— Он не имеет права тебя трогать, — почти прошипел Чест сквозь плотно сжатые зубы.
Моя голова откинулась назад, и я поддалась навстречу его движению. Хоть я и была достаточно влажной, всё же было немного больно. На этот раз он не использовал свои пальцы, чтобы подготовить меня, посчитав это лишним. Но я не возражала.
Обхватив меня за спину, он начал свои движения, не разрывая зрительного контакта. Я чувствовала его в себе: твёрдого и жёсткого. Без всяких ненужных вступлений, он сразу задал резкий, быстрый темп, толчками заполняя меня. Я, не выдержав, застонала, Честер, прикусив губу, молчал. Но его утяжелившееся дыхание, выдавало его состояние с головой. Та решимость, с которой он врезался в меня, граничила с обречённостью. Примерно те же чувства обуревали и меня.
Я ощущала, как его член скользит во мне. Это были чудесные, ни с чем не сравнимые ощущения, и я поняла, как мне этого не хватало. Это не было похоже ни на что. Это просто были Честер и я. Та его сторона, которая была мне неизвестна. И сейчас, делая это и прекрасно осознавая, что делаю, я понимала, насколько эта самая сторона привлекает меня.
Он больше не был моим другом, он был парнем, к которому я испытывала болезненную, почти нездоровую тягу.
Его руки скользнули к моим ногам, обхватывая их под коленями. Чест резко дёрнул меня на себя, и принялся врезаться в меня быстрее.
Казалось, звуки клуба исчезли, я не слышала ничего, кроме собственного громкого дыхания и влажных возбуждающих звуков от тесного соприкосновения наших тел.
Мои ощущения изменились, я закрыла глаза, чувствуя, как внизу живота формируется то, что скоро, как я знала, выльется в потрясающий по своей силе оргазм.
Его раскрытая ладонь легла мне на шею, путая волосы, притягивая ближе, словно бы складывая меня пополам, делая проникновение ещё более интенсивным. Мне хотелось спрятать лицо у него на груди, уткнуться ему в шею, но он не позволил. Вместо этого — неистово целовал меня, продолжая безумные толчки, пока я не почувствовала первую, самую мощную волну оргазма, прошедшую через меня. За ней последовали другие. И если первая была подобно цунами, сбившему меня с ног, то остальные, словно ласковые, нагретые солнцем волны, накатывали одна за другой, принося успокоение и блаженство.
Через несколько секунд он нашёл собственное освобождение, кончая в меня, двигаясь внутрь и глубже, только в меня.
Уткнувшись мне в шею, он застонал. И я победно улыбнулась, накрывая его затылок своей ладонью, прижимаясь щекой к его волосам.
Но Честер, видимо, не был настроен на нежности.
Оторвавшись от меня, он отошёл в противоположный край комнаты, привести себя в порядок. Я спрыгнула со стола и дрожащими руками натянула на себя джинсы. Запустив всю пятерню себе в волосы, Честер стоял ко мне спиной. Сжавшаяся в кулак рука, ударила по бетонной стене. Он резко обернулся, чтобы, прищурившись посмотреть на меня.
Я молча стояла, боясь что-либо сказать, опасаясь просто вздохнуть.
Наклонившись, он подобрал мой валяющийся на полу шарф и, подойдя ближе, откинул волосы с плеча. Его тёплые пальцы коснулись моего подбородка, отводя голову в сторону. Изучающим взглядом он скользнул по моей шее.
Его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций. И на какой-то миг мне стало страшно.
Чест накинул на меня шарфик и обернул его вокруг шеи, затем, ничего не говоря и, стараясь не смотреть на меня вообще, направился к двери и вышел в коридор, оставляя меня одну: растерянную и потрясённую. (1ea6f)
Чувство реальности возвращалось постепенно. Что мы только что натворили?
Я тут же вспомнила утро после нашей прошлой ночи. Мои обвинения в том, что он использовал меня. Но тогда, произнося эти слова, я ничего не понимала. А вот сейчас прекрасно видела разницу.
И если прошлый раз мы занимались с Честером любовью, то вот как раз сегодня он просто трахнул меня.
Глава 14. Секунда в минус первой степени
Лили Айден
Без сил я опустилась обратно на стол и уставилась себе под ноги. В голове царил настоящий сумбур, а тело… тело, получив свою порцию удовольствия, хотело ещё. Проклятье, я ненавидела себя за это и за те желания, что пробуждал во мне Честер. Он как-то отравляюще действовал на меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Что только что произошло? Я не могла это назвать иначе, кроме как "очередное сумасшествие". То напряжение, в котором я пребывала последние дни, вылилось в сегодняшний секс: абсолютно спонтанный, дикий и в то же время многозначительный.
Да, прошлый раз Честер был нежен, в этот же — резок, но он не причинил мне боли, — может быть, кроме душевной, — не унизил меня: ни словом, ни действием. Я отдала ему ровно столько, сколько же и получила. Он почти ничего не говорил, всё за него сказало его тело, а моё ответило.
Никогда в жизни я не думала, что окажусь в подобной ситуации со своим другом. Но разве я вообще теоретически представляла себе секс в подсобке клуба? Лили Айден? Да, никогда. Где был мой разум? Моя осторожность? Моя боязливость? Рядом с Честером я переставала думать о своих страхах. Это было доверие? Но даже такому: резкому, незнакомому, грубому Честеру я доверяла, зная, что он не обманет и, как бы это странно сейчас не звучало, не предаст.
Могла бы я когда-нибудь решиться на такое с Калебом? Сомневаюсь. А с Честером даже и сомнений не было. Всё случилось само собой. Голова отключилась и я поддалась чувствам.
И как бы мне не было обидно, что он ушёл, я не могла сердиться на него в полной мере. Он переживал не меньше меня, хоть и старался показать обратное. Но всё в его действиях, в его жестах, в его застывшей у стены фигуре говорило о том, что обезоружен и смущён произошедшим не меньше меня. Я не узнавала этого Честера — отстранённого жёсткого незнакомца, но, когда он вошёл в меня и начал двигаться, я переняла на себя часть его обиды, боли и раздражения, а он в свою очередь забрал мои эмоции, опустошив меня и подарив небывалый по силе оргазм. Чест мог сколько угодно делать вид, что ему всё равно. И только его кулак, врезавшийся в стену, был каким-то проявлением эмоций, которое он позволил себе.
Хоть на поверку он и был резок, но его прикосновения всё равно были наполнены мягкостью, словно бы он боялся причинить мне боль физически, тогда как морально вовсе не щадил. Он мстил мне за несколько недель моего игнорирования, за моё упрямство, за нежелание признать очевидное, за моё влечение к нему, которое я упорно отрицала.
Я обвела взглядом подсобку. Обычная небольшая комната: тёмная, маленькая, неприметная, мало используемая, по всей видимости. Интересно, как часто Честер приводил сюда девиц, чтобы по-быстрому между третьим и четвёртым коктейлем трахнуть их на этом же самом столе, где сейчас сидела я?
Боль и… ревность неприятно кольнули в самое сердце.
С этими мыслями я вскочила на ноги. Надо было возвращаться в зал. Прятаться здесь вечно не имело смысла. Но в то же самое время мне не хотелось никого видеть: ни друзей, веселящихся на танцполе, ни Честера, наверняка, вернувшегося к бару и продолжившего свою долгую дискуссию с рыжей, ни Калеба с Таней, как пить дать, удивляющихся, куда я могла запропаститься.
Пространство вокруг меня завибрировало, стоило в зале зазвучать другому треку, это несколько привело меня в чувство. На ощупь, проверив, всё ли в порядке с одеждой, я вышла в коридор, освещённый неоновой полосой. Быстро прошмыгнув из подсобки, нырнула в пляшущую толпу.
Если бы только я приехала на своей машине, то сейчас без всякого зазрения совести могла бы сесть и уехать. Но я была зависима от Джессики, ведь именно на её тачке мы добирались до клуба.
Погружённая в свои мысли, я не заметила, как налетела на кого-то. Подняв взгляд, я увидела Мэри, танцующую с каким-то симпатичным светло-русым парнем. Вернее, пытающуюся танцевать. Что-что, а это у нас с ней было, можно так сказать, почти семейное. Выходя на танцпол, мы обе походили на жертв, пролечившихся большой дозой электричества. Ничего изящнее конвульсивных дёрганий у нас не выходило. Но сейчас парень вроде бы и не возражал. Обнимая Мэри, он деликатно направлял её движения.
