рассказать несколько историй из своей жизни, пожаловаться на ситуацию в целом и на друзей в частности. Когда он затронул такую щекотливую тему, как отношения с девушками, Филин решил, что с него достаточно. Дракон просто отодвинулся в сторону, освободив проход, и стал есть капусту.
– А что будет с лишним, седьмым драконом? – опасливо спросила Грэйс, поглядывая то на Алакриона, то на Самиру. Последняя демонстративно смотрела в окно.
Наступило обеденное время, и в гостиную четвёртого лорда проникали волнующие запахи готовящейся на кухне еды, но желудок Джека свело вовсе не из-за голода.
– Как только новорождённый дракон подрастёт, окрепнет и научится летать, кому-то из старых придётся… – Алакрион задумался, подбирая слово, – придётся покинуть бренную физическую оболочку.
– Как вы изящно формулируете, – проворчал Джек.
– Ты словно хочешь переложить на меня всю ответственность? – с оттенком лёгкой иронии спросил Алакрион. – Да, я здесь главный нарушитель Закона! Будь моя воля…
Он запнулся, заметив, как вздрогнула Самира. За неполный день пребывания в этом мире Джек уже успел запутаться в политических интригах и правилах, которые устанавливал так часто упоминавшийся Закон.
– Между прочим, Джек, тебе сегодня очень повезло, – обратился к нему Алакрион. – Видишь ли, дракон смотрит человеку в глаза только в двух случаях. Чаще всего он делает это перед нападением.
Грэйс шумно вздохнула.
– А второй случай? – спросил Тони, которого больше заботила вероятность упустить занимательный факт, чем тот смертельный риск, какому подвергся его лучший друг.
– Филин выделил тебя, – сказал Алакрион, обращаясь непосредственно к Джеку, – решил, что ты достоин его доверия. Если захочешь остаться здесь, я смогу предложить тебе захватывающую работу.
Джеку не предоставили достаточно времени, чтобы оценить это грандиозное предложение. Не успел он почувствовать себя повелителем драконов и возгордиться, как самый интересный разговор сегодняшнего дня бессовестно перевели на другую тему.
– Захочешь остаться? – переспросила Самира. – А нам можно не захотеть?
Она взглядом припечатала Алакриона к месту.
– Я работаю над этим, – ответил четвёртый лорд. – Прошу тебя, принцесса, оставь в покое бахрому на подушке, не нужно мне тут вязать узелки.
– Простите. Я вовсе не хотела…
– Это нервное, – зачем-то вступился Джек.
– Вы поможете нам? – переспросила Самира. Она никак не могла избрать правильную тактику – в голосе присутствовали и заискивающие интонации, и жалостливые. Только чуткий собеседник мог унюхать в этом приторном пироге из безропотной надежды ромовую пропитку с тонким ароматом угрозы.
Алакрион был внимательным, мудрым слушателем. Он добродушно улыбнулся.
– По мере моих скромных возможностей я готов помочь вам добраться до Свободной земли. Дальше, как тебе известно, мне и моим людям путь закрыт, – осторожно пообещал он.
– Большое спасибо! Я уверена, что дядя Бриен отблагодарит вас, – воодушевилась Самира. И добавила: – Дядя Бриен – это король Марилии.
– И очевидно, твой дядя, – догадался Джек. – Почему ты раньше не рассказывала нам о таких высокопоставленных родственниках?
– Не думала, что это важно, – ответила Самира. – Малозначительные факты порой вылетают у меня из головы.
– Из твоей головы вылетело подозрительно много фактов, которые напрямую связаны с нашим будущим в целом и нашей безопасностью в частности, – заметил Джек.
– А я знала, – сказала Грэйс, – мне папа вчера вечером рассказал.
Джек мысленно загнул палец. Это был аж третий раз за последние сутки, когда Самира и Грэйс посмотрели друг на друга. Увлечённый, Джек почти позабыл про Алакриона.
– Мне кажется или я не знаю чего-то важного? – Четвёртый лорд заложил руки за спину и выжидающе уставился на гостей.
– Вы про то, что у Грэйс и Самиры общий отец? – услужливо подсказал Джек, игнорируя угрожающе-предупреждающие взгляды последней.
Если Алакрион и сильно удивился, он сумел максимально это скрыть.
– Теперь всё понятно, – сказал он так нейтрально, что окружающие почти не услышали скрип от закрутившихся в его мозгу колёсиков.
– Что понятно? – спросил Тони.
Алакрион широко улыбнулся.
– Я сразу заметил, что они чем-то похожи, – ответил он вовсе не то, что вдруг стало ему понятно.
Грэйс и Самире ничего не оставалось, как в четвёртый раз друг на друга посмотреть.
О лорде Норклифа у Джека сложилось неоднозначное представление. Под его покровительством Джек чувствовал себя комфортно, но от небольшой доли здорового недоверия он отказываться не собирался. Всегда безопаснее думать о человеке плохо и потом удивиться его порядочности, чем наоборот.
Кроме основных положительных качеств Джеку импонировала привычка Алакриона мерить шагами комнату, собирая по углам свои мысли и соображения. Он сам боролся с желанием вскочить и побродить вокруг стола с дымящей сигаретой в руке.
Воспоминание о пустой пачке картинкой из фильма ужасов возникло у Джека перед глазами. Захотелось курить. Немедленно.
Тем временем Алакрион принял какое-то решение.
– Самира, дорогая, – он перестал бродить по комнате, – боюсь, я должен сообщить тебе о безрадостных событиях, которые произошли во время твоего отсутствия. Твой дядя Бриен больше не король Марилии.
Джек инстинктивно втянул голову – он всё чаще проделывал эту защитную манипуляцию.
– По какой причине? – не поняла Самира.
Ну вот, сейчас зазвенит воздух, осколки битой посуды полетят во все стороны, мебель станет разваливаться на части, а из бездонной пропасти возникнет чудовище с щупальцами и поглотит их всех.
Алакрион развёл руками. Глупец, он не знал, во что ввязался.
– По причине своей преждевременной кончины, – произнёс он как можно мягче.
– Ох, – только и смогла ответить Самира. Она спрятала лицо в ладонях и не заметила, как Грэйс в неловкой попытке утешить пальцем нарисовала на её плече кружочек.
– А что конкретно случилось? – поинтересовался Тони.
– Его убили. Закололи кинжалом прямо в постели. Говорят, зрелище было впечатляющее: белая рубашка, белая простыня и алые брызги крови. – Алакрион спохватился, сообразив, что рассказывает занимательную историю не подвыпившим друзьям в баре, а родственникам покойного.
– Кто? – Тони затеял очередное расследование.
– Я предполагаю, что нынешний король, – вяло сказал Джек. Апокалипсис откладывался, хотелось бы до его наступления успеть покурить и поспать.
– Ой, что теперь начнётся… – приглушённо пробормотала Самира в собственные ладони.
– Уже началось, – подтвердил Алакрион.
Тони едва мог усидеть на месте: он вытянулся в струнку и вертел головой по сторонам, как голодный, но испуганный сурикат.
– Что? Что началось?
– Я не знаю, как устроено в вашем мире, но здесь на смену одному королю приходит другой.
– У нас тоже так, – заверил его Тони. – А кто теперь король?
– Саймак, – простонала Самира, – бедный Саймак, сколько же на него навалилось. Нужно срочно попасть домой и помочь ему.
– Что же навалилось на бедного Саймака? – спросил Джек почти без ехидства.
Самира неопределённо повела плечами, и роль просветителя вновь досталась Алакриону.
– В Марилии после кончины короля его место занимает названный преемник, – пояснил он. – Однако это
