— Как по-твоему, — обратился он к Сойеру, — путь свободен?
Сойер внимательно просканировал парковку. Вроде все спокойно. Парочка старых побитых внедорожников и кемпер из Огайо, который стоит тут уж бог знает сколько.
— По мне, так свободен.
Выйдя из машины, они прокрались вдоль задней стены мотеля и постучали в свой номер. Дверь медленно приоткрылась, и в щель выглянула Тиффани.
— Открывай, — сказал ей Пендер, — это мы.
Дверь распахнулась.
— Черт подери, ребята! — Тиффани с визгом бросилась ему на шею. — Нам это удалось!
В ответ Пендер неожиданно для себя обнял ее. «Ничего, — думал он, — она молодец. Спасла наши шкуры».
— Где Крот? — спросил Сойер.
— В ванной. Боже, до чего было стремно!
— Ну и как ты выпуталась?
— Я прикинулась несчастной богатой девочкой, — рассмеялась Тиффани. — Сказала ему, чтобы привез ордер, а если не привезет, то мой папочка засудит и его, и весь его участок. Здорово я придумала?
— Отлично!
— Значит, я могу остаться?
Пендер помрачнел:
— Пока не знаю.
— Брось, Пендер. Я только что обманула копов, я тоже преступница.
Пендер задумчиво рассматривал ее.
— Ладно уж, — вздохнул он, — оставайся. Пока…
Сойер между тем заглянул в ванную и спросил, оборачиваясь:
— Эй, Тиффани, ты когда последний раз видела Крота?
— Как это? — нахмурилась она. — Я была с ним все время.
— Босс, а ну-ка, иди сюда.
Пендер подошел и увидел, что бледный как смерть Крот лежит с закрытыми глазами в ванне на куче окровавленных полотенец.
Он обернулся к Тиффани:
— Когда ты его тащила сюда, он был в сознании?
— Да. Он говорил, что очень устал.
Сойер наклонился над ванной, пощупал Кроту пульс на шее и через пару секунд с облегчением выдохнул:
— Пульс есть.
— Конечно есть, — буркнул Крот, приоткрывая веки. — Я просто задремал. Мне уже и поспать нельзя?
Сойер принужденно усмехнулся:
— Вот сволочь!
— Как ты себя чувствуешь, Крот? — спросил Пендер.
— Хреново. Я дрыхну в ванне, раненный и усталый как собака. Как бы ты себя чувствовал на моем месте?
Тиффани стала его поднимать. Опершись на нее, он с усмешкой сказал:
— Если Тиффани останется со мной, я обязательно оклемаюсь.
— Будем иметь в виду, — пообещал Пендер. — А сейчас одевайся. Мы уезжаем.
За Голливудом они выехали на федеральную трассу I-95 и взяли курс на север. В зеркале Пендер видел, как Крот лежит, свернувшись на сиденье и положив голову на колени Тиффани, а она перебирает его волосы. Точно школьники-подростки после танцев. Хорошо, что Сойер не обращает внимания на игры этих голубков. Что-что, а разборки из-за женщины им сейчас абсолютно не нужны.
Неизвестно, долго ли Крот продержится на аптечных средствах, но рано или поздно они перестанут помогать и нужно будет сдавать его врачам. Когда они садились в машину, Пендер заметил, что друг не может поднять правую руку. Наверное, задет нерв. Если не отвезти его в больницу, рука, наверное, так и останется неподвижной.
— Крот, — сказал Пендер, поймав в зеркале его взгляд. — Как ты?
Крот поднял голову и подмигнул.
— Гораздо лучше.
— Нет, правда. Тебе ведь нужно в больницу.
Крот попытался сесть.
— Ни за что, Пендер! Я в порядке.
— Ну я же видел, ты совсем не можешь двигать правой рукой.
— Это все ерунда, — возразил Крот, — через пару дней пройдет.
— Не валяй дурака, Крот.
Тот вздохнул и снова улегся на колени Тиффани.
— Ладно. Только надо снять наличные, если мы собираемся подкупать врача.
— Конечно, Крот. Завтра заберем Мэри и снимем.
Крот закрыл глаза, а Пендер снова сосредоточился на дороге.
— Так мы в Джэксонвилл? — спросил Сойер.
Пендер кивнул.
— Рейс «Дельта-1720». Она прилетает завтра в восемь тридцать утра. Мы как раз успеем.
— Сменить тебя?
— Нет, я в порядке.
Сойер кивнул, прислонился к стеклу и закрыл глаза. Через несколько минут Пендер услышал его тихий храп. Перед Бока-Ратоном отрубились Крот и Тиффани. Пендер вел машину в тишине, наблюдая, как солнце садится в низины и на шоссе мелькают тормозные огни.
46
Д’Антонио приземлился в Майами на рассвете. Стоило ему войти в терминал, он сразу понял, что его пасут. Повсюду были копы, охранники и федералы в гражданском, делавшие вид, что не смотрят в его сторону.
Несмотря на то что копы его вычислили и даже разнюхали его маршрут, Д’Антонио не испугался. Это не опасно. Они всегда ходят толпами и действуют строго в рамках закона, а у семьи Бартольди отличные адвокаты.
К его удивлению, копы позволили ему беспрепятственно выйти из терминала и сесть в «кадиллак» ожидавшего его Зика. Подойдя к машине, Д’Антонио оглянулся и встретился взглядом с одним из сотрудников службы безопасности, который и не думал скрываться.
— Жми, — велел он Зику, — за нами будет хвост.
Зик выругался и утопил акселератор.
— Какого дьявола ты мне его притащил?
— Расслабься, — сказал ему Д’Антонио, — не истери, как фраер.
Зик снова выругался, глядя в зеркало, и поддал газу. Они выехали на шоссе. Позади Д’Антонио приметил черный «форд-краун-виктория» — их разделяли несколько машин.
— Вон он, видишь?
— Да.
— Повози его за собой немного и отрывайся.
Следуя его совету, Зик пару миль кружил в районе аэропорта. На дороге было свободно. Д’Антонио опустил стекло и с удовольствием подставил лицо солнцу. «Сегодня будет хороший день, — думал он, — вот только оторвемся от копов».
С этой мыслью он вынул смартфон и позвонил контактеру в полиции Майами. Тот долго не отвечал. Наконец, раздался его сонный голос:
— Который час?
— Пора вставать. Что у тебя для меня?
— А, черт… ты где?
— Здесь.
— Понял. Есть плохие новости, а есть еще хуже. Тебе интересно?
Д’Антонио нахмурился:
— А что случилось?
— Первое: этот дурацкий компьютер чуть не взорвался, когда его попытались взломать. Он спекся, и вся информация пропала.
— О боже.
— Извини. Второе: наших ребят нашли в одном мотеле в Голливуде.
— И что здесь плохого?
— Когда владелец позвонил в полицию, к нему направили ближайшую патрульную машину. Фамилия патрульного Коуп. Этот Коуп из тех примерных сотрудников, что блюдут букву закона. Короче, в номер ему войти не удалось. Открыла какая-то баба и потребовала ордер на обыск.
— Что за идиот? Неужели он никогда не слышал об обыске на резонных основаниях?
— Она какая-то богачка, припугнула его своим папочкой, который, если что, оставит его без штанов. Он поверил и уехал за ордером. И до вечера выпрашивал ордер у судьи на поле для гольфа.
— А ребята?
— Смылись, конечно. Владелец мотеля позвонил вечером и сказал, что в номере пусто. Остались только окровавленные полотенца и пузырьки из-под аспирина. Он не видел, как они уехали.
— Отлично! — фыркнул Д’Антонио. — Какие-то малолетки обвели вокруг пальца целое управление полиции. Вы хоть представляете, где их теперь искать?
— Не очень-то. Может быть, твои федералы что подскажут.
Д’Антонио дал отбой. Ему хотелось вышвырнуть телефон в окно, и он стал медленно делать глубокие вдохи и выдохи.
— Все в порядке, босс? — спросил Зик, косясь на него.
— Эти ребята были в Голливуде. Копы их нашли, но упустили — не могли вовремя достать ордер.
— Серьезно? А они до сих пор разъезжают на «трансаме», что был у Карлоса?
— Между прочим, неплохая идея.
Д’Антонио снова вынул телефон и позвонил человеку в полиции Майами. На этот раз ему не пришлось долго ждать, пока тот снимает трубку.
— Джонстон.
— Это Д’Антонио. Надеюсь, вы ищете оранжевый «трансам»? — спросил Д’Антонио. — Ребята могли его бросить, но мало ли. Передай патрульным.
Сунув телефон в карман, Д’Антонио обернулся: «краун-вик» не отставал, поддерживая дистанцию в несколько машин. Не иначе эти проклятые федералы держат его за экскурсовода.
— Покатал, и хватит. — Он повернулся к Зику. — Отрывайся.
Зик кивнул, включил левый поворотник и переместился в левую полосу, но в самый последний момент вдруг резко дал вправо. Под рев гудков и визг шин он перемахнул сразу три полосы, выжимая акселератор, и скрылся в боковой улице. Прежде чем сбросить скорость, Зик повернул еще дважды.
— Хвоста нет, — сказал он, взглянув в зеркало.
— Вот и славно, — ответил Д’Антонио. — Теперь вези меня на пляж.
47
Самолет сделал первый вираж, заходя на посадку. Мэри вздрогнула, подскочила и проснулась. Ночь она провела перемещаясь из кошмарного сна про Пендера и ребят в салон самолета и обратно. Теперь она протерла глаза и посмотрела в окно: внизу лежал аэропорт Джэксонвилла. «Артур был прав, — подумалось ей, — не стоило нам расставаться в Детройте. Теперь если нас поймают, то вдвоем».
