— Розанова, на работе уже?
— Да, Роман Григорьевич.
— Сегодня селекторное будет?
— Да, запланировано.
— Хорошо. Подключишь меня.
— Поняла.
— Как там бабушка твоя?
— Да, — вздыхаю я, — пока так же. Новостей нет.
— Понятно. Я думаю, всё будет хорошо.
— Спасибо, Роман Григорьевич.
Надо же, про бабушку вспомнил.
— Лозман у себя?
— Нет пока.
— А где он?
Ну что за прихваты?! Мне-то почём знать, где он в это время! Ещё и восьми нет.
— Не знаю, не появлялся пока.
— Ладно. Пусть сразу мне позвонит. И не забудь мне прямо сутра все сводки послать и про селекторное тоже. И ещё поздравляю.
— Что, простите?
— Поздравляю, говорю! — начинает он вдруг сердиться. — С днём рождения!
Зачем так строго-то…
— Спасибо большое. Это очень мило с вашей стороны.
Надеюсь, от слова «мило» его весь день будет бомбить. Он, не попрощавшись, отключается.
К восьми приёмная начинает заполняться, а в начале девятого появляется и Лозман. И да, с огромной охапкой пионов. Ловит всё на лету, невероятно внимательный, Наташке бы понравилось.
— Дарья Андреевна, — весело журчит он, — с днём рождения тебя. Здоровья и счастья в личной жизни.
Посетители, ожидающие его появления, оживляются и тоже наперебой начинают меня поздравлять.
— Цветами потом займёшься. Зайди пока, — кивает он мне и пропускает вперёд, придерживая дверь.
Ну, сейчас начнёт дары вручать. Так и есть.
— Даш, хочу сказать, что ты прекрасный человек. И красавица, к тому же.
— Я знаю тех, кто с вами бы поспорил.
— Погоди, не перебивай. В общем, я очень рад, что судьба забросила меня в вашу глухую дыру, потому что иначе, как бы мы встретились?
Я обречённо улыбаюсь, как юбиляр, вынужденный принимать очередное дежурное поздравление.
— Я желаю тебе… э-э-э…
— Вы ж пожелали уже.
— Ну погоди. Удачи, здоровья, успехов и личного счастья.
— Спасибо огромное. Там Бажакин нервничает. Можно его уже запускать?
— Подождёт. Вот, я хочу подарить тебе небольшой подарок.
Он протягивает мне свёрток. Хм… На ювелирные украшения не похоже, тяжелее. Ну надо же, не угадала.
— Открывай-открывай. Я хочу посмотреть, — говорит он радостно улыбаясь.
Ну ладно. Что же делать, давайте смотреть. Я разворачиваю свёрток и… Нет! Не может быть! Пушкин. «Евгений Онегин», тысяча восемьсот двадцать восьмой год, прижизненное издание. Я смотрю и глазам не верю. А в каком чудесном состоянии!
— Ну как? — с торжеством в голосе спрашивает Лозман.
— Невероятно! Как… как ты догадался до такого?
— Догадливый. Увидел у тебя в шкафу Пушкина издательства Маврикия Вольфа и вот, придумал такую штуковину. Рада?
Конечно рада, обожаю старинные книги. А та книга, которую он заметил дома, так она ещё моей прабабушке принадлежала.
— Но это же целое состояние, я не могу принять. Закон запрещает.
— Да ладно, можешь, конечно. Владей смело!
— Ты что, старинными книгами интересуешься?
Ответить он не успевает, потому что у него звонит телефон.
— Здорово, Роман Григорьич.
Он внимательно слушает, но пока ещё улыбается.
— Да вот, подарки Дарье Андреевне вручаю… Я только пришёл, не успел ещё позвонить. Ну слушай… Да… Да, она сказала, что ждёшь…
Я потихоньку выскальзываю из кабинета и погружаюсь в обычную круговерть, но время от времени возвращаюсь к книге, беру её в руки и поглаживаю красивую тиснёную обложку.
Рыков звонит несколько раз и я замечаю, что уже не вздрагиваю и не напрягаюсь, покрываясь испариной, при каждом новом его звонке. И да, он в своём репертуаре. Тема Лозмана время от времени всплывает снова, и я даже задумываюсь, не нарочно ли он подталкивает меня к своему заму…
— Ну что, как настроение? — спрашивает Лозман в конце дня.
— Рабочее, — отвечаю я.
— Как бабушка?
— Вроде должны перевести завтра из реанимации.
— Хорошо, — нарочито бодро говорит он.
Сердце немного сжимается, предчувствуя следующий вопрос.
— Так как, насчёт вечера?
Блин! Блин! Блин! Как же мне от тебя красиво отделаться…
— Может в другой раз как-нибудь? Я что-то совсем не в форме.
Я делаю просящее лицо, а в ухе начинает бубнить Наташка: «Не будь дурой! Немедленно соглашайся!»
Он кивает:
— Это как раз поможет вернуть форму. Послушай, мы просто поужинаем, тебе же нужно есть, правда? Там красиво, приятная атмосфера, у тебя поднимется настроение. Всё будет легко, никакого напряга. Ну и какой другой раз? Следующий день рождения только через год.
Красиво, приятно, легко… Как же тяжело отказывать людям, которые к тебе хорошо относятся.
«Это всего лишь ужин и совершенно ни к чему тебя не обязывает», — продолжает своё
