Она кивнула.
— Как пожелаешь.
— Если хочешь, можешь остаться во дворце и обсудить с этими толстыми торговцами цены на зерно.
Она улыбнулась.
— Нет, я согласна. Дай мне четверть часа, и я присоединюсь к тебе.
К полудню они уже находились в десяти милях от скалы Согдианы и армейского лагеря. По дороге им никто не встретился, кроме пары греческих патрулей. Последние недели погода стояла прекрасная. Степные ветры приносили ароматы весны, а стаи мигрирующих птиц наполнили бездонную голубую чашу неба. Роксана наслаждалась плавным ходом своего вороного мерина. Слишком долго она просидела взаперти.
— Ты не похожа ни на одну из известных мне женщин, — признался Александр. — Не знаю, воспримешь ли ты эти слова как похвалу. — Сопровождающие их солдаты ехали поодаль, чтобы не мешать им общаться. — Иногда мне кажется, что у тебя мужской ум.
Роксана поймала себя на том, что таким Александр ей нравится больше. Здесь, без своей шапки с головой льва и царских атрибутов, вдали от своих товарищей, он казался моложе и раскованнее. Пытливый ум Александра никогда не переставал работать. Его интересовало все, начиная с учения Зороастра и заканчивая бактрийскими песенными сказаниями и умением отличать идеальные драгоценные камни от имеющих дефекты, причем всему этому он уделял внимание в течение одного часа. Он любил поэзию, развлечения, музыку, а также игры и игрушки. Когда он решал развлечь Роксану, как сегодня, ей трудно было устоять перед его обаянием.
— Давай наперегонки до того холмика! — выкрикнул он, и они помчались, заставив свое сопровождение пришпорить коней.
Когда они достигли склона, оказалось, что мерин Роксаны отстал на корпус от жеребца Александра. Царь с ухмылкой пустил своего серого в яблоках коня рысью и проскакал так близко от нее, что его голая икра коснулась ее колена. — Ты или бесстрашна, или безумна. Я никогда раньше не встречал такой превосходной наездницы.
Она улыбнулась, уверенная в том, что их лошади были равны по скорости и, если бы это было в ее интересах, она смогла бы заставить супруга глотать пыль позади нее.
— В следующий раз я побью тебя.
— Посмотрим. — Он заговорил серьезно. — Скоро мы выступаем в поход на Индию.
— Ты постоянно так говоришь, но дни проходят, а твои войска остаются на месте.
— На то у меня есть важная причина. Жертвоприношение показывает, что момент неблагоприятен.
— Пожертвуй быка своему богу и щедро вознагради жрецов. Тогда момент будет таким, каким ты сам пожелаешь.
Он нахмурился, но она не прочла в его быстром взгляде неодобрения.
— Ты хочешь повлиять на мои решения?
— Нет, на твои предрассудки.
— Желаешь мне неудачи?
Она пожала плечами.
— Почему бы мне не хотеть, чтобы армия завоевателей свернула свои палатки и отправилась в поход? Твои солдаты прожорливы, как саранча.
— Это не похоже на речь жены, знающей, в чем состоит ее долг перед мужем.
— Верно. Но тебе будет лучше спаться, если ты прихватишь с собой вместо меня Европу. — Александр рассмеялся от всей души. — Я говорю серьезно, — продолжила Роксана. — Забирай свою размалеванную игрушку и оставь меня править Бактрией и Согдианой.
— Наконец-то вы с Гефестионом хоть по какому-то поводу пришли к единому мнению. Он и Пердикка говорили мне то же самое вчера вечером.
Ее зрачки удивленно расширились.
— Гефестион предложил, чтобы я осталась здесь и правила вместо тебя?
— Не совсем так. — Александр сжал губы, будто пытался скрыть удивление. — Все мои товарищи были бы рады, если бы я оставил тебя и выбрал в жены персидскую царевну. — Он потянулся к кожаной фляге, свисавшей с его пояса, и предложил Роксане сделать глоток. — В Гиндукуше начали таять снега. Как только перевалы очистятся, моя армия пойдет вперед. Могут пройти годы, прежде чем я снова вернусь в Согдиану. Я возьму тебя с собой, поскольку уверен, что ты сможешь вынести тяготы походной жизни.
— А как же беспокойство, которое я тебе доставляю?
— Даже у богов не все бывает идеально. Правда, не думаю, что ты знаешь язык Индии.
— В Индии говорят на разных языках. Я немного знаю санскрит.
— Которому тебя, несомненно, обучил какой-то весьма благочестивый человек.
— Вовсе нет. Это была Нира, наложница моего отца.
— Та самая Нира, которая научила тебя постельному трюку с перышком?
— И медом. Она — женщина с разнообразными талантами.
— Вероятно, мне следует с ней познакомиться.
Роксана отмахнулась от докучливого комара.
— Это невозможно. Отец слишком дорожит ею, чтобы разрешить общаться с посторонними мужчинами.
Не было необходимости сообщать Александру, что Нира гораздо старше отца и растолстела так, что уже не в состоянии ходить, и ее таскают на носилках преданные слуги.
— Нира, должно быть… — Александр резко осадил лошадь. — Подожди, что это слева?.. — Он соскочил с коня и вытащил кинжал. — Это растение — оно тебе знакомо? — Он показал пальцем на бледно-розовый цветок.
— Да. — Она остановила лошадь. — Его корень используется при лечении ожогов. В степях этих цветов бесчисленное множество. Летом они покрывают все вокруг, словно прекрасный ковер, сотканный самими богами.
— Мне необходимо иметь этот цветок в своей коллекции. Я посылаю в Македонию целые повозки растений и других образцов живой природы. Я создал величайший музей мира. Каждый экземпляр подробно описывается, — пояснил он. — Идея создания музея принадлежит Аристотелю, но даже он не понял, насколько…
— Но цветок увянет! — заметила Роксана.
— Его высушат, положив под пресс. Ты должна будешь написать все, что тебе о нем известно, чтобы можно было его классифицировать. Я не ожидаю от тебя понимания, поскольку ты женщина. Но ты не сообщила мне название этого растения. Что это… — В серо-голубых глазах мелькнула тревога. — Там! — Он бросил цветок и вскочил на лошадь. — Смотри!
Роксана подобрала поводья, заметив движение в высокой траве. Почти одновременно они с Александром повернули коней и понеслись к сопровождавшим их солдатам. Позади них по долине, издавая гортанные воинственные крики, неслась целая сотня диких наездников.
— Скифы! — воскликнула Роксана.
— Поезжай к скале Согдианы! — приказал Александр, выстраивая своих людей в боевой порядок. — Мы их задержим.
Македонцы надели шлемы и отвязали прикрепленные к седлам круглые щиты. Построившись клином, они бросились навстречу атакующим врагам.
Роксана оценила расстояние, которое ей предстояло преодолеть, чтобы оторваться от скифов — десять, возможно, двенадцать миль. Если бы под ней был серый жеребец Кайана или ее собственная быстроногая кобыла, она могла бы попытать счастья. Но греческий мерин, на котором она отправилась на прогулку в этот день, был лучше приспособлен к тому, чтобы нести большой груз, а не быстро скакать. Поэтому существовала опасность, что ее могут догнать более резвые степные лошадки скифов. Ударив пятками в бока вороного, она поскакала вслед за Александром и его македонцами. «Если меня поразит скифская стрела, — подумала она, — то, по крайней мере, не в спину».
