– Я сказал, пусть немедленно уедут!
«Нервничает, – думал Скорцени. – Раз орет, значит, нервничает. Не из-за того, что не получилось, а из-за того, что араб денег не присылает и молчит. А мы столько своих положили, лучших, можно сказать. И выходит, все зря. Может, прав был тезка – надо менять руководство. Или, может, лучше в тень уйти? Денег я прилично набрал, и еще кое-что есть. Надо это обдумать».
* * *
– Черт возьми, Соколов, – услышал капитан крик в сотовом, – что ты себе позволяешь?! Немедленно топай на явочную квартиру. Адрес не забыл?
– Помню. Но я…
Ответом были частые гудки.
«Вот и все! – Родионов достал сигарету. – Похоже, моя карьера тайного агента федеральной службы безопасности закончилась. Но я думал, что доложу о результате, а получается – сглупил».
– Вам нужно немедленно покинуть Москву, – приказала Антонина. – Ты, Инна, едешь в Саратов, а Олеся в Вологду. Это не обсуждается.
– Так, – хмыкнул Крутой. – Значит, придется самим. Хорошо, что этих уложили. Молотобойца не подозревают?
– Он ментам жизнь спас, – ответил Клоун. – Раненный в живот, в больнице, состояние средней тяжести. Да и признают все, что убил бы их Кастет. Молодцы рецидивисты, – усмехнулся он.
– Прав Скорцени, это наша вина, поторопились мы с Боцманом. Не подумали, что вполне могут заподозрить этих двоих. Черт возьми, хорошо, Молотобоец среагировал правильно. Кастет раскололся бы.
– Я в этом ничуть не сомневаюсь. На кой черт ему на себя труп Боцмана вешать? Сдал бы он Карлика.
– А мне это перестает нравиться, ведь сколько уже своих положили. А я с Марком воевал.
– Заткнись, – посоветовал Крутой, – у нас выбора нет. Забыл, сколько на нас кровушки? И не только уголовной, но и служителей закона. А знаешь, мне чихать на все, что было. Главное сейчас – выкрутиться бы и чтобы все вновь было спокойно. Зря мы в это дело с наркотой влезли. Араб использовал нас, а сейчас наверняка держит Мюллера за горло: дернешься – сдам ФСБ. А если Мюллера прижмут, он нас всех утянет. Хотя, может, и нет. Поймет, что ему скощухи не будет. Он же начал еще в первую чеченскую. И с тех пор…
– Хватит, – остановил его Клоун. – Я бы сейчас все по-другому сделал. Жил бы спокойно и никуда не лез.
– Если бы не Мюллер, мы бы с тобой как минимум по пятнадцать получили. Танкиста Буданова за чеченку…
– Да все я помню. Но тогда перебрали мы коньяка, а тут подвернулись эти бабы, мать их. Никто нас тогда не убедил бы, что они простые бабы из села. Снайперши, и все тут. А мы как раз только Ваську Розанова похоронили. Его снайпер-баба шлепнула. А тут эти. И хана бы нам. Но Мюллер молодец, винтовки им сунул, пояса шахидов. Отмазал. В общем, из армии мы ушли. Он нам медицинское освидетельствование устроил. И началось, кровь уже в России проливать начали. Сколько на нашей совести…
– Двенадцать у меня, – не дал договорить ему Крутой, – не считая двоих заказных, а уж потом…
– Да, нагрешили по самое некуда. А ведь не все, наверное, сволочи были, просто мешали кому-то. Я бабу забыть не могу. Лет тридцать ей было, красивая блондиночка. Дочку за руку держала. Знаешь, не хотел я стрелять. А тут в переговорное Мюллер кричит, – Клоун выругался, – бей! И понял я, что если не я ее, то мне не жить. И убил. Сколько времени потом крик девчонки в ушах стоял… Я детей долго видеть не мог, в каждой девчонке ту видел. И думал, сейчас подойдет и спросит: «Зачем ты мою маму убил?» Вот так…
– Да помню я твою хандру. Речь уже о твоей ликвидации шла, ты же месяц из запоя выйти не мог.
– Мюллер меня в Турцию послал бизнесмена одного убрать. Тот на курорте там был. И когда я его увидел, он девчонку турчанку лет четырнадцати-пятнадцати в машину к себе тащил. Она визжит, упирается, а он ее за волосы схватил и хохочет. Когда я его убил, вроде простила меня та девочка, в себя пришел.
– А Мюллер тогда обалдел – денег Клоун не взял. А ты, значит, прощение заработал? – Крутой рассмеялся.
– А ты убивал, когда цель ребенок за руку держит?
– Я в лоб бабе пулю всадил, когда она ребенка на руках держала, – усмехнулся Крутой. – Ребеночек на асфальт упал. И не дрогнуло во мне ничего, чихать мне на такие нежности. А ты…
– Давай перестанем, – вздохнул Клоун.
– Кто кого валить будет? Мне все равно. Выбирай – Родионов или Соколов? – спросил Крутой.
– Скорцени решит, – ушел от ответа Клоун. – К тому же вполне возможно, что кто-то другой их ликвидацией займется.
– Вы! – гневно воскликнул мужчина с седыми висками. – Работники легендарного МУРа! Оперативники тут… – Не договорив, он махнул рукой. – Вы обязаны были доложить о звонке. Вас предупреждали не единожды. Скорее всего вас просто пошлют подальше. Будь моя воля, я бы сделал именно так. Вам не оперативниками быть, а… – Он выругался. – Упустить реальный шанс выйти на людей оборотня. Да я бы вас по законам военного времени лично бы…
– Хватит, Аверин, – остановил его вошедший Батин. – Криком делу не поможешь. Кроме того, ты, майор, сам виноват. Ты обязан был поставить квартиры на прослушку и не сделал этого. Ладно, – отпуская его, генерал махнул рукой. – Хотя, учитывая, что это произошло около метро и в парке, ничего не вышло бы. А вы, выходит, уголовников тех знали?
– Я Кастета брал, – ответил Соколов.
– А я Лугова, – сообщил Родионов.
– Понятно. Значит, вполне может быть и такое. Они появились там, где у каждого из вас назначена встреча. И все было бы просто – уголовники отомстили операм, а потом бесследно исчезли. Но тогда не узнали бы, кто вас убил. Хитро задумал оборотень! И вы тоже хороши! Вот что, если еще раз мы о чем-то вовремя не узнаем, я вас под трибунал отдам. Понятно?
– Так точно, – в один голос ответили муровцы.
– А на вас, значит, зуб у оборотня, и он снова попытается вас убрать. Здорово вы ему на хвост соли насыпали. Ладно, пусть пробует. Если у вас появится что-то новое, тут же звоните Павлу Павловичу. Понятно?
– Так точно, – снова в один голос отозвались опера.
– Теперь насчет слежки за вами. То, что вы промолчали, – это большущий минус. Из-за этого мы упустили возможность выяснить, кто за ними стоит. Одного убили, оборотень следы кровью замазывает. Вас спасло, что вы вмешались. Но вот что, орелики, точнее, цыплята инкубаторские, оборотень на вас клюет. Он попытается вас убить, и, надеюсь, вот тут-то мы и возьмем того, кто поможет на него выйти. Полной безопасности я вам гарантировать не могу. Жив Женька Антонов, – неожиданно произнес генерал. Капитаны переглянулись. – Да-да, жив. Вместо него двойника хоронили. Но эксгумировать мы его не можем, спугнем оборотня. Хорошо, что начальство пока терпит мою самодеятельность. У вас вроде были зацепки, но вы проворонили их. Так что придется вам живцами побыть.
– Жить, конечно, хочется, – усмехнулся Родионов. – Но с другой стороны, и вину свою мы чувствуем. Если откровенно, то как-то не верилось, что все так серьезно. И дело вроде сами ведем. Хотя и дела-то нет. А насчет Антонова вы серьезно?
– Вполне, – кивнул Батин. – Надеюсь, вы все поняли. И помните, вас хотят убить. Почему, ответить пока не может никто. Скорее всего вы слишком рьяно взялись за дело и вам кое-что удалось. Но что? Этого мы, к сожалению, понять не можем.
Афганистан
– Стой! – крикнул рослый морпех и выпустил короткую очередь из автомата.
Добежав до каменистой гряды, афганец перепрыгнул валун и огрызнулся двумя выстрелами из винтовки. Левее слышалась интенсивная перестрелка. Морпех, чертыхнувшись, присел и заменил рожок. Из-за камней продолжал стрелять афганец. Морпех бросил в него гранату и упал на землю. Грохнул короткий взрыв, осколки застучали по камню, за которым лежал американец.
– Сэм! – крикнул морпех. – Ты живой?
– Задело немного, – ответил мужчина из-за камня. – Ногу пуля вспорола. Крови много потерял. Кто он?
– Черт его знает! – Приподнявшись, морпех вдруг быстро сел. Над камнем просвистела пуля. – А стреляет прилично, – пробормотал он. – Ты стрелять можешь?
– Сейчас да, – ответил Сэм.
– Тогда прикрой, он выше уйти не сможет, мы его сразу снимем. А высовываться, чтобы выстрелить под очередями, тоже вряд ли станет.
– Начинаю! – крикнул Сэм.
Раздались очереди ручного пулемета. Морпех, перекатившись влево, вскочил и побежал вперед.
«На кой черт я поехал с Брауном? – на бегу думал он. – Сам напросился. Хорошие деньги пообещали и по возвращении два месяца отпуска. А я обещал Джейн свозить ее на Карибы. – Он споткнулся и упал. Почти сразу вверху свистнула пуля. – Похоже, Господь Бог пока на моей стороне», – облегченно выдохнул он. И замер.
В метре от него поднимала голову крупная змея.
– Никогда не любил этих тварей, – Он достал из полукобуры пистолет и выстрелил. Попал змее в голову и побежал дальше. Пуля свистнула мимо лба. Он упал и выпустил короткую очередь.
