– Надеюсь, меня ни в чем не винишь?
– А разве ты в чем-то виновата?
– Звучит как упрек.
– Звучит как звучит. Я помню… ты сказала при мне однажды, что ты всегда невиновна. И, знаешь, глядя на тебя сейчас, я охотно в это верю… Лена, знаешь, лучше ты меня прости. Я исчез тогда… мне стоило за год хотя бы тебе позвонить.
Элена очень глубоко вздохнула, словно сбросила гигантское напряжение.
– Вот тут ты прав, стоило, – сказала она бесцветно.
– Прости меня, – повторил Маляр.
Она снова развернулась к нему. Резко. Бриллиантовые глаза, такие же зеленые, как и триста шестьдесят пять дней назад, сверкали и переливались. В них были… слезы. Очень удивительные в таком человеке.
Сделав два резких шага, Лена прижалась к его плечу лицом.
Липкое тело Малярийкина, поломанное, усталое и не видевшее женщины все тот же проклятый год, отреагировало как полагается. Чуть отодвинув от себя Лену, Маляр поправил вздувшиеся штаны, той же рукой огладил ее волосы. И мягко подтолкнул в сторону грязной койки.
* * *
Малярийкин уже давно не спал. Голая Элена лежала рядом с ним. Склонив голову набок, он в который раз за утро посмотрел на партнершу. Как и всегда, внешность Элены потрясала. Она была красива, как Медуза горгона, как индуистская Кали или норманнская валькирия из саг. И настолько же опасна. Элена тоже не спала. Не глядя на Малярийкина и думая о чем-то своем, она рассматривала на потолке полосы света, который просачивался сквозь жалюзи со стороны улицы. По версии, которую вчера рассказала Элена Прекрасная, она узнала об убежище Малярийкина от старика Байбулатова. Это была правда: Маляр с Шапроновым договорились именно об этом.
– Я слышала, ты решил вернуться, – неожиданно сказала девушка, то ли утвердительно, то ли со скрытым вопросом.
«Ну вот, началось, – мысленно улыбнулся Маляр. – Бизнес бефо плэже. Даже после обжигающего секса».
– Есть такое, – произнес он вслух. – Тем более что ты теперь рядом со мной. Поможешь?
– Я только для этого тебе нужна? Для помощи? – усмехнулась Элена.
– Не только, – ответил Маляр. Просить о чем-то настойчиво ему не хотелось.
– Ну хорошо, – после некоторой паузы, не дождавшись от Малярийкина просьбы, согласилась Элена. – Но для возвращения нужен хороший бой. Я думаю, тебе не стоит начинать с локаций для нубов и прочих площадок уровня песочниц. Думаю, ты созрел уже для гораздо большего.
– С чего бы? – искренне удивился Маляр.
– Да так, – Элена пожала плечиком. – Просто у меня есть одно предложение для перспективного молодого танкиста. Я готовила его для другого, но раз уж так вышло… В общем, если ты согласишься, есть шанс вывести тебя сразу в топ.
– От твоих предложений я никогда не отказывался, – ответил Маляр. – Но сразу в топ – это круто. Я, возможно, потерял квалификацию. Она и так была у меня невелика. А сейчас вообще…
– Что «вообще»? Ты хочешь играть или нет?
– Да, хочу.
– Ну, так не парься. Поверь мне: хорошего танкиста делает не только навык и умение, но прежде всего – хороший тренинг и зачетная боевая машина. Танковый бой – это сражение прежде всего между двумя навороченными мертвыми аппаратами. Между их электроникой. Между их движками. Между их броней. А человек-оператор отчасти лишь только придаток к ним!
– Ты не права, – возразил Малярийкин. – Ведь я играл. И знаю, что тактику боевой машины определяет прежде всего пилот.
– Но только деньги, а не пилот определяют уровень его боевого корпуса! – заявила Элена. – Нет, я не спорю, если взять абсолютно оголтелого нуба и посадить его в самый совершенный боевой корпус, он проиграет опытному игроку в более слабом корпусе. Но на определенном уровне более-менее опытные бойцы достигают почти идентичной степени мастерства. И в дальнейшем превосходство одного пилота над другим определяют по большей части случай и техническое оснащение его машины. А для технического оснащения нужно только одно – лаве. Поговорив со спонсорами, я могу любого среднего бойца довести почти до уровня чемпиона!
Малярийкин повернул к ней лицо и положил ладонь на голую грудь. Грудь была теплой.
– Даже меня?
– Тебя в первую очередь!
– Но с деньгами у меня проблема. Боюсь, новый корпус мне не по карману.
– Вот это как раз не вопрос, – заверила теледива. – Я же говорю: суммы на развитие перспективных игроков выделяют спонсоры ВТЭК. Мне надо лишь убедить их.
– Выходит, деньги ты отыщешь. А что же тогда делать мне?
– Собираться с духом. Настроиться. Быть уверенным. Сильным. Активным. Твердым.
Малярийкин хмыкнул.
– С этим тоже могут возникнуть проблемы. У меня в последнее время нелады с самооценкой.
– Нет-нет, да брось! – горячо заверила она. – С настроем, уверенностью, силой духа и самооценкой у тебя проблем нет. Это точно. Я могу судить по прошедшей ночи, во всяком случае. Ты остался прежним. Поверь.
Малярийкин посмотрел на девушку с удивлением. Особой силы духа он за собой что-то не замечал. Ни в прошлых в танковых боях, ни тем более сейчас, починяя примусы.
– Это каким еще прежним? – поинтересовался он.
– Твердым! – сказала Лена.
* * *
Твердость как качество все же не была свойственна Малярийкину больше, чем, например, ностальгия. Лена предложила любовнику переехать в новый район, даже пригласила пожить в Скайбоксе в ее «тайной» квартире. Но Маляр отказался. И решил остаться там, где провел прошлый год, – в своей жалкой халупе на окраине. Причин у этого решения было много. Но главную причину Малярийкин никому и не озвучил. Лене же сказал, что при подготовке к будущим топовым боям собирается максимум времени проводить на полигоне. Включая время сна и приема пищи. И часто возвращаться домой будет просто некогда. Лена, к его удивлению, согласилась не споря, выписала чек «на подъем» и умотала на телестудию.
Было поразительно, насколько быстро можно преобразовать квартиру всего за неделю при наличии бабла. Даже самую жуткую халупу. Малярийкин не стал творить ничего сверхъестественного, просто снял с окон фанеру, наскоро (ночами) перекрасил стены да прогенералил пол. Хатка – преобразилась.
Чистота и солнечный свет превратили мрачный замкнутый кильдым, похожий на жилище чокнутого маньяка, в скромное, но аккуратное место проживания начинающего танкиста. Для разрушенной войной экономики сибирского региона «Красные Танки Онлайн» являлись могучей и даже как-то градообразующей отраслью. Так что именно «начинающих танкистов» в подобных халупах – драных, дешевых, но наполненных надеждой о светлом будущем по самый кадык, – на окраинах проживало до хрена. Малярийкин от них отличался единственным потрясающим достоинством – он не являлся начинающим.
Надо сказать, что Лена выделила достойную сумму на возвращение любовника к преуспевающей жизни смертника-гладиатора. Так что утром перед предварительным боем на новой загородной локации Малярийкин стоял перед зеркалом с аккуратно подстриженной бородой, посвежевший, в новой форменной рубашке с разгрузочным жилетом поверх и в широких камуфляжных штанах. Сверкая пряжкой ремня и новенькими катэошными нашивками. Прошлое вшивого бомжа-неудачника выдавали мешки под глазами да серый цвет лица, убрать которые исключительно баблом было сложно. Малярийкин нуждался в тренировочно-восстановительном режиме, витаминах, солнечных ваннах и доброжелательном отношении окружающих человеческих индивидов.
Кусочек доброжелательного отношения человеческого индивида по имени Элена Прекрасная Малярийкин получал в течение последней недели довольно щедро – в виде регулярного и яростного секса. Однако того сакрального удовольствия, которое испытывал от этой близости раньше, почему-то не имел. Дело, разумеется, заключалось не в Элене – она была такой же трогательной, как всегда. И очень умелой. Почти профессиональной. Ответ прятался в Малярийкине. Вернее, в его изменившемся отношении. Как ко вселенной вообще, так и к Элене Прекрасной предметно.
Новая локация, на которой предстояло драться уже не Малярийкину-нубу, а Малярийкину – борзому карасю, была гораздо больше площадок для начинающих. Локация называлась Моховое и представляла собой изумительную по своей масштабности совокупность болот, топей и густого хвойного леса, прорезанных тут и там ниточками дорог. Дороги, теоретически, годились для перемещения техники. Но вот какой именно техники – гарантий никто не давал. Там, где мог пройти легкий танк, тяжелый элитный корпус мог застрять навсегда, утонув в грязи, вязкой глине и зыбучих песках.
Фундаментальным отличием новой локации был размер. Локация Моховое превосходила тот же Тотенкопф или Ливан раз в двадцать. Причем оба вместе взятых. Насколько знал Малярийкин – для топов это был стандарт. Все локации для боев лидеров градации «КТО» размещались далеко за пределами не только Скайбокса, но и вообще Новосибирска. И обладали колоссальным масштабом.
