Попав в квартиру Дикси, Вилли серьезно осмотрел все комнаты, словно оценщик, описывающий имущество.
— Мебель подходящая. Люблю старье. Хорошо идет в дело, если хочется подурачится.
К утру им удалось «отметится» почти везде.
— А ты забавная, — сказал Дикси ее партнер. — Пусть мадам Ли оплатит нам дополнительные репетиции.
Пока шли съемки Дикси не разлучалась с Вилли. Он открыл ей новую скользкую, зыбкую действительность на грани галлюцинаций и бреда. Дикси нюхала кокаин, заботливо предоставленный Вилли и чувствовала себя превосходно. Ей нравился дух скандала, витавший вокруг нее и та реакция, которой сопровождалось совместное появление новых секс-звезд на какой-нибудь актерской тусовке. Вилли и Дикси встречали аплодисментами, свистками. Кто-то восхищался их смелостью или навязывался в секс-партнеры, кто-то выражая недовольство — по дружески или совсем уж грубо.
Заметив нарочито отворачивающихся от нее знакомых, Дикси хохотала. Эти «тонкачи» увидели только секс, а душу — растоптанную душу ее Ванды они не заметили?! Дикси — порнозвезда? Ну так и отлично — получайте то, чего вы так ждете, господа!
Ее подмывало раздеться и продемонстрировать прямо здесь, на ресторанном столике все, чем они занимались с Вилли.
— Ну, ты и дрянь, девочка! — сказал ей при всех Кармино, некогда предлагавший ей руку и сердце. Дело происходило в престижном богемном клубе, где собрались участники юбилейного просмотра фильмов Рене Клера. Большинство гостей уже разошлось, а те кто остались, были изрядно навеселе. Кармино хотел продемонстрировать свое отношение к порнофильмам сидящим за его столиком американцам. — Мне все равно, когда этим занимаются дешевые шлюхи. Но ты же была настоящей актрисой. — Вдохновенно сокрушался он, рассчитывая на слушателей. Плохо понимающие в чем дело американцы согласно закивали. Сжав кулаки, Вилли подступил к едва достающему его плечо Кармино. Его глаза побелели от ярости.
— Брось. Лучше иди ко мне, Вил. — Дикси сдернула со своего столика скатерть и мгновенно оказалась наверху.
— Внимание, дамы и господа, зрелище совершенно бесплатное, — объявила она по-английски. — Большое искусство всегда бескорыстно. Большое искусство — это когда делаешь то, что хочешь, посылая к черту всякие правила.
Она сбросила блузку и, сев на край стола, подозвала Вилли. Возможно, они бы довели дело до конца, но набежавшие официанты и метрдотель прекратили безобразие.
Одна из американок, вырвав Дикси из рук разъяренной общественности, увела ее в туалет.
— Умойся хорошенько и приведи себя в порядок, милая. Секс, как протест против нонконформизма и обывательской морали мы снимаем с конца шестидесятых годов. Увы, теперь никого ничем не удивишь. Наши кинодеятели метят в святоши, а сами все свиньи хоть куда. Но в моде нравственность. — Пожилая дама поправила очки и потрепав Дикси по щеке, удалилась.
Дикси подняла глаза и увидела знакомое лицо. В узком коридорчике, выложенном зеленоватым кафелем никого не было, только она и Умберто Кьями.
Он невероятно долго смотрел на нее и Дикси застыла, мечтая провалиться сквозь землю.
— Что ты вытворяешь, девочка… — он провел рукой по седому ежику сверху вниз и на секунду закрыл глаза ладонью. — Я боготворил тебя. Я ушел из кино после «Берега мечты» потому, что хотел снимать только эротику. Я сам отрубил себе руку, тянущуюся к запретному.
Ты могла бы стать настоящей большой актрисой. А вместо этого топишь себя в дерьме.
Как слепец, выставив вперед руки, Умберто приблизился к Дикси. Его ладони жадно и трепетно пробежали по ее груди, бедрам…
— Э-эх! — горько простонал он и направился прочь. Дикси увидела сутулую спину Старика, его шаркающие, подкашивающиеся в коленях ноги. Она хотела что-то крикнуть вдогонку, предчувствуя, что больше никогда не увидит его. Но слова застряли в горле. Да и что вырвалось бы из ее уст — благодарность, проклятье, мольба?
Новая лента «Эротических снов» явно не удалась. Гордон Биши буквально держал за руки Жоржа, не давая ему возможности отклониться от установки хозяйки на чистую порнографию. Режиссер четко отработал свой гонорар, сделав из фильма «отхожее место банальнейших непристойностей». А затем хлопнул под носом Эльзы дверью:
— Желаю вам от души завершить свою старость в тюрьме, мадам.
Дикси покинула студию вместе с Жоржем и снова засела дома. Получив за «Девственницу в огне» деньги, Вилли исчез, очевидно, опустившись на самое дно. Наркоман и отчаянный игрок, он успел полностью разорить свою богатенькую подружку — ни вещей, ни драгоценностей, ни «пежо», подаренного Скофилдом у Дикси теперь не было.
Она пристально разглядывала себя в зеркале гостиной, включив большую пыльную люстру и хрустальные бра. Камин полон окурков, золы и мусора, зеркальный овал над ним, в потемневшей бронзовой раме, засижен мухами, а в нем — зябко ежащееся тело, которое показалось Дикси чужим.
Ну, что мне делать с тобой, дешевая дрянь — добить наркотой или помочь выкарабкаться? Чего же ты хочешь, а? — Дикси подняла стоящую на камине вазу и уже собралась запустить ее в свое отражение. Телефонный звонок остановил ее. В трубку Дикси вцепилась, как в спасательный круг. Звонил Жорж Самюэль.
— Слава Богу, это ты, Жорж! Мне что-то страшно в последнее время. Не собираешься снимать «ужастики»? Я как раз подойду на роль маньячки-убийцы. — Она нервно смеялась, стараясь унять дрожь.
— Дикси, ты «отличный парень», честное слово. Я имею ввиду, что, наснимав с твоим участием кучу гнусностей, не потерял уважения. Ведь мы смогли бы сделать что-то стоящее, правда? Только я совсем на нулях, детка. А кому нужны заумные неудачники?
— Тебе тоже хреново, маэстро. Эх-ма! Почему это стоящие ребята обречены на вымирание, как мамонты, а гнусные амебы, вроде старой шлюхи Эльзы Ли и ее «консультанта» — процветают?
— Подлинный талант должен жить впроголодь, — усмехнулся Жорж. — А я, как оказалось, не подлинный, я хочу есть! И жить по-людски, и работать до одури, но не на Эльзу Ли!
— Не приглашаю к себе похныкать вместе, боюсь ничего путного не выйдет. Мне самой необходим хороший доктор.
— Вот что я тебе хотел сказать, детка: не дури. Поняла? Вилли был и Вилли ушел, забрав с собой «игрушки»… Ларсена нашли вчера мертвым и, говорят, перед тем, как всадить себе в вену тройную дозу, он перевел кое-какие деньги в Мюнхенскую лечебницу, ту, где лечат наркоманов… Эй, ты где?
Выскользнув из рук Дикси, разлетелась на паркете китайская ваза.
— Я тут, Жорж. Невероятно… Монстр стал человеком. У Вилли хватило сил, чтобы остановиться, не спустив все до копейки. В нем что-то было, ведь правда? Что-то значительное…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
