отъешься.
Девочка промолчала, только бросила на Фриду испуганный взгляд исподлобья.
* * *
— Да какого чёрта тут происходит?! — рявкнул Эш, когда в очередной раз наверху что-то с глухим стуком упало.
— Это работники, милорд, — отозвался вечно невозмутимый дворецкий.
Эш резко обернулся и тут же дёрнулся: подмастерье портного снова уколол его иголкой. Сам портной тоже крутился рядом, перебирал образцы тканей: десяток абсолютно, на взгляд Эша одинакового шёлка. Серого, о духи леса, серого!
Портной называл его стальным и фальшиво при этом улыбался.
— Дэвон, дорогой, — пропел Эш, еле сдерживаясь. — Какого чёрта наверху в моём доме забыли какие-то работники? Что они, мать твою, там делают?!
Дворецкий даже не предполагал, как близок Эш был сейчас к тому, чтобы задушить его своими руками, не заботясь, что все: портной, его помощник, Дикон и лакеи у двери, — это увидят.
— Они ремонтируют комнату покойной леди, милорд.
Эш вскинул брови.
— Правда? Не помню, когда это я распорядился?..
— Это был я, господин, — тихо произнёс Дикон. Как обычно словно водой на горячие угли полил: гнев Эша тут же угас. — Скоро в этот дом войдёт новая хозяйка, и я подумал, что вы ведь не хотите, чтобы она осталась недовольна своими комнатами. А комнаты леди давно требуют ремонта. Простите, господин, если я зашёл слишком далеко…
— Нет, ты прав, — вздохнул Эш. — Я сам должен был приказать. Я забыл.
Дворецкий поджал губы — как делал каждый раз, когда думал, будто Дикон здесь распоряжается, а не его хозяин-герцог. «Если бы! — думал Эш, глядя на отражение Ричарда в зеркале. — Это ведь твой дом!» В зеркале Дикон, в чёрном строгом костюме, бледный и тонкий, точно тень, стоял за спиной яркого золотоволосого фейри с громадными ветвистыми рогами и позолоченными копытами — Эш всегда отражался настоящим и очень удивлялся, как люди (и даже Дикон) этого не замечают.
Серый этому фейри шёл, как саван. Он, к тому же, напоминал Эшу о долге и о работе, ради которой приходится торчать в опостылевшей столице. Серый, почти такой же, как его «рабочий» плащ, в котором Эш иногда посещал церемонии, сам как тень, незаметный за спиной императора. Незаметный, безликий, в капюшоне или маске. Людские традиции!..
— Жилет сделайте зелёным, — бросил Эш портному через плечо.
— Но, милорд, зелёный может показаться слишком… ярким.
— Прекрасно.
— Слишком… вульгарным, милорд. — Лучший портной империи явно не понимал, как может какой-то там лорд вмешиваться в его работу.
Наверху снова что-то с грохотом упало, и Эш еле сдержался, чтобы не разбить в ярости зеркало. Очень хотелось.
— Я люблю зелёный цвет, — как можно небрежней произнёс он.
— Но милорд…
— И вы сделаете жилет зелёным.
— Да, — поколебавшись, вздохнул портной, поняв по тону Эша, что спорить бесполезно. — Как прикажет Ваша Светлость.
Эш покосился в зеркало на обряженного, словно в маскарадным костюм, рогатого фейри и поморщился.
Теперь шумели не только наверху, но ещё и в коридоре. Эш вытерпел пару минут и взорвался:
— В этом доме, что, все с ума посходили?!
Невозмутимый дворецкий тихо скрылся за дверью. И почти сразу в коридоре раздался визг. Эш подскочил — на копытах в зеркале получилось забавно. Скреплённый лишь портновскими булавками сюртук свалился, подмастерья бросились его поднимать, а по-прежнему невозмутимый дворецкий тем временем втащил в комнату мальчишку-метельщика с площади у министерства.
— Милорд, инспектор Локсли утверждает, что это к вам.
Настроение у Эша тут же поднялось точно по волшебству.
— Наконец-то! Явился!
Мальчик уставился на него в ответ, часто-часто моргая. На его левой скуле расцветал яркий синяк.
— Оставьте этого пройдоху и пригласите сюда инспектора, — распорядился Эш. Потом повернулся к портному. — Мистер Дэйтон, мы на сегодня закончили.
— Милорд, но…
— Вас проводят.
Больше мистер Дэйтон спорить, конечно, не стал.
На какое-то время в комнате остались только Эш, Ричард и мальчишка. Последний замер, испуганно озираясь. Снова встретился взглядом с Эшом… И зачастил:
— В-ваше С-сиятельство!..
— Светлость, — улыбаясь, поправил Эш.
— С-светлость… М’лорд, я ничего не делал!
— Да неужели? — хохотнул Эш. — А колдовал кто? Сегодня, примерно за час до полудня? М-м-м?
— Я? — вытаращился мальчишка. Он так натурально удивился, что Эш усмехнулся про себя: вот ведь актёр! — Я не! Господин! Ну какой из меня колдун?!
И улыбнулся совершенно незнакомой Эшу улыбкой, в которой больше не было и тени того очарования, которое так привлекло его на площади Звезды.
Эш присмотрелся: мозоли на руках у мальчишки были. И говорил он уже не так правильно, как раньше, а с «бедняцкой» интонацией. К тому же, пах как обычный человек.
— Это не он, — заявил Эш вошедшему в комнату инспектору.
— Вот! Я ж говорил: эт не я! — обрадовался мальчишка.
— Но как же, милорд? — изумился инспектор. — Ведь по вашему же рисунку получается — он!
— У тебя есть брат-близнец? — спросил Эш у мальчишки.
Тот хихикнул:
— Не-а, разве что как в сказке — есть, а я и не знаю!
Эш вздохнул.
— И ничего необычного с тобой сегодня не случалось?
Тут мальчик посерьёзнел. Пожевав губу, он выдавил, наконец:
— Да ничего такого…
— Метлу у тебя никто не крал? — повысил голос Эш. Мальчишка врал, и Эш это чувствовал.
— Она пропала…
— Где? — Эш впился в него взглядом и на миг позволил увидеть себя настоящим. Мальчик отшатнулся, потёр глаза и выпалил:
— Одна леди… Красивая леди… Взяла её и не вернула.
— Какая леди? — спросил стоявший поодаль инспектор. — Можешь описать её?
Мальчик отрывисто кивнул.
— Красивая… И добрая. Мороженым меня накормила…
— Одета была как? — Инспектор явно сдерживался, хотя Эш уже и сам был близок к тому, чтобы наградить мальчишку ещё одним синяком, на другой скуле. Для симметрии.
Кажется, мальчик это понял.
— В сиреневом платье. И шляпке. Тоже сиреневой.
Эш вспомнил элегантную леди, быстро пересекающую площадь… Вспомнил и застонал.
Все тут же посмотрели на него
— Милорд? — недоумённо позвал инспектор.
— Выбросьте тот рисунок, — вдохнул Эш. — И благодарю вас за работу. Вас проводят
Хмурясь, но ничего не говоря, инспектор поклонился и тоже вышел.
— Милорд, что делать с мальчишкой? — спросил дворецкий после его ухода.
Эш посмотрел на замершего метельщика.
— Выбросьте его на улицу. Он бесполезен.
— Будет сделано, милорд, — отозвался дворецкий, схватил ошеломлённого мальчика за локоть и потащил к выходу.
После их ухода Эш прошёлся по комнате, постукивая копытами. С трудом принял человеческую форму, а не видимость, как делал при примерке. Надел домашние туфли и повернулся к Ричарду.
— Что думаешь?
— Мальчик действительно очень похож, — осторожно произнёс Дикон.
— Но не он, — усмехнулся Эш. — Иллюзия. Дикон, ставлю сто фунтов, мы сегодня видели настоящего убийцу. Полукровка!
