— Да, — говорит официант. Он оглядывается на Ло понимающим, довольным взглядом, думая, что переспит со мной позже и действительно покажет этому богатому придурку. Я не хочу, чтобы он этого делал, и я боюсь, что он действительно это сделает. И я позволю ему. — Я принесу вам выпить...
— Не надо, — говорит Ло, застегивая мне бандо обратно. — Я бы предпочел не пить слюну со своим Fizz, и мы все, блядь, знаем, к чему это приведет. Так что уходи.
Поппи говорит: — Вы можете отменить мой заказ. Я думаю, будет лучше, если вы останетесь внутри.
Официант кивает и исчезает по ее желанию.
Я немедленно встаю.
— Я иду в ванную и, может быть, в бассейн, — слова звучат отрывисто и торопливо, но никто не задается вопросами, кроме Ло. Он собирает свои вещи и следует за мной внутрь и в нашу каюту.
Я не смотрю на него. Я направляюсь в крошечную, крошечную ванную и включаю душ для одного человека на ледяную воду.
Я слышу звон и оглядываюсь как раз в тот момент, когда он делает глоток чистого виски из бутылки. Он облизывает губы и вытирает рот тыльной стороной ладони, разозленный. Когда его глаза встречаются с моими, он наконец говорит: — Ты испытала оргазм?
Все мое тело вспыхивает.
— Не совсем, — бормочу я.
Он кивает сам себе, ошеломленно уставившись в землю.
— Ты возбудилась от меня или от него?
Я хмурюсь.
— Разве это имеет значение? — я уже чувствую себя ужасно из-за всего этого события. — Тебе не следовало так дразнить меня, Ло. Я и так уже напряжена.
— Я пытался помочь, — огрызается он.
— Заставляя меня хотеть заняться сексом на солнечной террасе?! — я кричу. — Это не помогает. Ты сделал ситуацию еще хуже.
Его лицо искажается от гнева и боли. Он плюхается на край двуспальной кровати и снова подносит бутылку к губам. Потом он говорит: — Если ты займешься сексом с этим гребаным мудаком, между нами все кончено.
Я медлю у ванной.
— Что? — мой голос становится тихим. По какой-то причине я думаю, что он говорит о нашей дружбе. Его остекленевшие, покрасневшие глаза говорят мне об этом.
Он позволяет своим словам повиснуть в воздухе, в то время как я внутренне схожу с ума, представляя мир без него. Так одиноко.
— Что ты имеешь в виду, Ло? — мое сердце колотится.
— Мы разойдёмся, — говорит он. — Ты действительно думаешь, что твоя семья смирится с тем фактом, что ты изменила мне с персоналом? Нет, нам придется расстаться.
Наши фальшивые отношения, вот о чем он говорит. Я выдыхаю.
— Я буду осторожна.
Его глаза сужаются, горят.
— Так ты собираешься с ним переспать?
Я пожимаю плечами.
— У меня не так уж много выбора.
Он качает головой.
— Поверить, блять, не могу, — он встает и берет свою бутылку с собой, поворачиваясь ко мне спиной.
— Ты не понимаешь, — начинаю я, быстро пытаясь защитить то, чего жаждет мое тело. — Я не могу перестать думать об этом, Ло. У меня дрожат ноги. У меня дрожат руки. Я чувствую себя так, словно меня поместили в блендер. Мне просто нужен кто-то...
— Остановись, — в его голосе снова звучит боль. — Просто... остановись.
Я в таком замешательстве.
— Что ты хочешь, чтобы я сделала? Я не могу без этого обойтись. Ты пьешь!
Это так несправедливо.
— Почему я не могу заняться сексом?
— Потому что мы должны быть вместе! — кричит он. — Ты должна быть моей девушкой, — прежде чем я успеваю попросить его уточнить, он идет к двери, намеренно пытаясь избежать моих вопросов. — Я буду у бассейна.
Глава четырнадцатая
.
Я провожу большую часть дня, дрожа в душе, пытаясь заставить себя забыть Ло, мужчину-официанта и части тела. Мастурбация только расстраивает меня, и я опускаюсь на холодную плитку, выплакивая боль.
Ло сбивает меня с толку. Хочет ли он быть со мной? Или он просто боится, что я разрушу нашу ложь? Я не могу найти смысла в его словах, как бы усердно я их ни повторяла.
Я пропускаю ужин, но Роуз врывается в мою комнату и стучит в дверь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что ты там делаешь?
Я закрываю кран и оборачиваю полотенце вокруг своей влажной, морщинистой кожи. Когда я выхожу из ванной, она оценивает мое состояние. Я бормочу: — Мы поссорились.
— Ты и Ло? — ее взгляд становится жестким. — Что он сделал?
Я качаю головой.
— Я даже не уверена, — снова наворачиваются слезы.
— Вот мудак, — говорит она, прежде чем подойти к моему чемодану. — Я знала, что за ужином что-то было не так.
Он выглядел разбитым? Мое сердце замирает при мысли о том, что Ло напился до беспамятства из-за меня.
— Как же? — я спрашиваю.
Она находит мой угольно-черный купальник и протягивает его мне.
— Он был очень тихим, — говорит она, на самом деле не делая ехидного замечания. — Он извинился и ушел пораньше, и я видела, как он сидел на палубе и любовался закатом.
— О, — тихо говорю я. Я тереблю пальцем купальник. — Для чего это?
— Поппи, Дэйзи и я собираемся в джакузи. Я подумала, что тебе следует присоединиться.
— Я плохо себя чувствую.
— Я знаю, но, может быть, окружение другими людьми, которые любят тебя, поможет.
Я не говорю о своем разбитом сердце. Мои руки дрожат, даже когда я держу ткань, и я не знаю, сколько еще я могу вынести без секса. Мне нужно найти официанта, но выражение лица Ло останавливает меня от движения. Я не хочу предавать его, и если есть что-то — только шанс, что это существует — я не хочу это разрушать. Ни за что. Но я беспокоюсь, что могу.
У меня нет сил спорить с Роуз. Поэтому я начинаю одеваться в купальник, сбрасывая полотенце.
— Ссора серьезная? — спрашивает она, сидя на кровати со скрещенными ногами.
Я бросаю на нее взгляд.
— Не делай вид, что не рада этому.
— Что? Мне не нравится твоя печаль, но я не собираюсь притворяться расстроенной, если вы двое расстанетесь.
— Почему ты так сильно его ненавидишь? — я завязываю ремешки на шее.
— Я не ненавижу его, — опровергает она. — Он раздражает меня, но я не испытываю к нему ненависти. Может быть, неприязнь, — она проводит пальцами по покрывалу в морском стиле. — Я не думаю, что он хорош для тебя. Неужели это так плохо, что я думаю, что ты можешь найти кого-то лучше?
— Нет, — шепчу я, теперь полностью одетая. — Но Ло и я... — я пытаюсь подобрать слова. — Можем быть мы не очень хорошо подходим друг другу, но иногда мне кажется, что он единственный парень, который мог бы меня полюбить.
И это правда. Потому что кому бы это понравилось? Девушка, которая спит с кем попало. Шлюха. Потаскуха. Мусор, подлежащий утилизации. Это то, что видят все.
— Ты слишком низкого мнения о себе, — говорит Роуз, вставая. — Если ты не любишь себя, Лили, как кто-то может любить тебя в ответ? — она обнимает меня за плечи. — И тебе не нужен парень, чтобы удовлетворить себя. Я бы хотела, чтобы ты это запомнила.
И я хотела бы, чтобы это было правдой.
Звезды мерцают над головой, пока все мои сестры нежатся в теплой, бурлящей воде в джакузи на носу яхта. В этот тихий час кажется, что мы единственные, кто существует.
Прошло тридцать минут, и я уже знаю, что это плохая идея. Струя за моей спиной ничего не делает, кроме как уводит мои фантазии в темные, чувственные места. И мой разум так часто блуждал, что я удивлена, что не заснула и не увидела сон о горячем сексе.
Все, что заставляет меня присутствовать, это многочисленные игры моих сестер, такие как «Я никогда не...», в которых я узнала, что Роуз и Дэйзи все еще девственницы. Рада за них. К счастью, Роуз уводит разговор подальше от семьи и отношений. В основном я слушаю, как Дэйзи рассказывает о своей неделе в Париже и милых моделях, что тоже не помогает моему делу.
Затем я слышу стук ботинок по деревянным доскам. Я оглядываюсь через плечо и стараюсь громко не вздыхать, не стонать и ничего не делать при виде привлекательного официанта. Он кладет для нас четыре полотенца и смотрит мне в глаза, явно подавая сигнал, прежде чем уйти.
