,- высказал свое предположение Ганс.
- Не будет, ей сегодня сапоги надо купить для перепродажи, если она не будет дома в половине восьмого, то потеряет рублей семьдесят, а потеря денег, притом дармовых, для нее катастрофа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
