Андрей шагнул вперед. Солдат пытался отползти спиной вперед, но наткнулся на ствол дерева. Тогда он взмахнул автоматом, словно хотел отпугнуть Сабурова. Стрелять не пытался, видимо, патроны кончились.
– Нет! Нет! Нет, не надо, не трогай меня!! Я тебя не убивал, это Ренат…
Андрей нагнулся к нему. Протянул руку, пытаясь поймать автомат. Он хотел взять этого типа живым, чтобы задать ему пару вопросов. А сделать это сейчас было, похоже, нетрудно, тот совсем голову от страха потерял. Ну, и неудивительно, на это Андрей и рассчитывал. В самом деле, на их месте он и сам струсил бы. Прет что-то в темноте, пули его не берут, а потом еще и стоны, голос, «за что вы меня убили?». Зомби, ни дать ни взять. Такого трудно не испугаться, особенно его ровесникам, воспитанным в том числе и на голливудских ужастиках. Сейчас он с перепугу на все вопросы ответит быстро и честно.
Но не тут-то было! Андрей недооценил вызванного им страха. Все же больше всего человеку свойственно бояться именно потустороннего – особенно человеку с нечистой совестью. Когда Сабуров протянул к нему руку, солдат как-то глухо охнул, выронил автомат и обмяк, осел на землю. Андрей наклонился над ним, шлепнул по щеке раз, другой. Никакой реакции. Взял за руку, попытался нащупать пульс – он не прощупывался.
«Блин! Помер он, что ли?» – подумал Андрей. Он еще раз попытался прощупать пульс. Точно, нет. Что за невезенье!
Но, как выяснилось, особого невезенья в этом не было. Не успел бы Андрей пленника допросить. Он услышал сзади шум – пока еще не близкий, но еще минута-другая, и погоня будет здесь.
Андрей вскочил, на мгновенье замер, решая, что делать дальше. Эти паршивцы сильно задержали его, если бы не они, он бы спокойно ушел вдоль берега. А теперь времени нет – нужно ведь еще тропинку найти. Ломиться по кустам нельзя, услышат. Что же делать? Затаиться? Могут найти, даже чисто случайно наткнуться, когда будут трупы осматривать.
«Река! – подумал Андрей. – Точно!»
Он кинулся вперед и примерно через минуту оказался на берегу. Размахнулся, бросил автомат в воду. И прыгнул следом, не раздеваясь. Вода оказалась довольно холодной. Но для Андрея сейчас это было меньшее из зол. Во время прошлого задания ему пришлось в одной из южноамериканских речек поплавать. Там вода теплая была. Но плавать пришлось рядом с кайманами, пираньями и прочей тропической водяной живностью. Так что пусть уж лучше водичка будет похолоднее. Андрей сделал несколько сильных гребков, уходя под воду поглубже – на всякий случай. В воде и пуля быстро пробивную способность теряет, если что. Оказавшись достаточно глубоко, он развернулся и поплыл вниз по течению. Вынырнул он только секунд через сорок, когда от того места, где он прыгнул в воду, его отделяло уже метров двадцать. Сделал глубокий вдох и снова нырнул. Как минимум первый километр он планировал проплыть именно так, большей частью под водой.
К счастью, течение было попутным. Если бы не это, измочаленный всеми перипетиями этой ночи Андрей до полудня бы не доплыл куда надо. И так до моста, рядом с которым блокпост российских миротворцев располагался, он доплыл только часа через три, когда уже светать начало. И хорошо, что начало, пожалуй. А то Андрея свои же пристрелить могли бы. Он, доплыв, был уже в полубессознательном состоянии. И начисто забыл о контрольной полосе, идущей вдоль берега. Стал вылезать из воды прямо у моста – и наткнулся на одну из растяжек. К счастью, связана она была не с гранатой, а всего лишь со светошумовой ракетой. Которая и взлетела над Андреем с громким, пронзительным свистом, озаряя окрестности яркими, разноцветными вспышками.
– Стоять!!! Руки вверх! – Прямо перед Андреем появился парень в форме, с автоматом наперевес.
– Руки – пожалуйста, – пробормотал Сабуров. – А вот стоять – это сложнее.
И, словно в подтверждение своих слов, пошатнулся. Автоматчик, кажется, слегка растерялся.
– Парень, – Андрей приложил все усилия, чтобы его голос звучал поотчетливее. – Отведи меня к капитану Мякишеву.
– Может, сразу к министру обороны?! – огрызнулся парень. – Руки держи!
– Можно и к министру… Мне уже все равно.
Тут перед глазами у Андрея окончательно потемнело, ноги стали непослушными, словно ватой набитыми. Сказался спад того напряжения, в котором он провел последние часы. Подсознание словно сказало телу – все, до своих добрались, теперь можно расслабиться. И тело охотно этой команды послушалось, не обращая ни малейшего внимания на слабые протесты рассудка.
Глава 11
– А потом я сознание потерял. Караульный вызвал разводящего, тот сообщил Мякишеву. Капитан меня отправил в санчасть. Там меня привели в чувство, потом что-то вкололи. Часа три я там провалялся, немного оклемался после всех приключений. И поехал сюда.
– Капитану что рассказал? – спросил Скат.
Они сидели на той же самой площадке, где их Гигла Барцыц в вечер приезда ужином кормил. Напротив Андрея расположились Скат и Света, хозяин сидел чуть в стороне, в легком плетеном кресле, с бокалом вина в руке. Левши не было – он занимался своими делами внизу, в одном из номеров. Андрей вернулся сюда около часа назад – и за это время только-только успел рассказать Скату со Светой о результатах своей поездки на базу. Они были заметно удивлены, Скат явно не ожидал таких результатов.
– Практически ничего, – ответил Андрей. – Сказал, что заметил, как кто-то через реку перебирается. Стал отступать, нашумел, в меня выстрелили и ногу зацепили. Я бы и этого говорить не стал, но надо же было как-то рану объяснить.
– А почему? – неожиданно пробасил Гигла Барцыц. – Он же твой друг, я правильно понял? Почему другу правду не сказать?
Скат промолчал, не одернул абхаза. Значит, на вопрос нужно было ответить.
– Потому и не сказал, что друг. Я двух его солдат убил. Ну, точнее, один вроде бы сам помер, но с того Мякишеву не легче. Два его подчиненных погибли по моей вине. А он присягу давал. Если по этой присяге действовать, то он должен был бы меня задержать. Конечно, я ему сказал, зачем я сюда приехал, но это ведь только слова. И мой рассказ о том, что на самом деле было ночью, тоже был бы только словами. Никаких доказательств у меня не было. Нет, он бы мне поверил на слово! Но по правилам-то он мне в таком случае верить не имеет права. Значит, пришлось бы ему либо против правил, значит, и против присяги идти, либо меня задержать все-таки. Я не хотел его в такую ситуацию загонять. И с тобой, Скат, хотел сначала посоветоваться. В конце концов, сказать-то никогда не поздно, а вот если сказал, то обратно слов уже не вернешь.
– Правильно сделал, – кивнул Скат. – Так, теперь все рассказал?
– Да.
– Свет, что скажешь? – Командир повернулся к девушке.
– Странно. Ну, Контрактник и сам упомянул про главную странность. Я могу представить себе, как грузины или американцы могли устроить все то, о чем он нам рассказал. Но я не могу понять, зачем им это нужно. Взрывать мосты, диверсии на дорогах устраивать – с этим все ясно. Конкретные действия, дающие определенные результаты. А здесь какая цель? Не уберут же наш блокпост с моста из-за того, что у личного состава отношения с населением ближайшей абхазской деревни ухудшились!
– Вот и я о том же думал, – кивнул Андрей.
– С этой группой, которую ты выследил, тоже непонятно. Зачем они лезли в горы? Зачем так много народу? В общем, вопросов куча, а ответов я пока не нахожу.
– Ладно, значит, пока просто примем к сведению и будем думать. Какие-нибудь конкретные действия предложить можешь?
– Я согласна с Андреем, надо по нашим каналам проверить, есть ли… то есть были ли у этого Нигматуллина влиятельные или богатые родственники. Мне очень не нравится, что полковник эту компанию прикрывал. Это неспроста.
– Дети богатых людей сейчас в российскую армию не попадают, – сказал Барцыц.
– То-то и оно. Ладно, это я проверю сама сегодня же. По нашим базам данных пошарю, там вся такая информация есть.
– Еще что скажешь? – спросил Скат.
– Мне очень не нравится, что среди этих людей американец был.
– Может, и не один американец, – вставил Сабуров. – Просто я слышал одного. Может, и еще были, но молчали.
– Главное не количество, а сам факт. В общем, это лишний раз подтверждает нашу версию, что Грузия не сама решила Абхазию силой вернуть, а с подачи из-за океана. Правда, я в этом уже и так не сомневалась – после моих-то собственных открытий.
– А что за открытия? – спросил Андрей, который сам уже все рассказал, а вот узнать о том, что удалось выяснить товарищам, еще не успел. Вообще-то, задавать вопросы он не должен был – что ему надо знать, то и так расскажут. Но в группе Ската такого рода собрания всегда проходили довольно неофициально. Хочешь – спроси. Если ответа тебе знать не положено, командир так и скажет. Впрочем, как правило, информацию Скат в таких случаях не зажимал. В том числе и потому, что одна голова хорошо, а две или три – лучше. Сабуров в ходе тех двух операций, в которых участвовал, успел себя неплохо зарекомендовать – в том числе и как человек, умеющий не только бегать и стрелять, но и думать.
