Жительница с. Ног-Кау, 1937 г. р.
В подвале соседей мы просидели до 9 августа 2008 года. Утром в селе мы увидели осетинских солдат, они нам сказали, чтобы мы любым способом покинули село, так как началась война и мы можем подвергнуться обстрелу. В связи с этим вместе с нашим соседом на его автомобиле из Южной Осетии мы прибыли на территорию России. Мой супруг остался в селе. На границе с Россией мы продвигались через лес и увидели российские танки. Так мы добрались в Северную Осетию, в г. Алагир, где расположились в палаточном лагере. 15 августа 2008 года меня вместе другими беженцами на автобусах привезли в Республику Адыгея в пансионат «Анастасия» (...).
Жительница г. Цхинвала, 1959 г. р.
7 августа 2008 года я, как обычно, проработала полный рабочий день, после чего мы всей семьей примерно в 17 часов собрались дома (...).
Как только начался обстрел, я, вместе с детьми и супругом, оделась и спустилась в подвал нашего дома, где находилась до утра 8 августа 2008 года. Обстрел производился со стороны Грузии – сначала южной стороны города Цхинвал, затем центральной части, а после северной части города, где находится наш дом. (...) Обстрел продолжался на протяжении всей ночи с небольшими перерывами. Он, насколько мне известно, осуществлялся Грузией из систем залпового огня «Град» и крупнокалиберной артиллерии.
(...) Грузинские военные целенаправленно уничтожали население Южной Осетии, не разбирая, кто является военным, кто мирным жителем. В указанный период времени, а также в последующем (...) грузинские военные убивали, причиняли телесные повреждения всем жителям Южной Осетии только потому, что мы являемся осетинами, представителями иной национальности.
Весь день мы находились дома, в подвале. С 11 часов дня начался повторный обстрел. В город вошли регулярные вооруженные силы Грузии (...) В городе не прекращались бои. Возможности выехать за пределы Южной Осетии не было никакой, в связи с тем, что мы опасались за свои жизни. До нас постоянно доходили известия об обстрелах, в том числе мирных жителей, которые пытались покинуть город (...).
Вечером 8 августа 2008 года нам сказали, чтобы мы начали перебираться в бункер, расположенный в подвале девятиэтажного дома, расположенного по ул. Карла Маркса. Примерно в 18–19 часов мы перешли в указанный бункер, где находились до середины 10 августа 2008 года (...).
10 августа 2008 года нам сообщили, что с Привокзальной площади города Цхинвал производится эвакуация детей и женщин. Я, вместе с дочерьми и внучкой, забежала домой – взяли только самое необходимое, документы, деньги, минимум одежды – после чего на автомашине «Урал», фактически под обстрелами грузинской армией, были эвакуированы из города Цхинвал в селение Хвце, где нас ждали автобусы из РСО – Алании.
Жительница г. Цхинвала, 1963 г. р.
С 1 августа 2008 года грузинские войска каждую ночь проводили обстрел южных окраин г. Цхинвал. В ночь с 6 на 7 августа 2008 года грузинские войска проводили массированный обстрел из всех видов крупнокалиберного оружия по г. Цхинвал, в результате чего я была вынуждена вместе со своим несовершеннолетним сыном провести период с 6 по 9 августа 2008 года у моих родителей по адресу РЮО, г. Цхинвал. ул. Победы. (...). 9 августа 2008 года, после того как в Цхинвал вошли российские войска, мы были эвакуированы на автомашине соседа моих родителей. Я со своей матерью (...) была вывезена в г. Владикавказ РСО – Алания.
Потери, понесенные Южной Осетией в результате нападения на нее Грузии, полностью еще не подсчитаны – соответствующее расследование, проводимое Следственным комитетом при прокуратуре РФ, не закончено. Однако, судя по собранным свидетельствам, число погибших и получивших ранения исчисляется сотнями, лишившихся крова и всего имущества – тысячами. По данным БТИ г. Цхинвала, в результате грузинской агрессии было полностью разрушено и сожжено 655жилых домов, кроме того, подверглись частичному разрушению 2139 жилых строений и помещений, в которых проживало более 5000жителей республики – осетин по национальности. Большинство показаний свидетелей и потерпевших содержат сведения о нанесенном материальном ущербе и весьма многие – о гибели или ранении близких или знакомых.
Жительница с. Прис, 1949 г. р.
В ночь с 6 на 7 августа 2008 года мы с супругом находились у себя дома, когда начался обстрел нашего села грузинскими войсками. Обстрелы велись из артиллерийских орудий и ракетных установок.
(...) Всю ночь без перерыва грузинские войска обстреливали наше село. Оно полностью было захвачено грузинскими войсками.
В подвале мы находились три дня. Затем 8 августа 2008 года мы убежали из подвала и стали бежать через лес в г. Цхинвал, так как наше село бомбили самолеты. Когда мы убегали через лес, нас стали обстреливать грузинские солдаты и кричали нам вслед: «Бегите, бегите, мы должны сделать из вашего города чистое поле». В городе Цхинвал мы спрятались в подвале незнакомых нам людей. 9 августа 2008 года в город вошли российские войска и освободили его от грузинских агрессоров.
Вернулись мы с супругом домой 12 августа 2008 года и обнаружили, что наш дом сильно пострадал в результате боевых действий грузинских войск, а именно: крыша разрушена, мебель пришла в негодность, выбиты все окна и двери, убили скотину.
Когда мы убегали в г. Цхинвал, грузинские солдаты стали стрелять нам вслед и убили наших соседей (...) и (...).
Житель г. Цхинвала, 1959 г. р.
Во время всего обстрела находился с семьей в доме. Дом был частично разрушен 8 августа во время попадания в него снаряда. Старший сын (...) находился на службе и принимал участие в боях по отражению нападения грузинской армии. Утром 9 августа 2008 года в дом пришел один из сослуживцев сына и сказал, что тот в больнице и ранен. Я побежал туда, где узнал, что (сын) умер от множества пулевых и осколочных ранений.
Жительница г. Цхинвала, 1986 г. р.
Наш дальний родственник (...) днем 9 августа 2008 года попытался выгнать из гаража свою автомашину, для того чтобы вывезти из города мирных жителей, но в момент, когда он проверял состояние машины (...) в него попал осколок гранаты, в результате чего он скончался на месте. Из г. Цхинвал я и члены моей семьи смогли выбраться только 10 августа 2008 года, когда прибыла вторая группа войск Российской армии, мы выехали на военных автомашинах. По пути следования я видела, как по г. Цхинвал на земле повсеместно лежали трупы людей, разбитые автомашины, весь город был в руинах.
Тяжелейшим потрясением для многих жителей Южной Осетии, особенно для детей, стала смерть, очевидцами которой они стали, друзей и близких, убитых грузинскими военными.
По данным Центра экстренной психологической помощи МЧС России, специалисты которого работали в зоне грузино-югоосетинского конфликта, «за период с 9 по 21 августа 2008 года оказана психологическая помощь 3797 жителям Южной Осетии, в том числе 662 детям. Содержанием психологической работы явилось проведение психокоррекционных мероприятий по следующим направлениям:
работа с острыми реакциями на стресс;
работа с острыми стрессовыми состояниями;
работа с реакциями горя».
Жительница г. Цхинвала, 1994 г. р.
Я видела, как в девочку из соседнего двора (...) возраста 13 лет попала пуля в сердце. После она умерла. Я дружила с этой девочкой и очень переживаю из-за того, что она умерла у меня на глазах.
Жительница г. Цхинвала, 1946 г. р.
Когда я перебегала из подвала к моему зятю, то видела разрушенный дом моих соседей, в руинах которого я видела безжизненные тела матери (...) и ее дочери трех лет, имени я не знаю. Они проживали по адресу: г. Цхинвал, ул. Харитона Плиева, (...). Насколько я знаю, они за неделю до этого начали там проживать, снимая квартиру. О судьбе других моих родственников и знакомых мне ничего не известно.
(...) Уничтожен частный дом, в котором я проживала, а также все находящееся в нем имущество. Со слов моего сына мне стало известно, что наш второй частный дом тоже разрушен. Материальный ущерб оцениваю приблизительно в (...) российских рублей (...).
Житель г. Цхинвала, 1929 г. р.
Около 18 часов 9 августа я вышел из дома и, пройдя около 5 метров от веранды дома, я услышал, что начался обстрел, который велся со стороны приближавшихся грузинских военнослужащих, которые, возвращаясь, продолжали обстреливать дома мирных жителей, убивать их. (...) Затем в 70 метрах от меня в поле разорвался снаряд, выпущенный грузинскими военными, так как в это время ниоткуда больше обстрел не велся. Я стоял лицом к взрыву и почувствовал резкую боль в области левой руки, после чего немедленно вернулся обратно домой. Оказалось, что двумя осколками мне ранило левую руку, отчего у меня обильно из ран кровоточило. Моя жена и соседка оказали мне первую медицинскую помощь и при этом вытащили из руки металлический осколок.
