— Пойдем.
Глава 19
Открываю дверь Марине и понимаю, что что-то определенно изменилось. Она мне улыбается. Вот так, просто улыбается. Может снова какую-то пакость запланировала? Черт, почему я сразу думаю о плохом?
— Может ты закроешь мою дверь и сядешь на свое место? Лично у меня много планов на сегодняшний день.
— Конечно, — захлопываю дверь и сажусь за руль. Завожу машину, но Марина вдруг кладет свою ладонь на мою руку.
— Стой.
— Что?
— Раздевайся.
— Не понял.
— Раздевайся, говорю. Буду тебя насиловать, — с улыбкой произносит Марина. Мы сейчас ролями поменялись?
— Ты бухнула перед нашей встречей или это в тебе говорит бокал вчерашнего вина? — непонимающе уставился на Марину.
— Перед нашей встречей я пила только какао. Да мне просто надо знать, что на тебе надето. Если снова рубашка, то придется переодеться. Она сегодня совсем не к месту, — Марина сама тянет ко мне руку и расстегивает молнию. — О! Белый джемпер. Да вы, Марк Михайлович, помешаны на белом цвете. Но мне нравится. Идеально подходит для нашего времяпрепровождения. Можем ехать, — протягивает мне бумажку с адресом. — Ну что вы на меня так смотрите?
— У тебя хорошее настроение?
— Вполне.
— Это хорошо. Я совсем забыл, это тебе, — тянусь на заднее сиденье, беру цветы и протягиваю Марине.
— Неожиданно, — и не говори, так неожиданно ощущать себя подростком и ждать как отреагируют на твои цветы. — Не нравится?
— Очень нравится. Без шуток. Только как они простоят полдня без воды? Жалко же.
— Давай решать проблемы по мере их поступления, — трогаюсь с места и выезжаю из двора. — Куда мы едем, кстати?
— Пусть это будет сюрпризом. Мы должны посетить три запланированных мною места и у нас все должно идти по графику. На последнее место назначено конкретное время, так что делаем все, как я скажу.
— Мы точно идем на свидание?
— Безусловно. Надеюсь, тебе понравится, хотя я почти уверена, что тебе понравится. Сначала это будет что-то сродни «что за детский сад», но думаю со временем ты оценишь.
— Ты меня пугаешь. Можно нескромный вопрос?
— Попробуй.
— У тебя парень был когда-нибудь?
— Был, когда я была в десятом классе. Я даже думала, что влюблена в Антона.
— И?
— И этот гад переехал в другой город.
— Десятый класс, это сколько тебе было?
— Пятнадцать.
— Понятно, — значит точно девочка. Отчиму я так понимаю все же не перепало счастье завалить малолетку в постель. Как же спросить про отчима, вроде и портить ничего не хочется, но узнать, что же там было в семье надо. Оставшуюся часть пути Марина почти молчала, только изредка спрашивала какие-то несущественные вещи. Но что меня радовало, так это любование обычными цветами. Так и хотелось спросить, чего она их нюхает все время, ведь не пахнут ничем.
— Что-то не так?
— Ты о чем?
— Вы на меня странно смотрите, Марк Михайлович. Влюбились что ли?
— Во-первых, прекрати перескакивать на отчество. Во-вторых, я смотрю на то, как ты нюхаешь цветы, которые совершенно не пахнут.
— Они пахнут конфетами. Можно здесь припарковаться, ближе точно не будет мест.
— Как скажешь.
Паркуюсь и мы выходим из машины. Проходим метров триста и останавливаемся около места назначения.
— Ты серьезно?!
— Вполне. У меня уже билеты куплены. Пойдем, — сама берет меня за руку и ведет внутрь. Минуты две я нахожусь в некой прострации, до тех пор, пока Марина не наступает мне на ногу.
— Ты зачем это сделала?!
— Чтобы ты проснулся. Ну неужели все так плохо? Иногда надо делать вид, что понравилось, а то ведь вам так и не перепадет затащить меня в постель, Марк Михайлович.
— Я тебя просил меня так не называть?
— Завтра в девять утра ты все равно им станешь. Принимайте это за сексуальную игру, папенька. Говорят, роли возбуждают.
— Доченька, закрой свой прекрасный ротик, мы еще обычные роли не примеряли, а тебе уже в папеньку играть захотелось. Ладно, дочь моя, объясни, что мы здесь делаем?
— Стоим на ножках. Пройдемте в следующий зал, папенька, раз этот вам не по вкусу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Иду вслед за Мариной, и мы оказываемся в пончиковом раю. Подумать только, она привела меня в «Сладкий музей». Тридцатидвухлетнего мужика…. Хотя надо признать в зале далеко не только дети, видимо таких чудаковатых хватает. Никогда не видел такого количество розового цвета за несколько минут.
— Сфотографируй меня, как будто я кусаю пончик, — Марина дает мне свой мобильник, и я щелкаю ее с букетом в руках, «поедающую» огромный пончик. — А теперь меняемся местами, давайте, папенька, свой мобильник.
— Лапа моя, не переигрывай, — подхожу к пончику и, святые ежики, делаю тоже что и Марина.
— Улыбнись, чего ты такой напряженный? Расслабься, — как ей объяснить, что я не понимаю, что мы здесь делаем?
На третьем по счету зале я понял, это рай для любителей розового и сладкого. Фигуры мороженого, сладких улиток, сахарной ваты, розовых пони и не менее розовой коровы. Спрашивается куда мне столько фотографий? Да и не дай Бог кто увидит это детское безобразие-засмеет.
— Смотри, как классно, — Марина указывает на розовые качели с «сахарной ватой» на верху. И вправду забавно. — Давай покачаемся, — ну а чего бы не покачаться, если я уже фотографировался с розовым пони и висящими розовыми бананами. Сажусь на качели, в надежде, что они таки выдержат мой вес. — Я привела тебя сюда не для того, чтобы поглумиться или посмеяться, и я не знала, что здесь так много розового, — усмехается Марина, раскачиваясь на качелях. — Я хотела, чтобы ты представил себя пятилетним мальчиком, который был лишен этого, иногда полезно окунуться в детство и почувствовать себя счастливым ребенком. Держи, — Марина протягивает мне кулек с конфетами. — Из всех наших разговоров я уловила одну суть-ты сладкоежка. Когда рассказывал о елке в детском доме, ты ждал конфет. На краденные деньги купил конфеты, хотя твой отец уже тогда был в состоянии тебе их купить, и наверняка это делал. На рабочем столе шуточная записка «Уважаемые пациенты, не дарите мне чай или кофе. Достаточно шоколадных конфет». И да, ты постоянно ждешь кексы. Просто подсознательно тебе этого не хватает, и ты хочешь восполнить то, чего у тебя не было до тех пор, пока тебя не взяли в семью. Вот как-то так, — поворачиваюсь к Марине, которая произнесла все это на одном дыхании и не пойму, меня бесит ее речь или наоборот восхищает то, что она, в отличие от типа интересующихся моей жизнью девушек, заполнила такие детали?
— В психолога решила поиграть? Ну так закончи рассказ про своего отчима, может мне тоже хочется составить картину твоей травмированной юности, — вот зачем я это сейчас сказал?!
— Пойдем, дети уже на нас косятся. Заняли качели взрослые детины.
— Ну вот ты как раз за мою дочь и сойдешь, — встаю с качели вместе с Мариной. — Ну так что, не расскажешь? Например, куда смотрела твоя мать, пока ее муж тебя домогался.
— Пойдем к следующему пункту назначения, а по дороге расскажу, — без тени злости и раздражения произносит Марина, снова вдыхая запах цветов. Да что с ней сегодня не так, кто ее по голове шандарахнул?!
— Напомни-ка мне, а сколько еще таких адресов?
— В зависимости от того, как вы будет себя вести, Марк Михайлович. Ну в последнее место мы заедем только в одном случае, если у вас есть приличное количество шелестящих бумажек. Я про деньги, если ты не понял. Даже при большом желании, я бы не смогла себе позволить такое удовольствие. Итак, в место номер два мы идем ножками. Понимаю, что вы, папенька, привыкли пристраивать свою пятую точку в удобный салон автомобиля, но ходить тоже надо.
— Дочь моя, ты сейчас ходишь по тонкому льду. Веди папулю и начинай рассказ, — Марина берет меня под руку, и мы направились к пункту номер два.
— Моя мама была всегда одна, сколько себя помню около нее не было ни одного мужчины, как-то она проговорилась, что после папы их на дух не переносит, да и у нее на это совершенно не было времени. С двумя работами это было действительно сложно. Но вот на работе она и встретила Влада. Вообще-то он был классный. Обеспеченный, красивый, молодой, проще говоря, мечта всех женщин. Мама была им очарована и летала на тех самых крыльях.
