– Если я не совладаю с этим Стариком, а он намного мудрее и опытнее меня, то не я его растворю и запишу на диск, – я достал из-за спины диск и показал его Линде. – Это он меня запишет сюда! – я показал на блестящую сторону полимерной упаковки. – И тогда мне полнейшие кранты, ты это понимаешь?
– Понимаю, но я не думала, что ты об этом знаешь! Это еще одна проблема, которую предстоит нам решить, и она, как мне кажется, будет посложнее, чем запись старика на диск.
– Это потому, что у меня появилось чувство страха?
– Именно так. Твое бесстрашие и способность не поворачивать голову назад, в буквальном смысле слова, дает тебе неоспоримое преимущество. У тебя есть козырная карта, которую не сможет побить Старик – это огненное устремление к поставленной цели, а хорошо известно, что огонь не тратит энергию. Так что её у тебя с запасом на обратный путь. Короче, объясняю на пальцах.
Я подошел к голограмме Линды и начал гладить ее лицо. Она продолжала:
– Представим двух пловцов, которые находятся в одинаковой физической форме. Они поспорили и решили выяснить, кто из них сильнее. Нужно было плыть от берега океана до тех пор, пока один из них не повернет обратно. Смысл всего этого в том, что побеждал один и тот же пловец. Тот, который был чуточку слабее физически.
– Это противоречит ходу твоих мыслей. Его шанс на победу – один из ста.
– Не всегда. Расклад ложится поровну – пятьдесят на пятьдесят.
– И в чем причина? – с притворным непониманием произнес я, хотя знал ответ.
– Ты ведь знаешь ответ! Но я тебе все равно скажу. Побеждал всегда тот, кто не берег сил на обратный путь. Так и у тебя примерно такой же случай. Если ты хоть раз повернешься спиной, считай, что ты в матрице, а из нее выбраться практически невозможно.
– У меня есть кое-какие представления о матрице. Но они ужасные. У меня такое восприятие матрицы, словно ты постоянно вмазанный ЛСД, и из этого состояния не выбраться!
– Матрица – это матрешка, в которой находятся от пяти то десяти объектов. Насколько мне известно, уровней полей порядка десяти. Все они плавно перетекают из одной матрешки в другую.
– Ты имеешь в виду миры в виде матрешек? – спросил я, держа руки за спиной.
– Не совсем. Миры – это миры, а матрица – это то, что имеется перед созданием определенного мира. Это основа, фундамент для построения мира. Для того чтоб построить мир, надо разобрать матрешку, а потом ее собрать.
– А зачем, позвольте у вас спросить?
– Когда раскрываются все матрешки, освобождается огромное количество энергии, которая при правильном распределении используется для создания отдельных миров.
– Так что, получается, мы и сейчас в матрице?
– Наконец-то дошло!
– Н-да, – я почесал затылок, обходя голограмму Линды вокруг. – И наша задача открыть последние матрешки!
– Нет, не открыть. Наоборот, собрать воедино. Разобрали большую часть матрешек инопланетяне, которые и хотят уничтожить мир на Свагуре. Им нужна эта энергия, которая копится для создания такой критической массы, при которой Галактика перестанет существовать. Они вампиры космического масштаба. Они уничтожили и превратили в черные дыры не одну, а сотню галактик. И наша задача, вернее, твоя – этого не допустить!
Из моих уст снова полилась нецензурная брань.
– Да не дрейфь! Мы-то тоже что-то можем – поможем, – произнесла Линда голосом Мелбру.
– А-а-а… и ты тут! – удивился я, успокаиваясь. – Как тебе удалось восстановить связь?
– Ты почему до сих пор не в деле? У нас нет времени на всякие разглагольствования. А ну, лезь в дудку!
– Чего я одичал, че ли?! – произнес я писклявым голосом. – Меня интересует, как инопланетяне управляются и достают матрешки из матрицы?
– У них есть специальные ускорители временного континуума! – ответила Линда. – Они построили его, похитив всю документацию в галактике Эльба, созвездие Папирус. – Линда показала карту звездных галактик. – Примерно здесь, – появилась стрелочка в виде указки. – Не буду утверждать, но, мне кажется, их тоже уничтожили инопланетяне.
В разговор вмешался Мелбру.
– Да, их уничтожили не так давно. Они не смогли противостоять их мощи. Инопланетяне вынули все матрешки из матрицы Галактики, а потом моментально собрали матрешку, что привело к гигантскому взрыву. Так что эта Галактика превратилась в черную дыру вместе с ошеломляющим числом жителей, кажется, десять в степени 90000. Наша кооперативная система понесла непоправимый урон в техническом развитии, и теперь, что нам делать, я ума не приложу. Остается только одно – борьба до победного конца!
Я перебил Мелбру.
– Подожди, а зачем им нужны были ускорители временного континуума?
– Это был заказ нашей кооперативной системы. В нашей Галактике происходили частые утечки энергии. Для примера, если взять колесо и испортить ниппель, то колесо будет постоянно спускать, и далеко на нем не уедешь. Здесь то же самое: мы теряли необходимый запас энергии. Так что инопланетяне – еще та сволотень! В результате наше правительство решило создать этот ускоритель для возможной починки матрицы.
– Так не проще было починить ниппель?! – возмущенно произнес я.
– Ниппель – это аллегория. Сифонило в разных местах так, что сбивало движение планет с орбит.
– Ну, тогда понятно, в чем дело. И вы мне предлагаете с этим справиться? Если вы совместно не смогли справиться, то я вам на что! Может, я пойду подобру – поздорову?
– Если ты мне ответишь, куда пойдешь, тогда иди, – ответил Мелбру в голографической модификации.
Я задумался над поставленным вопросом и пришел к мнению, что мне некуда идти, у меня ничего нет на сегодняшний день, что я один, и есть только Линда. Но я все же повернулся и сделал два шага от прозрачной двери, потом остановился и, прищурив глаза, сказал:
– Идущие на смерть приветствуют тебя!
– Ну, нам твоя смерть ни к чему, нам с тобой еще много чего надо сделать, а вот в крайности вдаваться не стоит, – раздосадовано произнес Мелбру, мерцая в виде изображения. – У нас все получится!
– Так почему ты не пошел вместо меня?! – эмоционально произнес я, подходя к изображению Мелбру.
– О чем ты говоришь?! Посмотри на меня! Какие тут походы, я и так делаю все для того, чтобы вернуть себя в нормальное тело. А ты еще вопросы задаешь!
– Ты хочешь сказать, что золото в Банде, а я молчу!
– Пятьсот тысяч, – ответил Мелбру.
И мы оба улыбнулись друг другу. Я подумал, откуда он может знать? Но я сдержал себя, не задав вопрос откуда он знает эту цитату из «Свой среди чужих, чужой среди своих».
– Давай, не тяни резину, – скомандовал я. – Говори, что надо мне сделать, чтоб раздавить эту гадину!
– Не раздавить, а записать, причем давай без эмоций. Будь спокоен и держи прибор, который у тебя на левой руке, наготове. Ничего не бойся, система колпака включена – без объяснений. Это точно такая же система как и та, с помощью которой ты попал к этим дверям. Просто система невидимости имеет энергетический предел разряда – мы его с Линдой подзаряжали.
– Удалось? – спросил я, надевая голографический шлем.
– Шлем тебе поможет при столкновении со Стариком. Помни, Старик хитер и опасен, ты встретишь его голограмму, которой будет управлять он из другого места. Твоя задача проста: приблизиться к голограмме на минимальное расстояние, вставить диск в прибор, который у тебя на руке и нажать на кнопку красного цвета. Если нажмешь на зеленую кнопку, ты сам себя запишешь на диск.
– У меня будет голограмма?
– Ты, наверное, забыл, что ты и есть голограмма!
– А скопировать голограмму нельзя еще раз? – с надеждой в голосе пискнул я.
– У нас извели систему клонирования голограмм, так что извини. Придется рисковать! – ответил раздосадовано Мелбру. – Я не могу ничего сделать – инопланетяне уничтожили ПК на нашей базе.
– Но эта сволочь, Старик, все знает, все видит и в курсе каждого моего шага!
– Не беспокойся, нас тоже чему-то обучали. Он знает не все, так что можешь идти смело!
– Подожди, а как же Теодоро? Нам было дано указание принести в штаб сосуд для энерго… как там… подожди, – я хлопнул себя ладонью по лбу, мучительно напрягая память. – Похоже, сосуд для энерго… э-э-э… вспомнил! Энергоплавающей структуры!
– Про это я не знаю, это второстепенные вопросы. Очевидно, Теодоро уже доставил его в штаб. А может, нет. Да Бог с ним! Давай уже начинай! Только не торопись!
Предо мной открылись прозрачные двери. Я стоял на месте, не рискуя шагнуть за порог. Что-то внутри меня передернулось, и я поплыл к дверям. За ними было темно и ничего не видно. Я пытался всматриваться в темноту. Когда за мной закрылись двери, я повернул голову и увидел затухающий свет. Сразу стало тоскливо и одиноко.
* * *
Когда свет погас, и темнота сковала мои движения, я полез в карман за энергетическим световым лучом. Но в кармане его не оказалось, и я надел специальные инфракрасные очки. Я стоял в комнате безопасности, вытянув руки.
