Арбадакс осматривал обстановку гаража с огромным интересом. Потрогал ключи, лежавшие на полках и верстаке, электроинструмент, оставшийся еще от прошлого хозяина, банки с гайками и болтами, пузырьки и баллончики. С его лица не сходило недоумение.
— Антон, а что это всё? — Спросил он.
Бывший участковый вылез из машины, взял в руки гаечный ключи и гайку, подходящую ему по размеру и вставил ее между граней ключа, показывая, как они идеально подходят друг другу.
— Это, ваше могущество, мужская магия. Не всякий мужчина владеет ею. Постигший ее, может сделать все сам, своими мозолистыми руками, а не постигший, платит или рассчитывается магарычами, чтобы работу сделал умелец. — Антон взял болт и скрутил его с гайкой. — Понимаешь?
— Не совсем. — Маг немного растерялся.
— Вот смотри, полка прикручена к креплению таким же болтом и гайкой. Это крепеж, чтобы она не упала и не елозила. Здесь все скреплено похожим образом, даже в этой машине полно деталей скрепленных болтом и гайкой. Только тебе это не пригодится, потому что ты умеешь колдовать.
— Я не колдую, это важное отличие, ибо колдуны это сторонники черной магии, направленной на разрушение. Я созданию заклинания, развиваю магию с пользой для общества. Конечно, я могу прибегнуть и к разрушительным заклинаниям, но это все в пределах моего разумения насчет общей полезности. — Пояснил Арбадакс.
— Например?
— Я приведу твой пример, чтобы было яснее. Ты ударил человека, оскорбившего Киру. Совершил разрушительное деяние, но с целью уравновесить влияние отвратительного поступка и даже научить плохого человека не делать так в будущем. Я тоже насылал болезни и немощь на тех, кто уже совершил плохой поступок или еще собирался. Это было похоже на колдовство, но совершенное с благой целью. И главный в этом деле судья твоя совесть, останавливающая соблазн пользоваться колдовством каждый раз, когда кто-то ведет себя не так, как тебе хочется.
— Несколько дней назад ты вел себя как колдун, ей богу.
— Мне стыдно за это. Я был напуган, потерян и принимал вас не за тех, кем вы являлись. Сейчас я веду себя иначе, ты же заметил это? Больше не прошу вернуть перстень.
— Я так и понял, что ты не ждешь от меня никакой подлости.
— Так и есть. Насчет тебя я уверен, но вот насчет Киры...
— Прекрати, Арбадакс, позволь женщинам быть слабыми. Их мировоззрение формировалось веками, им важен материальный достаток избранника, чтобы она могла размножаться, прости меня Господи, со спокойной душой. Поэтому границы их морального коридора шире мужских. Мужчина строит мир таким, каким хочет видеть, и ты в том числе, потому и создает строгие моральные рамки для себя и остальных. Женщина видит мир, как источник возможностей для ее благоприятного существования. Триединый маг задумался.
— Интересная теория. Обдумаю ее на досуге. Мы тут все сделали, а то у меня начинает чесаться в носу от запахов?
— А не надо было нажимать на все баллончики. Тут и отрава есть.
— Отрава? — Испугался маг.
— От насекомых. Если ты к ним не относишься, то отделаешься только раздраженным носом. Ладно, идем, пока Кира не начала переживать за нас. — Антон открыл гаражную дверь.
На улице снова поднимался ветер. Половину звездного неба затянуло дымкой. В ночи понять, какая из непогод собиралась начаться, не представлялось возможным.
— Раньше, до твоего появления, — Антон закрыл дверь и повесил замок на дверь, — я называл наш город, городом, в котором ничего не происходит.
— Это хорошо или плохо? — Поинтересовался маг, чтобы знать, как примерить к себе высказывание.
— Пока не знаю. Возможно, в сумме событий это будет ноль, но куча впечатлений мне точно будет гарантирована.
— Впечатления — это энергия жизни, так что считай мое появление полезным делом. — Посоветовал маг.
— Будем надеяться.
Усиливающийся ветер заставил их прибавить шагу. За сотню метров до дома их нагнала волна ледяного ветра. Антон ожидал очередного града, но немного ошибся, ветер принес снег. Тяжелые мокрые снежинки, дико смотревшиеся в свете фонарей на фоне зеленой листвы, мгновенно устлали землю белым покрывалом.
Антон и маг стрелой влетели в теплый подъезд.
— С этим надо что-то делать? — Произнес Антон, стуча зубами от холода.
— Я не готов сдаться. — Угрюмо промолвил Арбадакс.
— Я не это имел ввиду. Ты же говорил, что должен стать одним из нас, чтобы наш мир перестал тебя выталкивать.
— Это займет годы.
— За это время город вымрет из-за критических перепадов температуры и непрекращающихся катаклизмов.
— Хорошо, я уйду и заберу непогоду с собой.
— Погоди, ваше могущество, я же говорил о перспективе. Думаю, пара месяцев у нас точно есть, и мы проведем ее совсем в другом месте. Испортим отпуск отдыхающим на море, чтобы наш городок вздохнул облегченно. А с наступлением осени природе будет фиолетово на перемены погоды. — Антон открыл дверь в квартиру.
— Ой, а что вы такие мокрые? — Удивилась Кира.
— Попали в снегопад. — Антон снял с себя мокрую майку и протянул подруге.
— Снегопад? — Кира не поверила ему.
Вышла на балкон, чтобы убедиться. Снег валил большими мокрыми хлопьями, налипая тяжелыми шапками на ветвях деревьев. Повесила мокрую майку на верёвку и вернулась в дом.
— Скоро у людей начнутся подозрения, что город проклят. — Решила она.
— Ничего, мы скоро уедем, и они всё забудут. — Успокоил ее Антон, заметив, как напрягся маг, посчитав реплику Киры брошенной в свой адрес.
— Скорей бы. Я не могу почувствовать себя расслабленной из-за постоянного ожидания неприятностей. Как там моя машина? Удалось ее починить?
— Починить? Арбадакс сделал ее новой, словно она только что сошла с конвейера. У тебя теперь новая иномарка.
— Здорово. — Не слишком явно обрадовалась Кира. — А я думала купить новую, большую.
— Пока рано светить деньгами. Создай себе славу успешной блогерши, а потом сори.
Антон поставил чайник, чтобы согреться. Хотел развесить на балконе одежду триединого мага, но тот уже высушил ее на себе специальным заклинанием. Выглядела она на нем после этого немного несуразно, словно ее накрахмалили, высушили на веревке, и надели не погладив.
— Утром не надевай одежду, пока не погладишь утюгом. — Попросил Антон.
— А что с ней? — Маг оттянул полу майки.
— У нас есть пунктики насчет внешнего вида, и ты слишком из них выбиваешься.
— Сложно живете.
— Как умеем.
Антон достал из шкафа печенье. Выложил на стол, а одно просунул в клетку крысе. Животное схватило его двумя розовыми лапками и принялось с удовольствием грызть.
— Может, перестанем держать ее в клетке, когда она дома? — Поинтересовался Антон.
— Она же крыса, ей привычно. — Безразлично ответил маг.
— Крысы не живут в клетках. Они созданы, чтобы жить в подвалах, в канализационных люках.
— Я против. — Кира услышала предложение Антона. — У меня остановится сердце, если я увижу её рядом или услышу, как кто-то ночью стучит лапками по полу.
— Злые вы. — Антон самовольно открыл клетку и выпустил Нахрнэ. — Ты сможешь вернуть в клетку, переселившись в её сознание?
— Надо было интересоваться этим до того, как ты ее выпустил, а не после. Да, смогу. — Успокоил его маг.
— Тогда пусть она побегает часок, разомнет лапки.
Нахрнэ повела себя, как обычная домашняя крыса, оказавшаяся в незнакомой обстановке. Медленно исследовала обстановку кухни, обнюхивая каждый предмет и каждый сантиметр пола. Кира не выдержала и убежала из кухни.
— У нас отношение к животным совсем другое. — Признался Арбадакс. — Мы не позволяем себе тратить на них свои чувства.
— А мы в ответе за тех, кого приручили. — Процитировал Антон. — А Нахрнэ еще и умная. У меня язык не повернется назвать ее крысой.
Триединый маг удивленно посмотрел на Антона и произнес шепотом.
— Ты знаешь, когда я выбирал ее в качестве третьей личности, у меня возникли подозрения, что она не просто крыса.
