вспотеть ещё сильнее. Он ведь помнил о недавнем предупреждении Александра Кровавого. И о том, как этот человек получил своё прозвище. — Властью, что делегировал мне Император Всероссийский Иван Александрович, я утверждаю вас в должности Министра Обороны, Виталий Андреевич. Сутки вам на формирование команды и полный карт-бланш на перемещение людей на вакантные, освободившиеся должности. Можете брать любого, не глядя на звания, должности, выслугу, образование и ныне занимаемые посты. Хоть курсантов из военных училищ дёргайте, но, чтобы завтра, в это же время, Министерство полностью функционировало. И мне на стол лег четкий план военной операции по освобождению Стеллы от вторжения сил Альянса, учитывающий угрозу возможной агрессии со стороны иных государств. Пугать ответственностью за провал не буду. Верю, что вы сделаете всё возможное и невозможное. Задача ясна? — мягко улыбнулся пегий монах с деревянным крестом на груди.
— Так точно! — вытянулся и щелкнул каблуками генерал.
— Можете идти выполнять, — отпустил его Александр. Тот не замедлил покинуть кабинет. Александр же повернулся к стоящему сбоку от стола, неподвижно, словно статуя, мужчине в неброском деловом костюме и изящных компьютерных очках с планшетом в руках, в котором делал пометки.
— Максим Леонидович, подготовьте соответствующий Приказ. Я подпишу, — тот молча кивнул, показывая, что понял и принял задачу.
— А вы можете идти, — отпустил Первого Министра монах. Тому повторять не потребовалось — он испарился, стоило лишь Александру отвести от него взгляд.
— Что там дальше по плану? — вновь повернулся к секретарю монах.
— «Телемост» с Императором Поднебесной, — тут же ответил мужчина в очках. — Техническая готовность — пятнадцать минут.
— Хорошо, — кивнул монах. — Значит, двенадцать минут я могу подремать, — сказал он, откидываясь на спинку кресла и прикрывая глаза. — Вы можете пока заняться приказом, — секретарь снова молча кивнул и покинул кабинет, чтобы вернуться ровно через одиннадцать минут и разбудить ИО Императора, которому предстоят новые дела и новые тревоги.
***
Глава 14
***
Ждать. Анастасие Константиновне вновь не оставалось ничего другого.
Да, «жесткий» разговор состоялся. И Иван взялся за ум, больше не пытаясь увильнуть от бытия Императором. И тут же вновь прилип к терминалу связи. Только теперь общение его шло не с далёкими царедворцами и Министрами, а с командирами кораблей и команд, присутствующих в этой звездной системе.
Леонид опять занялся своими непонятными делами в лаборатории. Лена… с удобством расположилась в кресле пилота и принялась смотреть какое-то кино. При этом выглядела настолько безмятежной и спокойной, что было даже завидно. Как будто ей совершенно всё равно, что происходят такие ужасные и грандиозные вещи, как планетарная эпидемия или взрыв Борта номер один, а стало быть, неминуемый дворцовый переворот или, хуже того, мятеж!
Настя же… не могла быть полезной, так как её истребитель всё ещё не вернулся. А пилот без истребителя… похож на птицу без крыльев.
И оставалось только одно — ждать. Просто ждать. Изводить себя волнением и обдумыванием десятков разных ужасов, реально происходящих или возможных лишь в её богатой фантазии… или присоединиться к Лене в просмотре кино. Выбор, хоть и не был очевиден, но остался за вторым вариантом.
Хм, а ведь это не был фильм. Лена смотрела анимэ.
— Что смотришь? — пододвинув своё кресло поближе к её, и поудобнее в нём расположившись, спросила она у девушки Леонида. Или всё-таки жены? Кстати, этот интересный момент Настя ещё не выяснила.
— «Третий Киотский Турнир Убийц», второй сезон, — охотно пояснила Лена. — Наш знакомый снял. Лёня спонсировал съёмки.
— Интересное? — поинтересовалась Анастасия.
— Забавное, — ответила Лена. — По крайней мере, первый сезон мне понравился. А вот второй я ещё не смотрела. Он совсем недавно вышел.
— И про что он? — поинтересовалась Анастасия Константиновна.
— Первый сезон был про обычного японского школьника, который случайно влез в проводившийся в Киото Турнир Убийц, получил от Киотского Демона кучу «плюшек» в качестве эксперимента над ним… и выиграл этот Турнир, используя эти плюшки, оставшись единственным выжившим. Хотя, нет, не единственным. У него ещё девушка выжить умудрилась. В общем, довольно стандартная канва для «сёнен»… А потом Турнир закончился, и первый сезон закончился. Сейчас вот второй.
— А почему тогда «Турнир» третий? — уточнила Валаньева.
— Потому, что, до него, были ещё первый и второй — логично же. Но сам Тоширо в них не участвовал. Да и не осталось после них выживших, — пожала плечами Лена. — Ну что, смотрим?
— Включай, — пожала плечами Анастасия Константиновна, тоже поудобнее устраиваясь в своём кресле.
По экрану побежали оживлённые искусством аниматоров картинки, из скрытых динамиков полилась бодрая музыка.
***
Тома открыл глаза, пытаясь понять — он жив или уже умер. Вроде бы то, что он вообще открыл глаза — хороший признак. Мертвые ведь сами глаза не открывают. Или нет? Ведь чего только про призраков не болтают. Может быть, и он сам уже призрак, и ему просто кажется, что он открыл глаза?
С чего вообще появились такие мысли? С того, что вечером, поздним-поздним вечером, он откинул от себя сомнения и открыл-таки объятия Шине. Той самой Шине, которая стала «Шино», зарезав своего предыдущего любовника во время или непосредственно после секса.
Жить Томе хотелось. Но и не расслабиться, не отпустить тот ком перенапряжённых нервов, в который он весь превратился во время боя в полицейском управлении, а ещё больше в битве с Демоном, которая, хоть и была скоротечна, но морально вымотала куда больше, чем час бойни в управлении, Тома не мог. Это было за пределами его сил и возможностей. Ему необходима была эмоциональная разрядка. А секс для данной цели подходил как нельзя лучше.
Уж точно лучше, чем саке.
Но секс с Шиной… Это «Русская рулетка», при которой в барабане револьвера ровно половина патронов вставлена. После этого секса был весьма высок шанс не проснуться.
От того и размышлял нынче таким странным образом Тома: жив ли он, или уже нет? Зарезала его девушка, или, подарив наслаждение, оставила в мире живых, не польстившись на сто миллионов долларов призовых денег?
Но нет, Тома ощущал своё тело. Чувствовал давление головы девушки на своё плечо, которое, кстати, начинало уже затекать. Мертвые ведь не могут чувствовать своё тело?
Тома шевельнулся, чуть исправляя положение своего плеча так, чтобы обеспечить к руке приток свежей крови. И окончательно понял, что жив: у мертвых не может всё так сильно болеть. Вообще всё.
Да уж, вчерашние подвиги не остались без последствий. Притом, имелись в виду совсем не постельные подвиги. Перетруженные мышцы отзывались болью на любое движение. Резкое и не
