Цыганок смущенно начал крутить пуговицу на рубашке.
- Это она мне приснилась, тетенька, - начал оправдываться он.
- А я что говорю, колосок? - сразу же согласилась женщина. - Конечно, приснилась.
Ваня повернулся на бок и начал оглядывать обшарпанные стены.
- Здесь раньше техникум был. Так они окна замуровали и тюрьму сделали. А оконце, видите, где? Под самым потолком, - пораженный внезапной мыслью, Цыганок сел. - Вот если бы нам какую-нибудь железяку найти. Мы бы ту колючую проволоку - раз! - и на улицу.
- Эге ж. А где ты ее найдешь, дитятко? - грустно посмотрела на него Дарья Тимофеевна. - Да и все равно не вырвешься. Слишком высоко, второй этаж. Убьешься сразу!
- Елки зеленые! Не очень уж здесь и высоко! - горячо возразил Ваня. Запросто можно выбраться. Это оконце прямо на улицу выходит. Кроме шуток. Вот только б найти что-нибудь такое, чтобы проволоку сорвать...
- Слушайте, детки мои! - неожиданно всплеснула руками Дарья Тимофеевна. - Да что же это я, безголовая! Совсем память высохла. Ванечка, а клин железный, которым дрова колют, подойдет?
- Еще и как! - вскочил на ноги Цыганок. - Мы бы сейчас проволоку джик! - а потом...
- Тихо, золотко, тихо! - испуганно замахала руками женщина.
Дарью Тимофеевну и Таню охранники уже несколько раз за последнее время гоняли по вечерам во двор за дровами для голландок. Цыганок ходил с ними только один раз, вчера.
- Ой, Ваня, и правда! - глаза Тани возбужденно заблестели. - Я однажды на этот клин даже наступила. Он весь ржавый.
- Тише, сорока. Рад нищий и тому, что пошил новую торбу, так и ты, оборвала ее Дарья Тимофеевна. - Ты вот попробуй из сарая его сюда принести, тогда и стрекочи.
- А если тот клин вместе с дровами в охапку? - волнуясь, предложил Ваня, - А что, елки зеленые! Запросто!
- Опасно, дитятко мое, - неуверенно ответила Дарья Тимофеевна. - Ведь потом надо дровишки у голландки в коридоре положить. А охраняльщик рядом будет стоять. Как при нем клин из дров возьмешь? Заметит, а тогда...
- А если его под свитер?
- Правильно, Ванечка. Лучше тут не придумаешь, - одобрила Таня. Сегодня, когда поведут за дровами, и попробуем.
- Ой, страшное это дело, мои голубята! А как охраняльщик глазастый окажется? Он же застрелит.
- А вы, тетенька, с Таней между собой ссору начните. А я тем временем и...
- Тс-с!
Шаги в коридоре затихли возле дверей. Щелкнул замок, лязгнул засов. В камеру вошел солдат.
Увидев его, Анна Адамовна задрожала, закричала от ужаса и полезла под нары.
- Пуф! Пуф! - навел на нее автомат гитлеровец и захохотал.
Анна Адамовна медленно вылезла из своего укрытия. Выпрямилась и, не сводя страшных глаз с немца, шагнула ему навстречу.
- Где мой сын? - тихо спросила она. - Где мой Алесик?
- Вас? - попятился солдат.
- Дайте мне гранату! - вдруг затряслась Анна Адамовна. - Гранату мне!
Немец криво усмехнулся и покрутил пальцем у виска. Анна Адамовна села на пол, схватила свою порванную галошу и, прижав ее к груди, начала укачивать. И вдруг неожиданно высоким чистым голосом закричала:
- Гитлер капут! Смерть немецким оккупантам!
В камеру ввалились два полицая. Они с руганью подхватили Анну Адамовну под руки и потащили.
- "Закат в крови! Из сердца кровь струится! Плачь, сердце, плачь..." донеслись из коридора слова учительницы.
Цыганок побелел, сжал кулаки.
- Дроф набирайт! - злобно заорал солдат. - Шнэль, руссиш швайн!
- Чтоб на тебя немочь! - сердито проворчала Дарья Тимофеевна, одевая фуфайку. - Чтоб тебе земля колом!
Они вышли во двор. На вышке топал одетый в кожух часовой. С высоты угрожающе смотрело во двор черное дуло пулемета.
В дровяном сарае тускло мерцала электрическая лампочка. Пропустив Цыганка, Таню и Дарью Тимофеевну, автоматчик прислонился к косяку, вытащил из кармана шинели сигареты, закурил.
Цыганок шарил глазами по сторонам. Клина нигде не было. Под ногами валялись кора да смолистая щепа. "Может, елки зеленые, присыпало его? терялся в догадках Ваня. - А может, немцы подобрали и выбросили?"
- Вот где он, - услышал он шепот Дарьи Тимофеевны. - Смотри у самой стены.
Цыганок глянул в ту сторону и в нескольких шагах от себя увидел до половины засыпанный древесным мусором клин. Дров возле него не было.
Чувствуя, как учащенно забилось сердце, Цыганок покосился на немца. Тот стоял к нему боком и, не выпуская из уголка рта дымящуюся сигарету, смотрел в звездное небо. Ваня схватил полено, откинул к стене. Солдат даже не глянул в его сторону. Цыганок с нетерпением и досадой посмотрел на Таню и Дарью Тимофеевну. "Ну, чего вы там копаетесь? Начинайте! - мысленно приказал он им. - Ведь потом поздно будет".
- Ты что - ослепла, девка? - вдруг закричала Дарья Тимофеевна. - Куда полено бросаешь? Так дала по руке, что в глазах потемнело!
- Я же не нарочно, теточка, - испуганно отозвалась Таня. - Я не хотела...
- Нарочно не нарочно... Надо глазами смотреть, а не ртом!
Автоматчик шагнул к ним, повернувшись к Ване спиной.
- Молчайт! - заорал немец. - А то буду морда стукайт!
Цыганок в то же мгновение схватил клин, сунул его под свитер.
- Звиняйте, господин начальник, - виновато забормотала Дарья Тимофеевна. - Мы тихо... Мы сей момент...
Автоматчик, уловив подозрительный шорох за спиной, резко повернулся. Подошел к Цыганку, стал рядом. С трудом сдерживая дрожь, Ваня набирал дрова. Солдат направился к выходу.
Цыганок выпрямился, кашлянул два раза. Услышав этот сигнал, Дарья Тимофеевна и Таня заспешили, поднялись вслед за ним.
- Бистро!
Минули освещенный двор, вошли в здание. На втором этаже Ваня вдруг почувствовал, что клин начинает выползать из-за пазухи. Цыганок прижал его локтем и прибавил шаг.
Позади топал гитлеровец.
"Выпадет! Вот-вот грохнет на пол... Надо было меньше дров набирать... покрылся испариной Ваня. - И чего они вперед полезли?.. Хоть бы дотянуть до камеры!.. А немец сопит в затылок, как конь опоенный..."
- Чего вы наперед позалазили? Дайте пройти! - крикнул Цыганок. - У меня сейчас дрова падать начнут! Кроме шуток! Посторонись!
Дарья Тимофеевна с Таней поспешно прижались к стене, пропуская Ваню.
Прижав локоть так, что начало колоть в боку, Ваня бегом бросился по коридору.
Вот и голландская печка. Теперь надо так положить дрова на пол, чтобы не выпал клин. Может, еще удастся подтолкнуть его выше. Цыганок осторожно опустился на колени, прислонился плечом к стене. Поленья сползли с рук на пол.
Рядом остановилась, заслонив его от охранника, Таня.
Немец равнодушно взглянул на раскрасневшееся лицо парнишки и открыл дверь камеры. Ваня боком проскользнул мимо него и повалился на нары. Стучала в висках кровь, дрожали руки.
Лязгнула железная дверь. Щелкнул замок.
Ваня с облегчением вздохнул.
4
- А я думаю, чего он бежит, как оголтелый, - сбросив на плечи платок, сказала Дарья Тимофеевна. - Ой, даже сердце выскакивает.
- Ванечка, даже не верится. Как же ловко ты все сделал! Я со страху чуть не умерла. - Таня дрожащими пальцами расстегивала пуговицы пальто.
Цыганок спрятал клин под нары. У него было такое ощущение, как тогда, на Двине, когда он вынырнул из-под барж. Но как только глянул в пустой угол, где всегда сидела Анна Адамовна, это ощущение безмерной радости сразу улетучилось.
Небольшой узелок Анны Адамовны, до этого лежавший на ее нарах, исчез. На соломенном тюфяке лежала только скомканная голубая ленточка, которую Анна Адамовна, сидя в своем углу, часами накручивала на палец. "Все. Значит, не вернется... - с болью подумал Ваня. - Вот и еще одного человека нет..."
Цыганок только сейчас почувствовал, как огнем горят присохшие к рубашке шрамы. Закружилась голова. Он схватился рукой за нары и лег.
Подошла Дарья Тимофеевна, села рядом. Твердой ладонью погладила Ваню по щеке.
- Не бери в голову, золотко. Может, еще и вернется учителка. Всяк бывает...
Цыганок знал, что Дарья Тимофеевна говорит все это для того, чтобы как-то успокоить его, отвлечь от тяжелых мыслей.
- Что же теперича делать будем с железякой этой? - со вздохом спросила Дарья Тимофеевна.
- Ночи подождать надо, - ответил Ваня. - Когда все уснут, тогда и начнем...
К ним подсела Таня. От возбуждения глаза ее лихорадочно блестели.
- Ванюша, а знаешь... Я когда-то читала об этом. Слушай, - зашептала она, оглядываясь на глазок в двери. - Заключенные спускались и не с такой высоты...
- Это как? - поднял голову Ваня.
- Они рвали простыни, связывали и...
- Елки зеленые, Америку мне открыла, - хмыкнул Цыганок. - Сам знаю. Ты лучше скажи, где взять те простыни?
- Ой, какой же ты недогадливый! А эта постилка разве не подойдет? показала Таня на нары Дарьи Тимофеевны. - Тетечка Даша, давайте разорвем ее на полосы, а?
- Не надо. Поспешишь, ласточка, людей насмешишь. А мы не насмешим, головой ответим. Я так думаю: надо подождать, пока в коридоре начнут топить.
Цыганок удивленно взглянул на нее.
