Рейн очень реально представила созданную словами Мег драматическую картину. На минуту в глазах промелькнул страх. Она наклонила голову и, казалось, была сосредоточена только на помешивании ложкой в чашке. Но, взяв себя в руки, посмотрела на Мег спокойнее.
— Вы мне говорите, чтобы я оставила Стивена в покое?
— Нет. Я только говорю вам, что существует опасность, — тихо повторила руководительница Детского фонда. — То, как вы поступите в данной ситуации, — ваше личное дело, но я надеюсь, что вы учтете мой совет профессионала. Подумайте о том, что я сказала…
Контора Кайла была закрыта. Рейн узнала от девушки-оператора, что его вызвали в хирургическое отделение только некоторое время назад. «Но вам нельзя туда вниз!» — воскликнула испуганная сотрудница, когда Рейн отошла от ее стола.
Несмотря на предупреждение, Рейн спустилась на лифте на первый этаж и с помощью указателей отыскала направление через прямой коридор, казавшийся бесконечным. Здесь пахло антисептиком, и никакой другой цвет не разнообразил стерильно белые стены. От этого запаха и суженного пространства меж пустых стен дыхание ее стало прерывистым и затрудненным. В ней пробуждался страх маленькой девочки, заблудившейся в парковом лабиринте. Но он не мог перебить цепочку неотвязных мыслей, преследовавших ее после разговора с Мег.
Это, конечно, было делом рук Кайла. По его собственному признанию, он знал Мег Джексон достаточно хорошо, их связывали дружба и взаимопонимание. А разве не Кайл предупреждал Рейн достаточно часто, что у нее растет привязанность к Стивену? «Вы хотите заменить ему мать?» — В памяти вновь прозвучали его резкий голос и эта фраза, произнесенная им в ту ночь, когда он услышал, как Стивен случайно назвал ее «мама». Словом, ход логики выводил все подозрения на Кайла и не оставлял у Рейн сомнений, хотя она отчаянно желала, чтобы возникла и другая версия.
Да, она сваляла большого дурака, оказавшись в смешном положении. Рейн, скрипела зубами при мысли, что взлелеянная ею мечта рассыпалась. А она так тешила себя этой маленькой иллюзией семьи, этой взбалмошной фантазией, которую Кайл никогда не разделял! Кто еще мог теперь все это разрушить, кроме него?
Она подошла к двойным створкам дверного входа, растворила их настежь, полностью игнорируя надпись «Вход воспрещен всем, кроме хирургов». Она вошла в комнату, выглядевшую скорее складом — металлические полки вдоль стен поднимались до потолка и были заполнены хирургическими инструментами. Но едва она переступила порог, как тут же какие-то люди в зеленых халатах побежали к ней, сердито ругаясь. Рейн прижалась спиной к захлопнувшейся за нею двери и процедила сквозь зубы:
— Попросите Кайла Бенедикта.
Кайл пришел почти сразу и схватил ее за плечи, его руки больно сжимали их.
— Рейн, в чем дело? Что случилось? — Он покачал головой, и синие глаза его потемнели. — Что-нибудь со Стивеном?
— Со Стивеном все в порядке. — Она глядела поверх его зеленого одеяния (халат висел на нем незастегнутый, видимо, Кайл только что надел его), потому что из-за его спины выглядывали любопытные лица. — Не думаю, что вам нужна аудитория, чтобы послушать, что я должна сказать.
Ее голос звучал резко, и он не мог ошибиться в ее настроении. Она увидела, как его глаза сузились и гнев появился на его красивом лице. Железные пальцы сжали ее запястье.
— Пять минут, — сказал он, сжав губы, одной из сестер, прежде чем затащил Рейн в маленькую боковую комнату и с силой закрыл за ними дверь.
Она старалась освободиться от его цепких пальцев, но он толкнул ее к стене. Его лицо было так близко, что она чувствовала его разъяренное дыхание. Собрав в кулак все свое мужество и негодование, она ответила ему выразительным взглядом.
— Какого черта вы думаете, что можете так себя вести? — Кайл сплюнул и угрожающе посмотрел на нее. — Мы в хирургии, леди! — Она услышала, как у него скрипели зубы, когда он высекал из-под их скрежета эти слова. — Я даже не могу придумать подходящую причину для столь преступной бесцеремонности.
— Попробуйте, доктор Бенедикт! Вы тратите дни, стараясь завоевать мое доверие, а за моей спиной действуете вопреки моим желаниям. Вы не смеете! Вы не можете оградить Стивена от меня! Понимаете? — Она почти рыдала, и по лицу ее обильно текли слезы.
Внезапно ее гнев прошел, и она оторопела, когда Кайл как-то странно щелкнул челюстью и издал гортанный звук.
— Нет, я вижу, что вы ничего не понимаете, — продолжала Рейн. — Может быть, вас заставит понять что-нибудь, если я скажу, что мой отец бросил меня, когда мне было 5 лет. Хотите знать остальную часть этой несчастной истории? — Она продолжала смотреть на него в упор. В аметистовых глазах горел огонь. — Меня взяли в госпиталь с приступом острого аппендицита. Мой папа принес для меня брикет мороженого и положил на тумбочку у кровати игрушечного медведя в ту первую ночь. И больше я его не видела. Он не смог заплатить по счету за операцию, поэтому оставил меня в качестве компенсации. Он не вернулся больше никогда. Как и Мелани Томпсон никогда не вернется к Стивену. Проливает ли это свет на мое положение?
Кайл остался угрюмым и молчал. Этот педант вел себя, будто она была неврастеником, за которым нужен тщательный присмотр. Наконец он, словно пересиливая себя, заговорил, и ей показалось, что она увидела боль в его глазах:
— Рейн, я не знаю, что, по-вашему, я такое сделал, и хотел бы вам помочь разобраться, но там в операционной, ребенок, который сейчас нуждается в моей помощи больше, чем вы. — Он тяжело вздохнул. — Сейчас вам надо уйти. Мы поговорим позже.
Рейн со стыдом жалела о том, что влетела сюда сгоряча, что так бездумно выложила все о своем отце, будто четыре-пять сказанных ею фраз могли достаточно высветить все драмы ее жизни.
— Я ухожу, — сказала она тихо, остановившись перед дверью только для того, чтобы вытереть слезы. — Больше мне нечего сказать, Кайл. Но я хочу, чтобы вы оставили нас со Стивеном в покое.
Когда она вернулась, Стивен спал. Она посидела около него несколько минут, а потом вышла из госпиталя и направилась к своей машине. Ночь была очень холодной, небо над головой темно-синим, а звезды сверкали, как алмазы. Рейн ехала с полуоткрытым окном и глубоко вдыхала ледяной воздух, пытаясь успокоиться, она рассеянно вела свой «мустанг» по обезлюдевшим улицам. После происшедшего Рейн впала в какое-то сомнамбулическое состояние. Она не могла определить, сколько времени провела за рулем, но когда проехала знакомую телефонную будку, какая-то подспудная мысль заставила ее остановиться и выйти из машины. В телефонной будке она раскрыла толстый справочник в пластиковой обложке, отыскала нужное ей имя и запомнила адрес, затем снова отправилась в путь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
