Он и не пытался это выяснить. Странно, но Морозини не испытывал тревоги. Он понимал, что его не хотели похитить. Письмо было составлено таким образом, что Альдо догадался: ему намерены предложить сделку. Оставалось только узнать: какую именно. В действительности он испытал облегчение, получив это странное приглашение. Оно означало, что Вобрен жив. Морозини уже начал в игом сомневаться. Его поразила та жестокость, с которой похитители обошлись с несчастным водителем сгоревшей машины. А ведь он всего лишь должен был отвезти человека в церковь, где тому предстояло венчаться с любимой невестой! Жиль, несомненно, в опасности. И условия сделки будут очень жесткими, учитывая тот риск, которому подвергают себя похитители. Но если будет хотя бы один шанс на миллион спасти Жиля, то Морозини его не упустит…
Альдо слишком хорошо знал Париж и особенно этот квартал — от площади Звезды до парка Монсо, — чтобы догадаться о маршруте поездки. Элегантные шелковые занавески на стеклах казались ему почти умилительными. Между ними на стыках оставались узкие полоски, и через них князь мог разглядеть уличные фонари. Когда они исчезли, он понял, что машина въехала в Булонский лес, скорее всего через ворота Дофина. Оставалось понять, куда они поедут дальше.
Но через несколько минут автомобиль, совершив три или четыре поворота, съехал на грунтовую дорогу — возможно, это была аллея для всадников? -и остановился. Дверца распахнулась, и шофер, решивший на всякий случай вооружиться пистолетом, сделал знак своему пассажиру, приказывая выйти… Их окружал лес, но было не слишком темно. Особенно для Альдо, который видел в темноте не хуже кошки. Над просекой, по которой проехал автомобиль, небо было светлым. Потеплело еще накануне, и к запаху прелой листвы примешивался очень легкий нежный аромат едва пробуждающейся молодой травы.
Пройдя несколько шагов, они подошли к человеку, который, казалось, поджидал их, а затем свернули и достигли поляны, образовавшейся на месте недавней вырубки. Там их ждали еще три человека: один сидел на бревне, двое других стояли по обе стороны от него. Судя по всему, это был главарь, хотя он ничем не отличался от своих спутников. Вероятно, они были вооружены. Все, за исключением шофера, были одеты одинаково — в длинные черные пальто и черные фетровые шляпы, чьи поля касались поднятых воротников. Рассмотреть лица было невозможно. Даже руки прятались в перчатках. Альдо едва сдерживался. Его раздражал этот дешевый спектакль. Происходящее напоминало трибунал, и он резко спросил:
— Вы меня позвали. Я пришел. Чего вы хотите? Мужчина поднял руку.
— Поговорить! Сзади вас лежит бревно, вы можете присесть на него.
Испанский — и скорее даже мексиканский — акцент слышался в холодном и довольно молодом голосе. И Альдо показалось, что это тот самый Мигель, с которым они виделись в мэрии и в церкви, но с кем не обменялись ни единым словом. После несостоявшегося венчания молодой человек как будто испарился. Альдо сделал несколько шагов назад, сел и закурил сигарету. Его собеседник не возразил против этого жеста. И князь остался этим доволен. Английский табак помогал ему держать эмоции в узде. Морозини острее, чем когда-либо, нуждался в ясной голове. Князь затянулся, выдохнул дым и пошел в наступление:
— В вашей записке идет речь о безопасности моего друга Вобрена. Следовательно, вам известно, где он находится?
— Естественно!
— С ним… все в порядке?
— Вы мне поверите, если я отвечу утвердительно?
— Едва ли… Вобрен не может быть в полном порядке после всего того, что ему пришлось вынести. Я догадываюсь, что предметом торга будет именно его жизнь. Поэтому прежде чем узнать, чего вы хотите от меня, я должен удостовериться в том, что мой друг жив. Надеюсь, вам понятна моя позиция. Я хочу его видеть!
— Вы просите о невозможном. Вобрен уже не в Париже, но… у меня кое-что для вас есть, — добавил незнакомец, вынимая из кармана письмо и передавая его одному из своих людей, чтобы тот отнес его князю. — У вас будет достаточно времени, чтобы его прочитать. Думаю, письмо вас убедит…
— Хорошо. Так что же вы хотите в обмен на его свободу?
— Вы должны найти для нас священные изумруды Монтесумы!
Альдо в ярости вскочил.
— Чтобы я… Но если Вобрен у вас, то и камни должны быть у вас. Ведь, если верить последним новостям, ожерелье украл именно Жиль!
— Он украл подделку, причем очень грубую… Но его состояние не позволило ему этого заметить.
— Состояние? Какое состояние?
— Назовем это зависимостью. Женская красота, не имеющая себе равных, чистая и кажущаяся недоступной, может поработить мужчину, убедить его в том, что он полон недостатков, что он недостоин своей избранницы. Но при этом важно сохранить ему долю разума. Для этого необходимо вспомогательное средство… Вы знаете Мексику, Морозини?
— Нет.
— В пустынях на севере страны растет одно странное растение. Это кактусы, внешне похожие на камни. Их название — мескаль, из них добывают мескалин. Тот, кто умеет пользоваться этим веществом, без труда сумеет убедить нищего в том, что он равен королю, можно легко заставить человека совершить любое безумство. Ваш друг попробовал это средство…
Альдо почувствовал, как холодный пот выступил у него на лбу. Адальбер оказался прав! Ведь это он первым заговорил о наркотике, который может уничтожить человека, если тот будет принимать его достаточно долго. Но князь отогнал картину, сложившуюся в его голове: Жиль Вобрен, превратившийся в отребье.
— Вернемся к вашей просьбе!
— Это не просьба, это приказ. Мы хотим вернуть эти изумруды, самые ценные из всех существующих в мире… И только вы способны на этот подвиг! Видите, как высоко мы вас ценим! — добавил говоривший.
— Спасибо за сомнительный комплимент! Я не волшебник и не фокусник, способный вытащить из шляпы любую вещь. И я не могу работать, не имея никакой отправной точки.
— Но именно вы и будете искать эту самую точку, если хотите спасти жизнь… Нет, многие жизни! Не стану скрывать от вас: вся эта афера затевалась исключительно ради того, чтобы заставить вас служить нам!
Вот оно что! Мысленно князь отдал должное неожиданному прозрению Мари-Анжелин. И в то же время он чувствовал, как груз этой информации практически раздавил его. Репутация, которой он так гордился, теперь работала против него. Она могла уничтожить не только самого Альдо, но и других дорогих ему людей… При мысли об этом князь едва справился с приступом паники. Он хранил молчание. Незнакомец первым потерял терпение:
— Ну что? Вы намерены отвечать? Или подождем до завтра?
