Роксана вздохнула. Олимпия оказалась именно такой — кровожадной, мстительной и жаждущей власти, какой ее описывал Александр, но пришло время, и эта гарпия пожала плоды той ненависти, которую она неустанно разжигала. Эти годы, последовавшие за смертью Александра, стали временем предательства и кровавой резни. Армия Кассандра окружила город-крепость, в котором спряталась Олимпия, и заставила ее перед смертью есть трупы не только умерших от голода слонов, но и своих погибших служанок.
Теперь Кассандр мог без помех расправиться с вдовой Александра…
Аккуратно свернув папирус, Роксана положила его в промасленный кожаный мешочек и вытащила из стены у кровати широкий камень. Ей понадобились долгие месяцы, чтобы оборудовать подходящий тайник; она по горсточке избавлялась от земли. Наступит время, когда секрет спрятанного папируса раскроется, и будущие поколения узнают о ней всю правду. Роксана поместила манускрипт в тайник и установила камень на место.
Она тщательно оделась в свой лучший наряд, надела драгоценности, которые у нее еще оставались. Время от времени она оставляла свое занятие, чтобы помолиться за душу дорогого ей маленького мальчика, которого она растила как сына. У этого жизнерадостного ребенка оказалось слабое сердце, и он умер у нее на руках примерно год назад. За годы его жизни она успела полюбить этого Александра, и хотя он и не был плотью от ее плоти, но остался сыном в ее сердце. Под именем Александра Четвертого он уже занял свое место в истории, которое у него уже никто не отберет. Как восторженно он слушал ее рассказы о цветах, траве и птицах! Теперь эти чудеса окружают его там, где блаженствует его душа.
Наконец она помолилась за юного Александра, своего истинного сына, которого она увидела только в момент его рождения.
— Помни, что я отправила тебя тогда в дальний путь, чтобы ты мог жить, — прошептала она, — и не суди меня слишком строго.
Потом ее мысли вернулись к другому Александру — тому, который завоевал ее горную крепость и ее сердце, и она улыбнулась сквозь слезы.
— Я перехитрила их, мой господин, — прошептала она. — Мой сын правит Согдианой. Наш с тобой сын! Птолемей расправился с изменником Пердиккой, твоим македонцам не удалось обыграть меня, а царский род Согдианы не прервется, так что победа осталась за мной.
На мгновение ей показалось, что он стоит рядом, такой, каким она увидела его в первый раз. Это был Александр Македонский в блеске своей славы.
Его образ заколебался, но потом принял совершенно четкие очертания.
— Действительно, ты победила, моя госпожа, — послышалось ей, а его серо-голубые глаза осветила улыбка. — Как я всегда говорил, приз достается сильнейшему.
Александр наклонил голову и рассмеялся.
— Это так похоже на тебя, Роксана! Тебе нужно сразу все или ничего. Неужели ты думаешь, что я позволил бы им убить своего сына? Он — лучший из всех на Востоке и Западе, именно такой, каким он и должен быть. — Александр протянул ей руку. — Пойдем, моя дорогая, уже пора.
В коридоре загремели тяжелые шаги, а затем раздался звон связки железных ключей. Роксана достала из-за пояса золотой перстень с серебряной головой барана. Она сдвинула его верхнюю часть и высыпала черный порошок себе на язык. Он обжег ее огнем, раздувая в голове языки малинового пламени. Она едва слышала шаги солдат по каменному полу. Жар добрался до ее сердца, и тюремная камера растворилась в серебристой мгле.
Вороной жеребец с золотоволосым всадником мчался по зеленым лугам Согдианы.
— Александр! — крикнула она. — Александр, господин мой!
Через мгновение она уже оказалась в его объятиях и они вместе помчались вперед, навстречу вечности.
