Хрупкое перемирие между женщинами вновь было нарушено. Шейла опять видела в глазах брюнетки ненависть и ревность, когда Елена объясняла ей ее обязанности, злясь на нее за то, что она не понимает испанского.
В ожидании ужина мужчины заняли свои места за столом на кухне. Ларедо поглядывал на женщин с нескрываемым любопытством, в то время как Рафага взирал на них без всякого интереса.
Кипя гневом от оскорбительного тона Елены, Шейла с грохотом поставила тарелки на стол и взглянула на посмеивающегося Ларедо.
— Помоги мне, — прошипела она сквозь зубы, — скажи этой ведьме, что, если она и дальше будет меня унижать, я заткну ей глотку этим тамале[10]! Так что посоветуй своему боссу как-нибудь утихомирить эту дуру.
— Спокойно, спокойно, — урезонивал ее Ларедо.
— Через пару минут ты узнаешь, каков мой характер, потому что моему терпению пришел конец! — крикнула Шейла.
Из уст Елены хлынул новый поток замечаний. Шейла повернулась в ее сторону, стиснув руки в кулаки. Рафага одернул свою подругу, и она тотчас же умолкла. Ее бешеные глаза все еще полыхали негодованием, когда она всучила Шейле блюдо с вареным мясом и нож.
Поставив блюдо на стол, Шейла ухватилась за ручку ножа.
— Никак не могу решить, в кого его воткнуть, — прошептала она.
— Видимо, Елена не понимает, что тебе нельзя доверять нож, — с кривой усмешкой заметил Ларедо.
Шейла фальшиво улыбнулась ему в ответ.
— Впрочем, нет, теперь я знаю, в кого его воткнуть — в твоего невозмутимого босса! Я была бы рада вырвать его поганое сердце и положить на тарелку вместо мяса! — Она провела сверкающим лезвием над мясом. — Я разрезала бы его на тонкие ломтики, хотя, должно быть, оно такое твердое, что придется подавать его одним куском.
— Какая же ты кровожадная! — Ларедо хохотал, наблюдая за тем, как Шейла начала резать мясо. Вместо тонких ломтиков у нее получались большие несуразные куски.
Бронзовые пальцы туго сжали ее руку. Рафага управлял ножом в ее руке, и кусочки мяса становились все тоньше. Она сообразила, что он просто показывает ей, как лучше нарезать мясо.
— Grasias, — она притворно улыбнулась ему, — но я предпочла бы нарезать тонкими ломтиками твое сердце. — Она взглянула на Ларедо. — Почему ты не перевел, что я сказала?
— Не хотел накалять обстановку.
— Я уверена, они так прекрасно знает, что я считаю его жестоким, презренным ублюдком, — спокойно возразила Шейла.
— Поосторожнее, — предупредил Ларедо.
— Почему? — не сдавалась она. — Он же все равно ни слова не понимает.
— Видишь ли, это слово звучит по-испански очень похоже, — сказал Ларедо серьезно.
— В самом деле?.. — Шейла изобразила на своем лице наивное изумление. Она повернулась к Рафаге и продолжила свою игру: — В таком случае я ошиблась, назвав его ублюдком. Думаю, будет справедливее назвать его сукиным сыном!
Она намеренно оскорбляла его, скрывая за вежливыми интонациями оскорбительный смысл, но не выказывая никакого внимания к застывшему словно изваяние Рафаге, будто его не было здесь. Ларедо же почел за лучшее оставить ее слова без перевода.
10
Новое развлечение вскоре перестало доставлять ей удовольствие. На третий вечер облаченные в безупречно вежливую форму оскорбления уже не забавляли ее. Более того, она испытывала горечь из-за своей абсолютной беспомощности. Это было всего лишь детским проявлением непослушания, и Шейла понимала это, как понимал и Ларедо.
Она по-прежнему оставалась заложницей, которую ни на минуту не оставляли без охраны. Елена все так же бешено ревновала ее. Однако свой протест Шейла выражала только на словах, продолжая помогать на кухне и выполнять мелкую работу по дому. Альтернативой было полное безделье, а Шейла всячески старалась занять себя делами.
За окном мелкий дождь сменялся ливнем, вынуждая Шейлу оставаться в помещении. Змеистые, ослепительно яркие молнии то и дело раскалывали небо, освещая вершины гор. Зловещие черные тучи заволокли небосвод, все вокруг предстало в еще более мрачном свете.
В разгар ливня Шейла услыхала глухое чавканье копыт по раскисшей земле. Вдруг звуки стихли, и послышался стук в дверь. Шейлу разбирало любопытство — кто же это отправился в путь в такую погоду?
Ее любопытство возросло еще больше, когда она услыхала голос Рафаги, отдающего приказ охраннику, стоящему в укрытии под навесом крыльца. Тот поспешил прочь, в сторону глиняных домишек.
В течение нескольких минут ее слух улавливал приглушенные голоса, доносившиеся из главной комнаты, — Рафага разговаривал с новоприбывшим. Шейла приподняла занавеску и выглянула во двор. Никто не охранял входную дверь. Все попрятались в доме от проливного дождя.
Только последний дурак способен пуститься в путь при такой грозе, — подумала Шейла, — дурак или же человек, решившийся под прикрытием дождя бежать из заточения. Она тихонько приоткрыла окно, протиснулась наружу и легко спрыгнула на землю.
Ее ноги оказались по щиколотку в воде, и она чуть было не упала. Молния на миг осветила местность, и Шейла поспешила укрыться среди деревьев позади дома.
Она сразу же вымокла до нитки. Тяжелые капли дождя больно хлестали по лицу, заливая глаза, мешая дышать.
Густая листва деревьев защищала ее от хлесткого ливня. Немного привыкнув к темноте, Шейла огляделась по сторонам.
Она увидела направляющихся к дому двоих мужчин. Они спешили, низко пригнув головы, чтобы уберечься от секущих лицо ливневых струй. Ей показалось, что они заметили ее и насторожились. Но нет, они устремились к крыльцу и даже не взглянули в ее сторону. В высоком, закутанном в желтый плащ человеке она узнала Ларедо. Другой, пониже ростом, был тем самым охранником, которого Рафага послал за Ларедо.
Об ее исчезновении они могли узнать в любой момент. Шейла поспешила прочь, лавируя среди деревьев. Оказавшись на почтительном расстоянии от дома, она остановилась, чтобы отдышаться.
Сверкнула молния, вслед за тем раздался оглушительный раскат грома. Казалось, под ней дрогнула земля. Шейла покинула укрытие среди деревьев и бросилась в сторону каньона. Шум дождя скрадывал ее хлюпающие шаги.
— Шейла!
Шум дождя оглушал ее, и она не была уверена, действительно ли кто-то позвал ее или ей только почудилось. Она остановилась, защищая рукой глаза от ливня и всматриваясь в темноту. И вдруг совсем рядом громко всхрапнула лошадь.
Сердце Шейлы забилось в тревоге: впереди, навстречу ей, Ларедо спокойно вел свою лошадь под деревьями, низко надвинув шляпу на глаза. Из залома на полях шляпы вода лила, как из водосточной трубы. Чуть поодаль, среди деревьев, она заметила еще троих всадников. Среди них был Рафага. Шейла узнала его сразу.
