– Я не заметил, когда он смылся, друг. С этими телефонами возился, извини.
– Туууми! – закричал Брайан. – Крэг Туууумиии!! Где вы?!
Ответа не последовало. Только странная гнетущая тишина. И тут Лорел впервые обратила внимание на нечто, от чего стало еще больше не по себе. Брайан сложил ладони рупором и кричал вверх по эскалатору. В помещении с такими высокими потолками непременно должно быть эхо. Хоть какое-нибудь.
Здесь его не было.
Совсем никакого эха.
Пока все стояли внизу – два сопляка и старый дурак возле стойки аренды автомашин, а остальные глазели, как эта английская шпана пробует телефоны, Крэг Туми, как мышка, поднялся по неподвижному эскалатору. Знал, куда идти, знал, чего искать, когда доберется туда.
Он быстро пересек большой зал ожидания со своим чемоданчиком в руке, не обращая внимания на пустые кресла, на пустой бар под названием «Красный Барон». В дальнем конце помещения над входом в черный коридор висела вывеска:
ВОРОТА № 5
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРИБЫТИЕ
БЕСПОШЛИННЫЕ МАГАЗИНЫ
ТАМОЖНИ США
СЛУЖБА БЕЗОПАСНОСТИ АЭРОПОРТА
Он почти достиг коридора, сквозь большое окно бросил взгляд на летное поле и замедлил шаги. Медленно подошел к окну и посмотрел внимательнее.
Смотреть было не на что: пустое бетонное пространство, неподвижные белые облака, однако глаза его широко раскрылись, а в сердце начал закрадываться страх.
«Они идут», – прозвучал в голове Крэга мертвый голос. Это был голос его отца. Он доносился из маленького, наполненного привидениями мавзолея, спрятанного в темном закоулке сердца Крэга Туми.
– Нет, – прошептал он. Стекло затуманилось пятнышком от его дыхания. – Никто не идет.
«Ты плохо вел себя. Хуже того, ленился».
– Нет!
«Да. Тебе была назначена встреча, а ты наплевал на нее. Удрал. Сбежал в Бангор, Мэн. Лучшего места не мог придумать?»
– Я не виноват, – пробормотал он. Рука его судорожно стискивала ручку атташе-кейса. – Меня увезли против моей воли… Я… Меня похитили.
Внутренний голос не ответил. Только поступали флюиды неодобрения. И снова Крэг почувствовал на себе давление, ужасное, никогда не прекращающееся давление, гигантский груз. Внутреннему голосу не было нужды сообщать ему, что никакие извинения и оправдания не принимаются. Это Крэг понимал. Понимал всю жизнь.
«Они уже были здесь… и они вернутся. Ты ведь и сам знаешь, верно?»
Да, знает. Лангольеры вернутся. Вернутся за ним. И он ощущал их. Никогда не видел, но знал, насколько кошмарны эти монстры. Только ли один он знал об этом? Пожалуй, не только.
Он подумал, что та слепая девчонка тоже что-то знала о лангольерах.
Впрочем, какая разница? Единственное, что имело значение – добраться до Бостона, добраться туда, пока лангольеры не нахлынули в Бангор из их черных берлог, чтобы сожрать их живыми и орущими. Нет, во что бы то ни стало добраться до Благоцентра, рассказать им, что он сделал и быть после этого…
Свободным.
Он станет свободным.
Крэг оторвался от окна, от этой пустоты и безмолвия и вошел в коридор под вывеской. Не глядя по сторонам, миновал безлюдные магазины. За ними находилась та дверь, которую он искал. В центре маленькое обзорное стеклышко, над ним – вывеска: СЛУЖБА БЕЗОПАСНОСТИ АЭРОПОРТА.
Надо было проникнуть туда. Как угодно, но проникнуть.
«Все это… это безумие… оно не должно принадлежать мне. Я не обязан нести его в себе. Хватит с меня».
Крэг взялся за дверную ручку отдела безопасности аэропорта. Пустое выражение глаз сменилось отчетливой целеустремленностью.
«Я находился под стрессом долго, очень долго. С семилетнего возраста? Нет, еще до того. Вообще, сколько я себя помню. Этот последний приступ безумия – просто новая вариация. Может быть, это именно то, что человек в занюханном плаще назвал: эксперимент. Агенты какой-то секретной правительственной организации или какой-то зловещей иностранной державы производят эксперимент. Но я решил больше не участвовать ни в каких экспериментах над собой. Мне наплевать, кто ими руководит, – отец, или мать, или декан школы менеджеров, или совет директоров банковской корпорации „Солнце пустыни“. Я решил не участвовать. Решил сбежать. Решил добраться до Бостона и завершить то, что задумал, когда предложил закупку залоговых бумаг в Аргентине. Если я этого не сделаю…»
Впрочем, он уже знал, что будет, если он этого не сделает.
Он потеряет рассудок.
Крэг подергал дверную ручку. Бесполезно. Однако, когда, отчаявшись, ударил по двери кулаком, она раскрылась. Либо ее оставили незапертой, либо она автоматически отомкнулась, когда отключилась электроэнергия. Для Крэга это было безразлично. Главное, ему не придется пачкать костюм, ползая через какие-нибудь вентиляционные шахты. Он был намерен явиться на конференцию до конца этого дня и потому не желал, чтобы его одежда выглядела грязной. Простое правило жизни, которому не было исключений, заключалось в том, что люди в грязной одежде не могут пользоваться доверием.
Он распахнул дверь и вошел внутрь.
Брайан и Ник первыми поднялись по эскалатору наверх, остальные сгрудились вокруг них. Они оказались в главном зале ожидания – большом помещении с пластмассовыми креслами, в подлокотниках которых кое-где видны были щели для монет платного телевидения. Во всю стену простиралось огромное поляризованное окно. Слева От них находился стенд для прессы и проверочный пункт службы безопасности.
Справа через весь зал тянулись бар «Красный Барон» и ресторан «Девятое Облако». За рестораном был виден коридор, ведущий к помещению Службы Безопасности Аэропорта и к воротам прибытия международных рейсов.
– Пойдемте, – начал было Ник, но вдруг Дайна перебила его:
– Ой, подождите!
Она сказала это таким встревоженным тоном, что все с любопытством обернулись к ней.
Дайна отпустила руку Лорел и приложила ладони за уши, чтобы лучше слышать. После этого стояла неподвижно, как столб, к чему-то внимательно прислушиваясь.
– Что… – начал Брайан. Она перебила и его:
– Ш-ш-ш-ш!
Повернулась слегка влево, замерла, потом повернулась в обратном направлении. Бледный свет из окна упал на ее лицо, придав ему черты зловещего призрака. Сняла черные очки на цепочке. Глаза у нее оказались большими, карими, и вполне осмысленными.
– Там, – тихо сказала она сонным голосом. Лорел вдруг ощутила, как страх коснулся ее сердца ледяными пальцами. И не только она. Бетани придвинулась к ней поближе, а дон Гаффни – с другой стороны. – Там… я чувствую свет. Мне говорили – это значит, что я смогу снова видеть. Я всегда ощущаю, где свет. Словно тепло в голове делается.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
